Ознакомительная версия.
И тут из своей конуры выглянул Рекс и уставился на меня недружелюбным взглядом. Потом мне даже показалось, что он нахмурился, хотя в принципе думаю, что собаки на это неспособны, и зарычал.
«Ах ты, мерзкая собака! – возмущенно подумала я. – Ты мне все карты спутать хочешь?»
– Рекс, фу! – крикнула Светлана Дмитриевна. – Да что с тобой такое, это же Оля, любимица твоя?
Виктор Михайлович прищурившись посмотрел на меня. Я, признаться, слегка занервничала.
– Возможно, он на мои духи новые так прореагировал, – наивно предположила я, вперив взгляд в землю.
Виктор Михайлович тихонько сжал локоть жены. Та удивленно пожала плечами, но больше поднимать эту тему не стала.
Улыбнувшись смущенно, как это делала Ольга, я присела на стул и сложила ручки на коленях. Светлана Дмитриевна налила мне чаю, поставила передо мной тарелку с горячими пирожками, и я принялась уплетать за обе щеки.
При этом я внимательно наблюдала за Виктором Михайловичем, пытаясь на глаз определить, способен ли такой человек в принципе быть убийцей. Следя за ним боковым зрением, я определила… Что же я определила? Честно говоря, ни фига конкретного! Человек как человек, ничего подозрительного в нем я не заметила. Черт, ну почему Ольга этим не занялась? Сколько она терлась в этом доме, уж могла бы как психолог заметить, если что не так! Нет, вместо этого Ольга шлялась бог знает где, причем с нулевым результатом!
Разозлилась я не на шутку, правда, тут же начала себя успокаивать. Не стоит сейчас точить зубы на Ольгу, как бы там ни было, а она все ж-таки подставилась ради меня. Правда, неизвестно еще, ради кого больше – себя или меня, но все же, все же…
Короче, ничего криминального в поведении Виктора Михайловича я не установила и собралась идти спать, решив, что завтра вплотную займусь этим делом. Во-первых, прослежу за ним на всякий случай. Во-вторых…
Во-вторых мне не давала покоя мысль, которая возникла еще тогда, когда я ехала в машине с Жорой.
Задумчиво глядя в потолок, я размышляла над тем, как Ольга встретилась с незнакомым человеком и взяла у него конфеты.
Наташка крутилась на своей постели, мешая мне думать. Она не видела реакции Рекса на мое появление и так и не поняла, что я Полина, и отчаянно пыталась со мной о чем-то поговорить. Я отвечала односложно, погруженная в свои мысли.
– Оль! – не выдержала Наташка.
– М-м-м? – отозвалась я.
– Ну чего ты все молчишь-то? Расскажи хоть, с подростками беседовала?
– Мгм, – кивнула я.
– Ну и как?
– Никак.
– Как это никак? А отчим? Ты установила что-нибудь?
– Наташа, что я могла там установить? – не выдержала я. – Не видишь, что ли, я думаю, а ты отвлекаешь меня всякой херней! Я вообще могу не заниматься этим делом, ясно, тем более, если ты будешь все время лезть со своими глупостями!
Распалившись, я совершенно забыла о конспирации. Выплескивала свое раздражение на Наташку в открытую. Та сидела на кровати, подтянув одеяло к подбородку, и с ужасом смотрела на меня.
– Оля… – прошептала она, когда я остановилась, чтобы перевести дух. – Ты… что? Я тебя никогда такой не видела!
– Ладно, извини, – буркнула я. – Нервы, знаешь, на пределе.
– Полина! – вдруг уверенно воскликнула Наташка. – Да ты же Полина.
Она смотрела на меня победным взглядом, потом соскочила с кровати и подбежала ко мне, повернув мою голову к окну.
– Ну точно Полина! – удовлетворенно констатировала она.
– Ладно, ладно, – зашипела я на нее. – Ну чего ты орешь? Ну Полина и Полина.
– Ой, ну как же так получилось-то? – понижая голос до шепота, спросила Наташка.
– Как, как – хмуро откликнулась я. – Нужно так было, поняла? И ты никому говорить не вздумай, если неприятностей не хочешь! А если проболтаешься – я в тот же день уезжаю домой, и разруливай тут свои дела как хочешь! Надоели вы мне до смерти!
– Что ты, что ты, Полина! – замахала Наташка руками. – Разве я кому скажу? Да ни за что!
– Слушай, Наташа, – я снова вернулась к своим мыслям. – А как Ольга подошла к этому человеку? Ну, который был в лесу? Как она ему представилась, как он ей? Как все получилось, ты не знаешь?
– Ну почему же не знаю! – пожала плечами Наташка. – Знаю. Только она и не ходила туда вовсе. Она, во-первых, проспала. А во-вторых, ее Николай Трофимович встретил и велел с ним идти. Так что я вместо нее пошла.
– Так, так! – подскакивая на постели, закивала я. – А ну-ка расскажи мне все об этой встрече!
