Снова дразнящий запах бекона и яичницы. Снова я почувствовал слабость. Чессингем взволнованно поднялся и нервно поздоровался:
- Доброе утро, мистер Кэвел.
Отвечать тем же мне не хотелось. Я равнодушно поглядел на него, как смотрят только полицейские и официанты, и сказал:
- Мне придется задать вам еще несколько вопросов, Чессингем. Я провел бессонную ночь и не настроен разоблачать ваши увертки. Отвечайте откровенно. Этой ночью мы узнали некоторые любопытные подробности, выводящие на вас. - Я взглянул на его сестру: - Мисс Чессингем, не хочется вас расстраивать без надобности. Лучше бы я побеседовал с вашим братом наедине.
Она посмотрела на меня, широко раскрыв глаза, и собиралась было уйти, но голос брата остановил ее:
- Останься здесь, Стелла. Мне нечего скрывать. Сестра все обо мне знает, мистер Кэвел.
- На вашем месте я не проявлял бы столько уверенности, - холодно произнес я и сурово поглядел на него. - Если хотите остаться, мисс Чессингем, то оставайтесь. Но помните, я просил вас удалиться.
Оба они были бледны и чрезвычайно напуганы. Учитывая мою способность запугивать людей, меня бы в любой момент взяли в центральную европейскую секретную полицию, в Интерпол. Я приступил к допросу.
- Что вы делали в прошлый вечер, Чессингем? Скажем, около десяти часов?
- Вчера вечером? - заморгал он. - Почему я должен был считать каждый свой шаг вчера вечером?
- Вопросы задаю я. Пожалуйста, отвечайте.
- Я... я был дома. Со Стеллой и матерью.
- Весь вечер?
- Конечно.
- Отнюдь не "конечно". Кто может подтвердить, что вы находились дома?
- Только Стелла и мать.
- Только мисс Чессингем. В десять часов ваша мать обычно уже в постели.
- Да, в постели. Я забыл.
- Не удивлен. Вы забыли мне сказать, что служили в королевском армейском батальоне обслуживания.
- В батальоне?.. - Он опустился за стол, конечно, не для того, чтобы продолжать завтрак. Едва заметное движение руки подсказало мне, что он сжал ладони. - Да, это правда. Но как вы узнали?
- Птичка начирикала мне на ушко. Та же птичка сказала, что вы водили армейский грузовик. - Мне ничего не оставалось, как слегка слукавить. Что делать, время было не на моей стороне. - А вы говорили, что не водите.
- Да, я не могу. - Он бросил взгляд на сестру и снова посмотрел на меня. - Это ошибка. Кто-то ошибся.
- Вот видите, Чессингем, а вы отказываетесь. А если к вечеру вам будут представлены четыре свидетеля, которые под присягой подтвердят, что видели вас за рулем?
- Возможно, один-два раза я и пробовал. Я... я не помню. У меня нет прав.
- Надоело! - сказал я с отвращением. - Вы ведете себя по-дурацки. А вы не кретин, Чессингем. Перестаньте увиливать и корчить из себя дурачка. Вы можете водить машину. Признайтесь. Мисс Чессингем, ведь ваш брат может водить, не правда ли?
- Оставьте Стеллу в покое! - выкрикнул побледневший Чессингем. - Вы правы, черт вас возьми! Я могу водить... кое-как.
- Думаете, поступили очень разумно, оставив "бедфорд" у своего дома два дня назад? Предполагали, что полиции никогда и в голову не придет подозревать кого-то в столь очевидном?
- Никогда и близко не был у этой машины! - закричал он. - Клянусь. Клянусь, что не был у этой машины! Я испугался, когда вы вчера пришли к нам, и решил сделать все, чтобы доказать свою невиновность.
- Невиновность? - засмеялся я смехом полицейского. - Снимки Юпитера, по вашему утверждению, вы сами делали. Как вы их сняли? Смастерили приспособление для автоматического фотографирования, когда вы здесь отсутствуете, а находитесь в Мортоне?
- Ради бога! О чем вы говорите?! - обезумел он. - Приспособление? Какое, к черту, приспособление?! Да переверните вверх дном весь дом и найдите...
- Не будьте столь наивным, - перебил я. - Вы могли припрятать его в лесу, где-нибудь за полсотни миль от дома.
- Мистер Кэвел! - Возмущенная Стелла встала передо мной со сжатыми кулачками. - Вы совершаете чудовищную ошибку. Эрик ничего не имеет общего с... ни с чем. С этим убийством. Ничего, говорю я вам! Я знаю.
- Вы были с ним после десяти тридцати в тот вечер? В его обсерватории? Если не были, милая леди, вы ничего не знаете.
- Я знаю Эрика! Знаю, что он совершенно не способен на...
- Личные аттестации меня не интересуют, - перебил я. - Если вы столько знаете, то, может быть, объясните, как ваш брат положил за последние четыре месяца тысячу фунтов в банк? Пятьсот фунтов третьего июля и столько же третьего октября. Сможете объяснить?
Они испуганно переглянулись, не скрывая этого. Чессингему удалось заговорить не сразу, а когда он заговорил, голос был хриплым и дрожащим.
- Это клевета! Кто-то хочет меня оклеветать.
