— А это еще почему?! — действительно удивилась я.
— Ну, это ж все просто, — он грустно улыбнулся и поднял на меня глаза. — Сначала — Серега, теперь — Олег… Кому это надо только? Не знаю… Но, видно, кому — то надо… Как Олег был убит? — Он поежился, произнося последнее слово.
— Горло перерезали, — ответила я. И снова в моей душе появились сомнения: мог ли Лукашов оказаться убийцей? Мог ли? Мог ли? Я внимательно смотрела на печального, поникшего парня, сидящего напротив, и очень хотела ему верить. Отчего вот только? Складывалось-то все ой как паршивенько. Для него. — Ладно, — вздохнула я. — Ты уж иди, Андрей.
— Да. Мне и правда пора. Знаешь… Можно мне кое о чем тебя попросить?
Мне стало нехорошо. Точно с таким же выражением не далее как сегодня днем ко мне обращался Олег… Я тяжело вздохнула:
— Конечно.
— Ты уж скажи об этом Наташе сама. Сможешь?
— Пожалуй, — я вздернула брови. — А тебе что — слабо?
— Издеваешься, — печально констатировал он. — Ну, что ж… Нет, конечно, я и сам сказать могу. Ладно. Забудь.
Мне стало стыдно. Ну, заставлял он меня смущаться и стыдиться с этой его долбаной воспитанностью и интеллигентностью. Ох и достала же она меня, тактичность эта рефлексная.
— Давай выпьем. — Я разлила оставшийся коньяк по рюмкам. — И пойдешь.
— Давай, — Андрей взял рюмку. — Не чокаясь. За парней, — и выпил. Я сделала то же самое. Андрей встал и направился к двери, но как-то вдруг неловко пошатнулся.
— Ты сам-то доберешься? — спросила я.
— Легко, — тихо ответил Андрей.
— Нет уж, давайте-ка я вам подсоблю, — сказала я, обуваясь и беря в руки сумочку.
— Да что ты, Таня, не надо, — вяло начал упираться Андрей.
— Надо, Федя, надо, — я подтолкнула его к двери. — Тем более что ты высказал опасение, что, не дай бог, конечно, можешь оказаться следующим, — специально напомнила я, надеясь, что после этого препирательств не будет.
Андрей внимательно посмотрел на меня. Похоже, подействовало. Он махнул рукой, усмехнулся и сказал:
— А ты что, еще и бодигардом подрабатывать можешь?
— Наш пострел везде поспел, — ответила я, закрывая дверь.
Мы спустились по лестнице и вышли во двор. Я осмотрелась в поисках его машины. А, вон она. Я направилась к «бэхе», поскольку всю эту затею с провожанием стоило устроить только ради того, чтобы попасть в лукашовскую тачку. Андрей поплелся за мной. Видать, парень на спиртное слабоват, подумала я. Да и не удивительно, мы ведь… Господи, это ж сколько раз за эти два дня я успела мысленно повторить это слово. Небось в каждом абзаце встречается. Интеллигенция. Кошмар. Клиника. Точка.
— Тань, а как же ты добираться будешь? — спросил Андрей, когда мы подошли к его машине.
— Просто. На такси. Не могу же я тебя одного отправить. Тем более что ты пьян.
— Я — пьян? — возмутился Андрей. Точно, пьян, подумала я. Если возмущается.
— Ну да. Давай ключи.
Он пьяно хихикнул и достал ключи, я открыла дверь со стороны водителя и села, открыла дверь ему. Он тоже плюхнулся на сиденье, пристегнулся, правда, не с первой попытки, аккуратист хренов. Я включила зажигание, и машина выехала на улицу.
— Что ж, вижу, что ты всерьез решила меня провожать, — он улыбнулся.
— Со зрением у тебя порядок, — констатировала я.
Андрей хохотнул и откинулся на спинку кресла:
— И вообще, Таня, ты какая-то демоническая личность, честное слово.
Похоже, Остапа понесло, подумала я. Ладно, пускай говорит, я покосилась на него. Ну, так и есть.
— Когда попадаешь в поле твоего зрения, — продолжал Андрей, закрыв глаза, — то просто цепенеешь, как кролик перед удавом. Ты обладаешь определенной, только тебе свойственной магией, прямо-таки завораживаешь. И притягиваешь. Да еще как! — Андрей встрепенулся, открыл глаза. — Словом, ты объективно — очень неординарная личность, с тобой хочется согласиться, даже когда совсем не согласен.
— Спасибо, — коротко резюмировала я. Было приятно. Честно. Разнообразие опять же. А то все сплошные «мачевские» выражения: «ах, какая женщина» и т. д. А тут, надо же, как личность оценили.
— За что? — удивился Лукашов.
— За комплимент, разумеется.
— Это не комплимент, — слегка обиженно сказал он. — Это правда. Так что и благодарить не за что.
— Слушай, Андрей, — я бросила на него взгляд. — Если я говорю «спасибо», значит, есть за что. И давай не будем препираться.
