любил Марка, но сама мысль, что он может пошутить, всколыхнуть серьезность, поглумиться, очень нравилась ему. С детства он любил приколы.
— Все. Пишем статью. — Жорик хлопнул рукой по столу. — Хочешь найти убийцу? Нужно сказать, что знаешь, кто убийца! То есть, напугать, спровоцировать виновных. И тогда они объявятся. Поэтому мы возьмем факты, которые стали известны тебе, немного приукрасим, добавим драматизма…
Жорик застучал пальцами по клавиатуре. Он делал это в два раза быстрее, чем Лика, но порой забывался и в творческом порыве использовал нелитературные выражения.
Спустя час Жорик выдохнул. Он безостановочно набирал текст, который Лике предстоит редактировать и исправлять. Но только он мог соединить такие несоединимые вещи как попытку выявить убийцу и хвалебную речь на радость Громкому.
— Когда ты раскроешь это дело, и тебя будут награждать орденом «Почетный житель Витево», позови меня? — он поднял усталые глаза.
— И себе награду хочешь? — Лика стояла рядом и следила за тем, что он печатал, размеренно допивая чай.
— Нет. Просто поржать. — Он засмеялся.
Лика подняла глаза. Он неутомим в своих шутках, юмор нескончаемым потоком заполнял всю его жизнь.
— Так… У нас есть одна ночь и море энтузиазма. Разгадаем все секреты городка!
Глава 10. Статья
Утренний кофе оказался слишком горьким.
Виктор Леопольдович отодвинул чашку так резко, что несколько черных точек застыли на рукаве его мятой рубашки.
«Совсем Леночка рассудка лишилась. Такой горячий».
— И зачем я ей все это показывал? — спросил сам у себя Громкий, окинув взглядом грамоты, картинки, которые с таким трудом искала Леночка.
Элеонора положила руку на его плечо.
— Не нужно, — он отмахнулся.
— Не расстраивайся.
Элеонора отошла от Громкого и уселась на кожаный диван. Она так привыкла к небрежному отношению со стороны Виктора Леопольдовича и все смиренно терпела. Она беспрекословно выполняла его просьбы или скорее приказы. И не потому, что любила его безумно и была готова как жена декабриста прыгнуть в сани и умчаться за далекие горизонты, она не хотела возвращаться.
Возвращаться в жизнь, где не было лоска и роскоши, платьев и машин, где была нищета. Громкий часто напоминал ей, где он подобрал ее и кем сделал. Вывел в царицы, благословил. Подарил настоящее, которое смогло перечеркнуть жуткое прошлое. Она боялась вернуться туда. Лишь поэтому Элеонора по-собачьи верно смотрела на хозяина, на руку, осыпающую ее бриллиантами.
Элеонора хотела бы выкинуть этот город из своей жизни, для многих его жителей она так и осталась продажной девкой. Хотя уже никто не обсуждал ее, поглядывали косо.
Однажды она заикнулась о возможном переезде, о попытке начать жизнь сначала, но Громкий резко отбросил ее предложения. Гостиница, строительная компания, торговые центры, деньги… Он не хотел все бросать. Он хотел расширять свой бизнес и достигнуть границ крупного города, но не начинать с нуля.
Больше она не затевала этот разговор.
Элеонора задыхалась здесь: среди тесных улиц, среди злых отчужденных взглядов, напоминавшем о былом. Большой город, огни, ночная жизнь, яркие вывески манили ее. Но кто она без своего добродетеля?
Элеонора молча допила вино и поставила бокал.
— Нет, — воскликнул Громкий. Он не замечал грусть и смятение на лице любовницы. Он был погружен в свои мысли. — Это всего лишь набросок на их сайте. Печатная версия будет позже. Надеюсь, в ней обо мне будет больше информации.
Элеонора плавно подошла к Громкому и взяла его за руку. Она всегда была успокаивающим и расслабляющим средством. И эту роль с блеском выполняла.
— Статья должна произвести хорошее впечатление. А это лишь черновик. Нечего волноваться. Тебе же Марк обещал, — сладко пропела она, успокаивая бизнесмена. — О тебе узнают. О делах твоих…
— О делах моих лучше чтоб не знали, — засмеялся Громкий. — Шучу. Я хотел попросить тебя… Ты знаешь, у меня очень важные дела. В последнее время я остро нуждаюсь в твоем содействии.
— А я тебе разве не помогаю? — Элеонора резко отстранилась.
— Ты незаменима, Эля. Моя волшебная палочка. Но если я скажу что-то сделать, ты просто сделаешь. Без лишних вопросов и выяснений.
— Я всегда рядом, — она улыбнулась.
Громкий вновь посмотрел на экран.
— А ты читала? — вдруг осекся он. — Ты почитай…
На самом деле ее не беспокоила статья. Она даже обрадовалась, что эта Лика досадила Виктору Леопольдовичу, иначе он бы положил на нее взгляд и завертелось… А так, Громкий не любил тех, кто ему не содействовал.
Элеонора посмотрела в экран планшета.
— Я ее собственными руками удушила бы за эти рассказики…
— Побереги ногти, — мягко сказал Громкий.
Виктор Леопольдович прислушался. Шаги — быстрые, грубые. По лестнице уже спешил Александр Всеславович — начальник службы безопасности, правая рука Громкого. Он себя считал его другом, Виктор Леопольдович считал его охранником, которому было присвоено званий главный…
— Все, иди, ты отвлекаешь… — Элеонора ему наскучила.
— Я буду ждать, — она поцеловала его.
Александр Всеславович ворвался в кабинет. Он паниковал, как всегда…
Внезапно он заметил ее. Элеонору.
С юных лет он был предан Виктору Леопольдовичу, служил ему в любых его ипостасях. Его личная жизнь, собственные интересы были на задворках, брошены на самотек.
Роман Громкого с женщиной неземной красоты чуть было не подорвал непоколебимую волю Александра Всеславовича.
Он долгое время боролся с внутренними желаниями, доказывал свою верность хозяину и смог побороть и победить чувства. Александр Всеславович ограничил свое общение с ней, с женщиной, которую приравнивал к божеству.
Громкий даже не замечал его мучений, его страданий.
— Вы прекрасно выглядите, Элеонора, — вежливо сказал Александр Всеславович, сгорая от ревности.
Всякий раз, когда она проходила мимо, буря эмоций одолевала Александра Всеславовича. Сердце одинокого волка сжималось.
Элеонора одарила его высокомерным взглядом. Она не обращала внимание на таких мелких фигур как он. Он для нее не существовал.
Дверь хлопнула, Элеонора ушла.
— Что ты хотел? — Громкий не заметил это секундное замешательство Александра Всеславовича.
— Вы видели статью?
— Конечно!
— Помните, вы говорили, какой вред она может причинить? — иронично спросил Александр Всеславович.
— Какой вред? Обо мне там слов пять! — Это злило Громкого больше всего.
Александр Всеславович сел в кресло и взял бокал с коньяком. В этом кабинете были неограниченные запасы алкоголя, которые никогда не заканчивались. За этим чутко следила Леночка.
— Позвоню Марку и отчитаю его, — пригрозил Громкий. — Не зря же я ему заплатил. Кого он прислал? Чтоб все переделали!
— А о наркоманах, как вам?
— Ну, я к наркоманам никакого отношения не имею. Я за здоровый образ жизни, — Громкий поднял свой бокал, который всегда был под рукой. — Чудесный тост.
— Об убийстве заикнулась, — тихо сказал Александр Всеславович. — Как узнала?
— Весь город
