Всем было ясно, что президент не может остаться на второй срок. Но также было понятно и другое — победить на предстоящих выборах должен только он. И дело было не в его личности, хотя справедливости ради надо отметить, что этот человек был по-своему выдающимся, с колоссальной энергетикой разрушителя. Он виделся единственным гарантом происшедших в стране перемен. Левая оппозиция все громче требовала реванша.
Собравшиеся в Давосе олигархи беспокоились, что в случае изменения ситуации они потеряют все свои деньги. Необходимо было договариваться и любым способом сохранять существующее статус-кво. Политические потрясения могли вызвать гражданскую войну. Армия, униженная поражением в Чечне, не гарантировала стабильности. Правда, боялась возможной будущей победы и левая оппозиция. Ее лидеры понимали, что правящие круги не признают итогов выборов в случае своего поражения.
В этой немыслимой обстановке вокруг президента начали формироваться две самостоятельные группы. Первая, состоящая из руководителей правоохранительных органов, спецслужб и части руководства администрации, считала, что выборы нужно отменить или перенести. Вторая, сложившаяся из прагматиков, поддерживаемых большинством олигархов, полагала, что демократический имидж существующей власти надо сохранить и задействовать весь имеющийся административный резерв, чтобы попытаться на выборах все же победить. Хотя эта группа также не исключала возможности отмены выборов в случае поражения президента и возникновения чрезвычайной ситуации.
Эффективная политика «Миллениума» на протяжении последних лет многим олигархам была хорошо известна. Через Яшу Слаповского они организовали встречу со Святославом Олеговичем и поставили перед ним конкретную задачу: поработать независимо от созданных штабов и дать объективную картину происходящего. Ему пообещали любое финансирование, открыли по существу неограниченный кредит.
Петровский начал с того, что пригласил опытных специалистов из Америки. И не только аналитиков — психологов, ведущих профессионалов по менеджменту, рекламе, этике, телевизионных журналистов. Сформировался своеобразный штаб, который отвечал за информацию по выборам. После его двухмесячной работы стало ясно, что у действующего президента нет никаких шансов быть избранным, если резко не поменять тактику.
У главы государства действовал собственный предвыборный штаб, составленный из представителей чиновничьих структур и руководства спецслужб. Возглавлял его вице-премьер, известный своей близостью к семье президента. Он и его окружение привыкли работать по старинке, полагаясь на административный ресурс собственной власти. Эти рюди все еще не хотели понять, что их время ушло. Между тем однозначные силовые решения, ориентированные во многом на прежнюю систему уже не действовали. Однако вице-премьер и его штаб упрямо гнули свою линию, которая неминуемо привела бы их к поражению. Хотя оно их не пугало, так как они знали, что в этом случае президент просто отменит итоги выборов, запретит левые партии и останется на следующий срок.
Приглашенные американские специалисты дали крайне негативную оценку такой деятельности. Это был самый большой секрет Петровского и его агентства. На самом деле ключевыми советниками в президентских выборах девяносто шестого года оказались американцы, но ни говорить, ни писать об этом нигде не разрешалось, чтобы не раздражать и без того ненадежный электорат.
Был сформирован второй предвыборный штаб во главе с другим бывшим вице - премьером, широко известным прагматиком и циником. Именно этот штаб развернул настоящую деятельность, монополизировав все средства массовой информации. Именно в него стекались все объективные данные по выборам, именно с его членами сотрудничали приглашенные американские советники.
От олигархов потребовали оплатить выборы. Собрали огромные суммы, которые щедро тратились на эту кампанию, задействовали сотни популярных актеров и режиссеров. Разрабатывался и новый имидж главы государства. На одном из предвыборных митингов его даже заставили танцевать.
Но неожиданно возникла еще одна очень большая проблема. Прибывшие советники с ужасом узнали, что здоровье президента не позволяет ему баллотироваться на второй срок. Обследовавшие главу государства американские врачи пришли к неутешительному выводу — нужна срочная операция. Объявить об этом населению — значило проиграть выборы. Эту информацию тоже решили скрыть от избирателей. Однако президенту с каждым днем становилось все хуже и хуже, а объективное противостояние двух предвыборных штабов, работавших во многом друг против друга, отнимало немало сил.
