ругала себя за мягкотелость, но делать было нечего.
– Ладно, пусть полежат до вечера, – махнула я рукой. – Только ты их припрячь понадежнее.
– Я их под матрас засуну, – невесть чему обрадовалась Крыся. – Сейчас, метнусь мухой.
Проклиная тот день, когда познакомилась с Крысей, я отправилась домой. В Крысе же внезапно проснулся боевой дух. Она метнулась назад в магазин, возле которого уже собралась негодующая группка людей. Больше всех возмущались немой и Заяц, собравшиеся, видимо сообразить на двоих. Тут же неподалеку обретался и негр, привалившийся к столбу и рассматривавший разношерстную публику с нескрываемым интересом.
Внезапно мое внимание привлекли резиновые сапоги негра: дело даже не в том, что выглядели они так, словно сняли их с бомжа. Сапоги были почти до верха измазаны розовой глиной, про которую вчера вещала Крыся. На всякий случай я подошла поближе и принялась сверлить их взглядом, под которым даже стоявший рядом Заяц стушевался и перестал требовать «хлеба и зрелищ» от открывающей магазин Крыси. Решив обсудить это с подружкой чуть позже, я побрела домой.
– Что же это делается? – охала тетка, наливая борщ в тарелки. – Теперь и к речке страшно сходить. Говорила я тебе, ничем хорошим эти кладоискания не закончатся. Не любят призраки, когда их наследие тревожат.
– Не призрак же его по башке отоварил?
– Не знаю, а лучше ты туда не ходи. Будем вечерами сериал смотреть. Как тебе «Султан моего сердца»? Понравился ведь, а? Любовь до гроба, как она есть. Ладно, кушай. Пойду в теплице повожусь, а ты отдыхай.
Совесть не позволила мне отлеживать бока, поэтому я присоединилась к тетке и почти до вечера мы ковырялись в огороде. Закончив прополку, я решила ополоснуться. В конце огорода у тетки стояла небольшая банька, а на солнце весь день грелись ведра воды.
Ухватив одно ведро, я потащила его в баню, но замерла на пороге. Мне показалось или я услышала голос Шуряйки? Вытянув шею, на соседнем участке его я не обнаружила, а вот голоса продолжали доноситься. Я обогнула баню и направилась кустам, которые начинались сразу за участком тетки.
К счастью, я вовремя затормозила, потому что осознание и принятие того, что я вижу, потребовало от меня моральных сил. Спиной ко мне точно стоял Шуряйка в той же белой майке, что и утром. А вот возле него я увидела двух типов, которые схватили меня на лестнице в тот злополучный вечер. Одного, как я помнила, звали Котик, второго, со сломанным ухом, я мысленно окрестила Хабибом.
Нырнув в спасительное укрытие дикорастущей малины, я постаралась не дышать. Разговор долетал до меня обрывками, но, судя по жестикуляции Шуряйки, речь шла о чем-то серьезном.
– Кто дядю нашел? – допытывался Хабиб. –Ты сам говоришь, девчонка денег не брала, тогда кто?
– Я вообще про деньги первый раз слышу.
– Придется тебе поискать. Ты тут местный, всех знаешь. Только об этом не трепись особо, аккуратненько так…
Шуряйка неопределенно помотал головой, оглянулся, бандиты инстинктивно понизили голос, и я перестала слышать суть разговора. Но и услышанного мне хватило с лихвой.
Судорожно сглотнув, я подскочила, как ужаленная: сзади кто-то положил руку мне на плечо. В ужасе обернувшись, я смогла лицезреть Крысю. Ухватив ее за руку, я увлекла ничего не понимающую подружку в сторону бани. Успокоилась только тогда, когда мы вошли в предбанник и я плотно закрыла двери.
– Тетка сказала, ты моешься… Что ты смотришь на меня, как продавец кассет на рынке? – удивилась Крыся.
– В смысле?
– Ну, это еще в школе было. Однажды я покупала кассету группы «Сектор газа», попросила включить ее на всю громкость, чтобы качество проверить. У продавца тогда были такие же безумные глаза, а потом он…
– Ладно, хрен с ними, с кассетами. Тут такое творится! Знаешь, кого я только что видела с Шуряйкой? Хотя ты же их не знаешь…
Тут мне пришлось сделать небольшое отступление и пересказать Крысе события последних недель. Делать я этого, по понятным причинам, не собиралась, но ситуация сложилась – хуже не придумаешь. В продолжение моего рассказа Крыся сидела, разинув рот, и даже пару раз приложилась к бутылке с прокисшим квасом, который забыли в бане с прошлого раза.
– Ну, вообще, сериал какой-то… Почище, чем «Султан моего сердца»!
– Ты что, тоже смотришь? Я так и не поняла, чего эта учительница от Султана уехать хотела? – отвлеклась я от темы, вспомнив вчерашнюю серию. – Тьфу на вас с теткой, сериал этот дурацкий прилип. Ты лучше скажи, что будем делать с нашими баранами?
– С какими баранами? А, ты про этих…
– Советоваться с Шуряйкой теперь никак нельзя, он вроде как с бандитами повязан. Скорее всего, это его дружки с прошлой работы. Он что-то говорил про выбивание долгов.
– Вот ведь как внешность обманчива. С виду полный придурок, а сам с бандитами якшается.
– Думаешь, они нас убьют? Наверное, Шуряйка им про нас разболтал. Эти гады и без того на меня зуб имели, Мирона вон чуть не прибили. Мне с Котиком и Хабибом встречаться никак нельзя.
– Почему сразу убьют? Им вроде деньги нужны. Пока про деньги никто не знает, раз уж они у нас. Главное, не проболтаться Шуряйке. Будем делать вид, что ничего не подозреваем, посмотрим, что он станет делать.
– А что, если Шуряйка того типа и замочил? Явился сюда под прикрытием, типа лох лохом, а сам… Шел он якобы от речки, но что ему мешало все это время сидеть в кустах? Похоже, умершего мои обидчики знали, раз им известно, что при трупе могли быть деньги.
– Значит, умерший этот тоже из бандитов. И денежки наши у кого-то спер, – припечатала Кристина и неизвестно чему обрадовалась. Может, тому, что теперь деньги можно с чистой совестью оставить себе.
Немного посовещавшись, мы решили, что надо перепрятать деньги, пока вопрос с причастностью Шуряйки к бандитской группировке не решится. Крыся сходила на разведку в кусты и констатировала, что Шуряйка уже колет дрова во дворе в гордом одиночестве.
– Чисто. Котики твои смылись уже.
– Что-то мне все равно боязно из дома выходить. А вдруг они еще где-то поблизости? Застанут нас за перепрятыванием денег и шеи свернут.
– Давай возьмем с собой Борюсю, он очень умный пес, – предложила Крыся. – Я его дрессирую в свободное время. Он уже умеет держать палку в зубах.
– Мне кажется, чтобы держать палку в зубах – много ума не надо, – с сомнением протянула я, но активно не возражала. На безрыбье и Борюся – лучший друг. Договорились, что я отправлюсь к магазину через лес, вдоль
