вы скажите по поводу Александры?
Сябитов как-то странно опустил глаза в пол, и на несколько секунд в воздухе повисла тишина.
— Я шокирован не меньше вас, — он снова замолчал. — Я надеюсь, вы докопаетесь до истины. Но уверен, что вы ошибаетесь по поводу убийства. Это просто судьба сыграла с ними злую шутку.
— Я не верю в судьбу, — сухо сказал офицер. — Мы сделаем всё возможное. Кстати, будем благодарны, если вы задержитесь на пару дней, пока следствию не будет представлена вся картина. Я пока не вручаю вам официального предписания, надеюсь на ваше благоразумие, — офицер выжидающе посмотрел на Сябитова.
Очевидно, он искал правильный ответ.
— А я надеюсь на ваше понимание, — встав из-за стола, бросил он. — У меня бизнес, и мне нужно лететь в Москву. У вас есть два дня, — он смерил полковника пристальным взглядом и вышел из ресторана.
— Что скажете, Александр Петрович? — спросил офицер, когда они остались вдвоём.
Полковник на секунду опешил, услышав своё имя.
«Запомнил всё-таки», — улыбнулся он.
— Всё, что вы рассказали, очень странно. Я не верю в такие совпадения. Тем более предоставленные вами факты говорят о другом. Я думаю, за всем этим стоит какая-то история. И наша с вами задача — поскорее докопаться до правды, — полковник достал из пачки сигарету и закурил. — Насколько богат этот Сябитов? Я просто хочу выяснить, длинные ли у него руки.
— Очень длинные. Если честно, то репутация у него не очень. Он российский бизнесмен. Владелец сети гипермаркетов «Вкусно» по всей стране. Вы слышали о таком?
Полковник кивнул, вспомнив новую вывеску недалеко от своего дома.
— Не только в России, в Беларуси тоже есть.
— Вот видите. Но это не всё. Ещё доход ему приносят ресторан-клубы «Мадемуазель», кстати, даже у нас в Бухаресте есть такой. Насколько мне известно, они есть ещё в Москве, Минске, Киеве и даже Кишинёве. Но и это ещё не всё, — офицер наклонился к полковнику и понизил голос. — На самом деле это не просто развлекательные заведения, это стриптиз-клубы с особыми услугами. Или, другими словами, бордели.
Александр Петрович достал блокнот и сразу же записал всё, что сказал полицейский.
— Я краем уха слышал, что там творится, но все закрывают на это глаза. Слишком прочная «крыша».
— Вы можете больше узнать об этих заведениях? Как туда попадают девушки? Вряд ли по объявлению в газете. Какой контингент туда ходит? Закрытые ли это клубы?
Офицер записывал за полковником.
— Я постараюсь всё узнать. Вы думаете, это имеет отношение к делу?
— Возможно.
— Я позвоню своим коллегам в Бухарест.
— Вы заметили царапину на руке Сябитова?
— После того как вы об этом сказали. А что не так с раной?
— Эта рана от женских ногтей. Причём очень острых ногтей. Свежий маникюр.
— И?
— У Александры были длинные ногти, покрытые свежим лаком. Я обратил внимание, когда осматривал тело.
— Я проверю.
— Не стоит. Я уверен. Не считаете ли вы странным, что девушка, пребывающая в трауре по подруге, которая погибла этой ночью, находит настроение, чтобы сделать себе маникюр?
— Женщины порой ведут себя очень странно.
— Как и мужчины. А цвет? Кровавый! Вызывающий! Нисколько не говорящий о плохом настроении!
— Может, таким образом она хотела отвлечься от проблем? Женщины порой так поступают.
Полковник посмотрел на руки офицера. Кольца не было.
— Ни одна женщина, которая действительно находится в трауре, никогда не будет заниматься такой ерундой! Никогда! — он задумался. — Если только её не заставляют это делать. Подумайте об этом, — он поднёс палец к виску. — Этот момент очень важен! Настолько важен, что, когда я пойму это, всё сразу же встанет на свои места.
Офицер в недоумении посмотрел на усатого собеседника. Он хотел поспорить, но, увидев странную одержимость в глазах коллеги, замолчал.
— Сябитов сказал, что не помнит, как поцарапал руку, — снова продолжил полковник, — но он врёт. Он помнит!
— Откуда вам известно?
— Он же сам сказал! Вспоминайте разговор!
Но офицер знал, что не вспомнит, так как именно в этот момент размышлял о том, какой гастрономической гадостью разбавить пятничный ужин.
— Он сказал, что сразу же обработал рану виски! Снаружи и внутри! Вспомнили?
Офицер кивнул, пряча обман под прикрытыми от солнца глазами.
— А сперва он сказал, что не заметил, когда поцарапался! — полковник довольно почесал усы. — Нельзя упускать ни одной мелочи! Помните об этом! Важно всё! Абсолютно всё! — он жестом подозвал официанта и заказал чашечку кофе. — Кого мы ждём?
— Котовского Алексея Владимировича, — прочитал офицер. — Кстати, он совладелец клубов «Мадемуазель». Также у него строительный и страховой бизнес.
— Интересные нам предстоят знакомства, — мрачно заметил полковник. Он понимал, с кем и в какую игру начинает играть. Эти люди, с их манерами, принципами и окружением, были неприятны полковнику. Ведь он знал наверняка, там, где есть место для больших денег, нет места для души и совести. Полковник подумал о том, как хорошо сейчас Алле, гуляющей по узким каменистым улочкам Брашова, усеянным цветами в деревянных кашпо, вдыхающей свежий горный воздух и наслаждающейся импрессионистическими пейзажами Румынии. Он сделал глоток тёплого кофе.
«Ну не мог я по-другому. Наверное, мне нужно было оказаться именно в этом месте и именно в это время».
— Судьба, — вслух сказал он, и, поймав недоумевающий взгляд полицейского, махнул рукой.
— Если они все такие пунктуальные, то он должен быть здесь через восемь минут. Я сейчас вернусь, — офицер встал и направился в сторону уборной.
— Вот чёрт! Я опять забыл спросить его имя! — полковник громко фыркнул. — Ну, ничего, вот сейчас он вернётся, и я обязательно узнаю.
Ровно через восемь минут в ресторан вошёл Котовский вместе с офицером, и Виноградов, погрузившись в изучение нового гостя, снова забыл познакомиться со своим румынским коллегой.
«Деньги не пахнут, они воняют».
Котовский Алексей Владимирович определённо терялся на фоне своего подтянутого друга. Он был моложе Сябитова лет на семь, но с учётом излишней полноты и постоянно красного то ли от жары, то ли от проблем со здоровьем лица выглядел намного старше. Длинная балахонистая рубаха старательно скрывала жировые складки. Короткие ноги были прикрыты светлыми льняными брюками, которые за счёт длинного верха казались уж совсем маленькими. Огромная шея была увешана несколькими массивными золотыми цепочками. На пухлые пальцы было нанизано несколько колец, а запястье руки обвивали массивные часы с золотым браслетом.
Полковнику на секунду показалось, что он вернулся в девяностые. Всё это богатство выглядело дёшево. Но, зная, чем занимается мужчина, охотно верилось, что его тело обвешано вовсе не дутым золотом, а