Рано или поздно главу государства надо было заставить сделать выбор. Но сначала прошел первый тур. В ожесточенном противостоянии, когда счет шел буквально за каждый голос, вбрасывались тысячи лишних бюллетеней и в целых регионах подтасовывались итоги голосования, действующий президент лишь на немного опередил кандидата от левой оппозиции. Они оба вышли во второй тур. Второй предвыборный штаб на деле доказал свою пользу. Но и перый штаб решил не сдаваться.
За основными сотрудниками второго штаба было установлено наблюдение, и в тот момент, когда посыльные выносили из здания Дома правительства коробку с деньгами, их задержали. Под давлением они согласились дать показания на своих руководителей. Однако люди, возглавлявшие первый штаб, недооценили мобильность и организаторские способности своих соперников из второго штаба, консультантом у которых был Святослав Петровский. Было принято решение выйти на самого президента. Несмотря на раннее утро, руководитель второго штаба сумел пробиться к нему и рассказать о случившемся. Это был переломный момент для страны. Глава государства должен был решать, с кем он останется: либо с первым штабом — и тогда придется отменять второй тур выборов, отказаться от всех прежних обещаний, ввести президентское правление, запретить партии, распустить парламент, либо со вторым штабом — и попытаться сохранить демократический имидж, выиграв в относительно честной борьбе. Президент долго колебался. Но наконец сделал выбор, к которому его подтолкнули, в том числе и члены собственной семьи.
Ему было по-настоящему нелегко, но он принял смелое решение. Отстранил от власти всех руководителей первого штаба, среди которых были и его личные друзья, безусловно ему преданные, прошедшие с ним долгий, нелегкий путь политической борьбы. Под ликование демократической общественности лидеров первого штаба отправили в отставку. Это дало ощутимую прибавку в голосах избирателей, но отняло слишком много сил у самого президента, который просто свалился с очередным инфарктом. Все попытки левой оппозиции пробиться на телевизионные экраны и объявить об этом народу оказались безуспешными. Игры в демократию были отброшены. Лидерам левых партий перекрыли все доступы к каналам телевидения и радио, их запретили печатать в центральных газетах. Более того, устроили грандиозный обман. Заранее записав на пленку обращение президента, руководители второго предвыборного штаба просто скрыли от населения тот факт, что глава государства, баллотирующийся на высшую должность, находится в невменяемом состоянии. По телевизионным каналам шла массовая агитация за действующего президента. Руководители регионов предупреждались о личной и персональной ответственности за итоги выборов. В результате президент сумел-таки победить и во втором туре, но так и не оправился от болезни. Через полтора месяца ему сделали сложнейшую операцию, и никто не посмел даже спросить — каким образом прошли выборы, если руководитель страны был в таком тяжелом состоянии.
Петровский получил причитающиеся деньги. И не только серьезно улучшил свое материальное положение, но и стал ведущим специалистом по политическому маркетингу и выборам в огромной стране. В этот же период он познакомился с Леонидом Исааковичем Бронштейном, который позже стал незаменимым экспертом его агентства.
Но итоги президентских выборов девяносто шестого года запомнились ему еще и потому, что тогда Петровский окончательно убедился: поистине нет ничего невозможного. Отныне он знал, что даже самый высокий рейтинг не гарантирует победы, а самый низкий рейтинг, при должном подходе, может обеспечить победу. Это были главные уроки выборов девяносто шестого. И конечно, после их завершения в стране установился олигархический строй, который просуществовал до августа девяносто восьмого года, когда его смел возникший кризис.
Перелет оказался более утомительным, чем Святослав Олегович предполагал. Сначала пришлось ждать самолета в Волгограде, где они провели больше трех часов. Затем пересадка в Екатеринбурге на самолет местных авиалиний. Моторы надсадно гудели, казалось, самолет еле тянул. Но в половине одиннадцатого они все же приземлились в Омске. Петровский сел в машину к Леониду Исааковичу, чувствуя раздражение от непривычной щетины на лице. Он привык чисто бриться по утрам, и теперь его чуть ли не колотило от грязной рубашки и заросшего лица.