– Ну что… Иду я, значит, по лесу. По тропинке, как и договаривались. Смотрю – парень сидит, сверток в руках держит. Я к нему подошла, представляться даже не стала. Просто спросила, давно ли он ждет. А потом сказала, что Ольга, мол, не придет, и что мне все передайте.
– А он что? Не удивился?
– Ты знаешь, он как будто огорчился. Потом головой покачал и говорит: «Эх, соня!» Видно, все уже знают, что Ольга спать долго любит…
– Так, интересно… Значит, его не удивило, что ты к нему подошла вместо Ольги…
– Не особенно. Но ты знаешь, мне показалось его лицо смутно знакомым. Словно я уже видела его где-то.
– Где? – накинулась я на нее. – Вспоминай сейчас же!
– Да я не могу так, Поль! – попробовала защититься Наташка. – Я и не уверена, что видела, просто, говорю, ощущение такое.
– Наташка, а как он выглядел? Опиши его.
– Ну… – Наташка мечтательно закатила глаза. – Высокий такой, волосы темные, назад зачесаны, одет очень хорошо.
– Как одет?
– На нем футболка была «Reebok» и брюки такие же. Все настоящее, сразу видно. Кроссовки на ногах тоже дорогие. И все чистенькое, аккуратное. И пахло от него очень приятно. Сразу видно, что следит парень за собой. Но и без самолюбования. без излишней скрупулезности. Пылинки, во всяком случае, с рукава не сдувал.
– Слушай, а ты могла бы его узнать, если бы увидела?
– Да, однозначно! – твердо ответила Наташка, – только где же его увидишь-то! – и томно вздохнула.
– Так… – в голове моей со скрипом завертелось какое-то колесо. Его бы следовало еще смазать, чтобы оно закрутилось легко и раскрутило мне всю историю. Но пока этой смазки и не хватало. Глаза мои уже слипались, после жестких нар КПЗ кровать казалась мне постелью из лепестков роз, как у Дюймовочки. Не став больше напрягать свой мозг, я с удовольствием провалилась в глубокий сон.
Наутро я вскочила ни свет ни заря, быстро сделала зарядку и побежала во двор на утреннюю пробежку. Потом я долго плескалась холодной водой под умывальником, и к семи часам утра чувствовала себя бодрой и свежей, готовой к всевозможным свершениям и победам.
На сегодня у меня были большие планы. Все-таки проследить за Виктором Михайловичем, потом встретиться с Катькой, а возможно, и с другими девчонками, а также постараться выяснить, с какой стати парень, явно встречающий в лесу кого-то другого, отдал Ольге коробку шоколадных конфет.
Я поставила самовар на веранде и стала готовить завтрак. Вскоре появилась Светлана Дмитриевна.
– Оленька, доброе утро! – поприветствовала она меня. – Что это ты так рано поднялась?
– Да так… – беспечно ответила я. – Не спится что-то…
Светлана Дмитриевна как-то внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Я поспешно стала накрывать на стол.
– А где Виктор Михайлович? – с набитым ртом спросила я, как всегда делала Ольга и за что я ее сильно ругала.
– Да он на работу ушел уже. Он очень рано встает.
– Хороший у вас муж, Светлана Дмитриевна, – сказала я.
Глаза женщины сразу же засветились нежностью.
– Да, он очень хороший человек, – тихо ответила она. – Только не повезло ему в жизни. Попал в тюрьму, можно сказать, просто так. Человека убил… Так он же себя защищал! Наташа, к сожалению, не может никак с ним общий язык найти. Все время на конфликт идет. А Виктор так старается с ней отношения наладить. Переживает… Хоть бы ты поговорила с ней, Оленька…
– Да все понятно, Светлана Дмитриевна, – кивнула я. – Наташе просто замуж надо выходить, тогда сразу и капризы все ее закончатся, и вся дурь из головы вылетит.
– Ох, я и сама это понимаю, Оленька. Да за кого же она тут выйдет? Наташа – ты же знаешь – она необщительная, домашняя. Ее из дома трудно вытянуть. Вот и сидит, в город почти не ездит. А тут что? За алкоголика какого-нибудь местного выходить? Одна у нас тут, правда, вышла замуж за городского, Зинка Мирошина. Повезло девчонке. Такой парень хороший! И из семьи обеспеченной. А сама она, уж извини – ни рожи, ни кожи. Что он в ней нашел – не пойму. Я ее с рождения помню, всегда такая безликая была, как рыба. Тюня эдакая. Умишко средненький. Ни рыба, ни мясо, а вот смотри, как сложилось. Ты уж прости, Оленька, – спохватилась вдруг Светлана Дмитриевна, – не подумай, что я сплетничаю! И не завидно мне. Просто… – она прижала руки к груди, оправдываясь. – Вот смотрю на вас с сестрой и обидно мне становится. Такие девушки – умницы, красавицы, а личная жизнь не сложилась.
Ознакомительная версия.
