а вот происходящее в твоей жизни меня очень расстраивает. Я не знаю, какими словами мне до тебя получится донести, но то, что ты сейчас угробишь свое психическое здоровье ради безумного, ты уж прости, старика, меня очень огорчает. Анатолий Олегович прожил долгую жизнь и заканчивает ее так, как на роду написано. Впрочем, и он, и ты, и я живем ровно столько, сколько нам суждено, и ни минуты больше. Анатолию Олеговичу суждено было закончить свою жизнь в состоянии безумия, но твоя-то жизнь продолжается! Я ни в коей мере не принуждаю тебя бросить беспомощного старика на произвол судьбы, это чудовищно! Но и жертвовать собой ради непонятно чего я бы тоже не стал. Найди ему приличный интернат и сдай его туда, но только не сходи с ума вместе с ним, знаешь, сумасшествие – оно ведь очень заразно, и порой очень трудно уловить ту грань, за которой рвется связь с реальностью и мир летит к чертям. И самое главное – береги себя! Пей витамины, спи побольше, отдыхай. Оля, ты меня хоть слышишь?
Они поговорили еще немного, а потом Ольга вернулась домой, и ей удалось подремать хотя бы пару часов.
Ольга подошла к кофемашине, пока еще из кабинета ее не унесли, и приготовила себе американо, наполнила чашечку и достала сигареты. Она много курила, пока тайком от всех, потому что ей было стыдно, но психика без допинга уже не выдерживала.
Прошло всего три недели с тех пор, как Анатолия Олеговича выписали из больницы «в удовлетворительном состоянии», как сказал ей тогда лечащий врач отца, а старик так и не пришел в себя. Поддерживающие медикаменты сделали свое дело, Анатолий Олегович перестал бить посуду и крушить телевизор, но так и оставался совершенно невменяемым. Он ходил под себя, благо были памперсы, ел только жидкую пищу и пару раз, как казалось Ольге, приходил в себя, потому что смотрел на нее совершенно нормальным, здоровым взглядом, но это длилось всего лишь мгновение.
– Ты куда собралась? – выход из кабинета ей преградила Вероника. – Рабочий день только начался!
Горячая тетушка окончательно вошла в роль большого босса.
– Я курить. – Ольга так и не нашла времени, чтобы составить резюме и разместить его на сайте поиска работы, поэтому приходилось терпеть.
– Тебя Дарина видеть хотела, она сегодня обещала заглянуть на работу. – Вероника поперлась с Ольгой на улицу.
– Они уже вернулись с Гоа? – Ольга пыталась изобразить удивление, хотя все ее мысли были заняты отцом и ситуацией, которая ей казалась совершенно безвыходной.
– Да, еще вчера утром. – Вероника находилась в приподнятом настроении. – Ну что, как твои дела? Как отец? – Конечно, уже вся фирма была в курсе, что отец у Ольги впал в старческий маразм.
– Плохо, – кратко ответила Ольга, она на дух не переносила такие вопросы, потому что не знала, что на них можно ответить, чтобы не вызвать дополнительную порцию вопросов. Поэтому старалась быть краткой: «да», «нет», «не знаю».
– Ну, это твой долг, – Вероника говорила очень убедительно, – приличные люди всегда дохаживают своих родителей, я понимаю тебя.
– Ты? – Ольга удивленно взглянула на горячую тетушку. – У тебя был такой опыт?
– Конечно, – рассмеялась Вероника, – я ухаживала за маминым котом целых три месяца, пока он не сдох! Я прекрасно понимаю, как это тяжело.
Ольга сначала решила, что горячая тетушка Артема над ней просто издевается, но, посмотрев на нее более внимательно, к своему изумлению, поняла, что нет. Вероника была совершенно серьезна, просто она была действительно тупая.
Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, если бы в курилку не заглянула Дарина:
– А, вот вы где, – сказала она вместо приветствия, – конечно, зачем находиться на работе в рабочее время?
– Тебя какая муха укусила? – Вероника удивленно взглянула на родственницу. – Оля курит, я кофе пью, мы давно уже на работе.
«В отличие от тебя», – хотела сказать Ольга, да сдержалась.
– Ну ладно, – Дарина сменила гнев на милость. – Ольга, зайди потом ко мне в кабинет, надо серьезно поговорить.
Когда исполнительный директор ушла восвояси, Вероника сама завела этот разговор, видимо, ей хотелось кому-то пожаловаться:
– Прилетели вчера, на Гоа три недели валялись, а я на работе за них отдувалась, а мне зарплату всего в два раза подняли. Ну, где справедливость?
Ольга вспыхнула, все эти три недели она одна пахала и за Асю, и за Артема, за Дарину, при этом ей так и оставили урезанную зарплату, а теперь выяснилось, что Вероника жалуется на то, что ей увеличили всего в два раза. Притом что работа горячей тетушки заключалась только в том, чтобы открывать и закрывать двери в фирме и болтаться под ногами у сотрудников, которые еще пытались в этом хаосе как-то работать.
– Садись! – Дарина указала Ольге на кресло. – Артем плохо себя чувствует, вся эта история доконала его окончательно, поэтому он хочет, чтобы ты заняла пост Аси, официально, с подписанием всех документов.
– Вы хотите, чтобы я стала финансовым директором фирмы? – не поверила своим ушам Ольга.
– Только на время! – Дарина посмотрела на нее с упреком. – Просто, пока мы думаем, что делать дальше, Артем предложил, чтобы ты взяла эти обязанности на себя.
– Сколько вы будете мне доплачивать?
– Пока нисколько, – Дарина скривилась. – Ты же должна понимать, что обстановка на фирме сейчас не самая лучшая. Но к концу года, я обещаю, мы вернем тебе все деньги, надо немного потерпеть.
– А Артем про это знает? – Ольга не могла поверить, мало того, что они хотят повесить на нее ответственность за всю компанию, так еще и долги обещают вернуть не раньше чем через три месяца.
– Конечно, он в курсе, – Дарина была крайне недовольна, – давай, Ольга, ты подумаешь, а потом мы еще раз вернемся к этому вопросу.
Ольга молча вышла из кабинета, она решила, что вечером позвонит Артему и сама все ему скажет, быть может, он наконец-то проспался и к нему вернулась совесть?
А сейчас надо было ехать на прием к очередному психиатру, а так как Ольга принимала серьезные антидепрессанты и за руль пока сама не садилась, то попросила мужа ее встретить.
Через час она сидела уже в другом кабинете, и на этот раз говорила, и притом весьма раздраженно.
– Но послушайте, – Ольга запнулась, замолчала, затем с трудом продолжила: – Что же мне делать? Он совершенно ничего не понимает, кричит ночи напролет, недавно открыл газ, в конце-то концов, он ходит под себя. Это невыносимо, понимаете? – У нее были красные, воспаленные от слез и бессонницы глаза. – Я не могу оставить его дома