— Давай, — легко согласился он и отвернулся к окну. — Но все равно, знай: то, что я сказал, — правда.
— Спасибо еще раз.
— А теперь-то за что? — опять удивился Андрей.
— За правду, — и я улыбнулась.
Андрей тоже разулыбался и сказал «пожалуйста».
Оставшийся отрезок пути мы ехали молча. Не знаю уж, о чем думал Лукашов, но я думала только о том, как бы незаметно оставить в машине «жучок». Была у меня такая идея. Наконец мы добрались до его дома. Андрей отстегнул ремень безопасности и посмотрел на меня. Я тоже стала собираться, судорожно думая о том, как бы мне подольше задержаться в машине. Всего-то и надо — полминутки. Тут Андреева интеллигентность проявилась как раз в нужном мне направлении.
— Знаешь, Таня, — начал он, улыбнувшись своей мягкой, чуть смущенной улыбкой, — ты поезжай домой на моей машине. Чтобы никаких такси, чтобы я не переживал, как ты добралась, и чтобы с тобой ничего не случилось. Все-таки время позднее, а ты хоть и телохранитель, — он заглянул мне в глаза, — но все же еще и прекрасная хрупкая женщина.
— Ой, спасибо, — действительно обрадовалась я такой удаче. — А как же ты ее потом?..
— Да просто. Оставь ее у своего подъезда, а я завтра утром заберу. Насчет ключей можешь не волноваться. У меня есть еще один набор, так, на всякий случай. Так что ты даже не должна будешь ждать меня, чтобы передать ключи от машины. Ну что, договорились?
— Договорились, — с готовностью ответила я. — Только знаешь что? Давай-ка я тебя до квартиры провожу…
— Ну, хватит, — сказал Андрей мягко. — Это, по-моему, уже чересчур. Я хоть и пьян, но все-таки вполне способен постоять за себя.
— Возможно, Олег тоже так считал, он накануне тоже выпил. Даже, наверное, и не проспался как следует, — тихо ответила я.
— А ты что, его видела?
— Да, — кивнула я. — Наверное, я и была последней, кто его видел… Не считая убийцы, конечно.
— Но чем ты мне сможешь помочь, если меня ждут? — Он выразительно посмотрел на окна дома.
— Знаешь, вообще-то, «если че», у меня черный пояс по карате, да и так кое-чему обучалась…
— Вообще-то, «если че», — усмехнулся Андрей, — у меня тоже черный пояс.
Надо же! Ну, этот парень не перестает меня удивлять, напрочь ломая все мои представления о рефлексирующей интеллигенции. Мало того, что бизнесмен, с братками накоротке, так еще и каратист! Да уж, интеллигент нынче иной пошел. Я удивленно приподняла брови:
— Вот как?
— Да, как говорится, не лыком шит, — улыбнулся Андрей.
— Но все же… Один каратист — хорошо, а два — лучше, — возразила я, перефразировав народную мудрость. — Если не согласен — обоснуй.
— Сдаюсь, — тихо засмеялся Андрей, подняв ладони. — Уговорила. Если хочешь посмотреть, как я живу, — милости просим.
— Я хочу, чтобы ты по-прежнему остался жить, — многозначительно ответила я.
— Может, пригожусь? — Он задержал внимательный взгляд на моих глазах.
— Очень даже может быть… — улыбнулась я. — Жизнь — штука непредсказуемая. Не знаешь, где найдешь, а где потеряешь…
Повисла пауза. Минут на десять, так мне, по крайней мере, показалось. Хотя вряд ли прошли две-три минуты… В течение этих минут мы смотрели друг другу в глаза. Ой, мамоньки! Выносите меня скорее! Он мне начинал нравиться. Мне, хулиганке и задире Таньке Ивановой, начинал нравиться «ботаник» Лукашов! Выносите живо! Ну действительно — не знаешь…
— Хм, хм, — сказала я. Надо было как-то из этой тягучей и сладкой паузы выбираться.
— Хм, хм, — ответил Андрей и вышел из машины. Я поторопилась следом.
Теперь главное — поставить «жучок» в квартире, в машине-то я и так успею. Мы дошли до подъезда, вошли и стали подниматься.
— Извини, лифт у нас так поздно не работает, так что придется пешком. На шестой. Одолеешь?
— Должна бы, — ответила я.
Мы поднялись на шестой этаж без приключений, и Андрей достал из кармана ключи, открыл замок, затем распахнул дверь. Пошел вперед, видимо, решил, что вызывает огонь на себя. Я все-таки, для острастки, нащупала в сумочке пистолет, поскольку не столько считала, что Лукашова серьезно кто-то может поджидать в квартире, сколько самому Лукашову не доверяла, и шагнула в прихожую. Андрей уже успел зажечь свет, прошелся по комнатам:
— По-моему, все нормально. Никого. Как говорится в полицейских фильмах, — чисто, шеф, — он улыбался во весь рот.