- Не кричите и объясните вразумительно, - устало сказал я. - Откуда эти деньги, Чессингем? Прежде чем ответить, он помолчал с минуту.
- От дяди Джорджа, - жалким шепотом произнес он, уставившись в потолок.
- Очень любезно с его стороны, - мрачно сказал я. - Кто же он такой?
- Мамин брат, - все еще шепотом пояснил он. - Проклятье нашей семьи. Он утверждал, что совершенно невиновен в преступлениях, которые ему приписали, но факты были так убедительны, что ему пришлось бежать из Англии.
Я пристально поглядел на него. Такой двусмысленный разговор не очень-то был мне по душе, особенно после бессонной ночи в восемь часов утра.
- О чем вы говорите? Какие преступления?
- Не знаю, - отчаянно сказал он. - Мы никогда не видели его... он два раза звонил в Мортон. Мама никогда о нем не упоминала, мы до недавнего времени даже не подозревали о его существовании.
- Вы об этом тоже знали? - спросил я Стеллу.
- Конечно, знала.
- А ваша мать?
- Разумеется, - ответил Чессингем, - ведь я говорил, что она никогда не упоминала о нем и его существовании. Во всяком случае, в чем бы его ни обвиняли, это неприятно. Он сказал, если мама узнает, от кого деньги, то назовет их грязными и откажется от них. Мы... и Стелла... хотим послать ее за границу лечиться. Эти деньги помогут.
- Да, они вам помогут взобраться на виселицу в Олд-Бейли, - грубо сказал я. - Где родилась ваша мать?
- В Альфингеме, - ответила Стелла, так как Чессингем был не в состоянии отвечать.
- А как ее девичья фамилия?
- Джей Барклай.
- Где у вас телефон? Хочу позвонить. Она сказала где, я вышел из холла и соединился с Шефом. Через четверть часа я вернулся. Оба сидели в тех же позах.
- Господи, да вы прекрасная пара, - восхищенно воскликнул я, конечно, вам и в голову не приходило обратиться в Сомерсет. Что бы получилось? Вы знали, что потеряли бы время. Дядя Джордж никогда не существовал. У вашей матери никогда не было брата. И для вас это не новость. Ну-с, Чессингем, у вас было время придумать более подходящее объяснение. Не уверен, что вы придумаете что-либо более оригинальное о давшем вам тысячу фунтов человеке. - Он и не придумывал. Он безнадежно уставился на меня, затем поглядел на сестру и себе под ноги. Я сказал ободряюще: - Ну, не надо торопиться. У вас будет несколько недель придумать историю получше. Однако хотелось бы повидать вашу маму.
- Оставьте ее в покое, черт вас возьми. - Чессингем так стремительно вскочил, что опрокинул стул, на котором сидел. - Моя мать больная старая женщина. Оставьте ее в покое, слышите, Кэвел?!
- Пожалуйста, пойдите и скажите вашей маме, что через минуту я поднимусь к ней, - обратился я к Стелле.
Чессингем рванулся ко мне, но его сестра встала между нами.
- Не надо, Эрик. Пожалуйста, успокойся. - Она посмотрела на меня, будто пригвоздила взглядом к стене, и сказала горько: - Разве ты не видишь, что мистер Кэвел - человек, который все делает по-своему?
В этом она была права. Беседа с миссис Чессингем заняла не более десяти минут, не самых приятных в моей жизни. Когда я спустился вниз, они ждали меня в холле. С наполненными слезами глазами Стелла подошла ко мне, бледная и испуганная.
- Вы совершаете чудовищную ошибку, мистер Кэвел, чудовищную ошибку. Эрик мой брат. Я знаю его, я знаю его. Клянусь, он абсолютно ни в чем не виновен.
- У него будет возможность доказать это. - Иной раз я ненавидел себя, и сейчас настало именно такое время. - Чессингем, благоразумнее для вас было бы собрать чемодан. Запастись, по крайней мере, дня на два.
- Вы забираете меня? - отрешенно и безнадежно спросил он.
- У меня нет ни ордера, ни права на это. Кто-нибудь другой придет, не беспокойтесь. И не глупите. Даже мышь не пробежит сквозь кордон вокруг этого дома.
- К-к-кордон? - захлопал он глазами. - Хотите сказать, что полиция вокруг...
- Думаете, мы хотим, чтобы вы улетели из страны первым же рейсом? спросил я. - Как ваш старый дорогой дядя Джордж?
Это под занавес были самые подходящие слова. И я оставил их размышлять над ними.
Хартнелл был очередным и последним, кого я хотел посетить перед завтраком в это утро. На полпути к нему я зашел в телефон-автомат и позвонил в "Вогоннер". Вскоре к телефону подошла Мэри. Спросила, как я себя чувствую, я ответил, что великолепно. Она обозвала меня лгуном. После этого я сказал, что вернусь в отель к девяти, и попросил приготовить завтрак, а к нему пригласить, если возможно, Харденджера. Закончив разговор, я вышел из будки. Машина моя стояла невдалеке, и я поспешил к ней, так как все еще шел холодный дождь. Но, полуоткрыв дверцу машины, я замер и уставился на некую направляющуюся в мою сторону личность.
