class="p1">«Себе-то хоть не ври!» – вот как расценила Маша его вопль. И погрозила коту кулаком.
Но тут же, склонившись над тарелкой, в которой стыл ее подгоревший омлет, к стыду своему, признала: Карелин ей действительно нравится. И причин тому было множество.
Он ее волновал, сильно волновал! Он был до неприличия симпатичным. Высоким и крепким. И старомодный спортивный костюм, из которого Карелин, кажется, не вылезал, замечательно демонстрировал его мускулатуру.
Может, он потому и прилип к этому костюму? Маша подозрительно прищурилась. Тот в обтяжку, ткань тонкая…
Что еще из достоинств было ею отмечено? Умный – да. Серьезный. Не подлый. И сопереживать способен. Зинаиде Павловне на помощь пришел не задумываясь. А вот на дочь ее смотрел как-то странно. Недоверчиво, что ли. И пока Осипов отпаивал бедную женщину водой, вкладывал в ее руки носовые платки, Карелин стоял, смотрел и слушал.
Он ей не поверил. Это Маша поняла уже дома, анализируя события.
– А должен? – поинтересовался Карелин, когда Маша позвонила ему и задалась вопросом. – Я, в принципе, никому не верю.
– И мне? – изумилась она.
– Никто не исключение, – не порадовал ее его ответ.
Она принялась на него обижаться с утра до вечера. И проделывала это целых три дня. Но потом, остыв и как следует подумав, поняла, что у него есть основания. И если бы она, к примеру, действуя скорее импульсивно, чем обдуманно, не «опломбировала» его дверь, то Карелин, возможно, уже был бы под стражей.
Маша полезла в шкаф, порылась в вещах. Надеть было совершенно нечего. Она забыла, когда обновляла гардероб. Зачем? Она почти все время ходила в форме. Вечерами редко выбиралась из дома. В выходные отсыпалась, занималась уборкой. Подруги все разбежались по замужествам, наделали себе детишек. Встречаться в кафе за кофе или бокалом вина было не с кем.
Нет, они ее звали. Но Маша отказывалась, ссылаясь на занятость. Ну, не могла она часами обсуждать качество памперсов и детского питания. Не доросла еще. Вот и не было у нее необходимости в покупке одежды выходного дня.
Она нашла в залежах старых вещей белые лыжные брюки, толстый свитер и укороченную курточку со студенческих лет. Покупала к лыжным соревнованиям. Три раза поучаствовав, вывихнула ногу. Больше не соревновалась и ничего из этого не надевала. Покрутившись перед зеркалом, она осталась довольна. Не хватало шапочки, но она решила, что капюшона будет достаточно. На улице было противно, но не морозно. Весна потихоньку теснила зиму. На машине туда и обратно. Мерзнуть негде. Мелькнула мысль позвонить Карелину и пригласить его с собой. Но Маша тут же сочла, что это будет провокация с ее стороны. Карелин не поймет. И все ее невнятные объяснения расценит как надо. А ей просто очень хотелось его увидеть, вот!
И она его увидела. Совершенно неожиданно. Столкнулась с ним у регистратуры в больнице. Сегодня – в субботу – они работали до трех. И если Карелину в информации по больному было отказано, то Маше охотно рассказали: куда и с каким диагнозом госпитализировали Сироткина Сергея Ивановича.
– Он однофамилец с женой? – изумленно задрал брови Карелин.
Он не отставал от Маши ни на шаг. Хотя поначалу, когда они столкнулись, будто бы случайно, у окошка регистратуры, он едва заметно кивнул.
– Нет. Не однофамилец, – односложно отвечала Маша.
Она злилась, да! Что он тут вообще делает? Зачем ему Сироткин?
– Вы зачем здесь? – резко затормозила она у терапевтического отделения.
– Наверное, затем же, зачем и вы, Мария Сергеевна, – посмотрел на нее Карелин с холодком.
Она молчала, все так же вопросительно глядя. И он снизошел до расширенного объяснения.
– Хотел кое-что прояснить. Не нравится мне это убийство, – проговорил Карелин, уводя взгляд в сторону скамеек с подтаявшими горбиками сугробов.
– А убийство, в принципе, не может и не должно нравиться, – настырно стояла она у него на пути, мешая пройти в отделение. – Зачем вы здесь, Карелин? Вам что, дома не сидится?
– Я насиделся, хватит, – попытался он отшутиться, но тут же осекся: – Извините.
– Вы были у доктора, Карелин?
Маша выразительно посмотрела на вязаную шапочку, надвинутую на самые брови.
– Нет. Нет нужды. Со мной все в порядке, – поспешил он с объяснениями.
– Понятно, – проговорила она, поджимая губы.
Она изо всех сил старалась быть строгой и непримиримой, но ситуация выходила из-под контроля. Ситуация никуда не годилась. Карелин в своем обтягивающем старомодном костюме и короткой черной куртке с меховым воротником выглядел так, будто только что с подиума спрыгнул и сюда забежал по делам. Темные уставшие глаза, густая щетина. Его ничего не портило. Ему все шло в зачет.
Блин, как же это непрофессионально!
Сироткина они нашли на третьем этаже в девятой палате. Он лежал, прикрыв глаза. В ушах наушники. На груди мобильник.
– Спит? – поинтересовался Карелин у его соседа – молодого парня.
– Не, он лекцию какую-то все слушает. По психологии. Меня пытался привлечь, я его послал. Он обиделся.
Карелин подхватил от стены стул, поправил сползающий с плеч белый халат.
– А чего послал-то? – поинтересовался он, внимательно рассматривая зятя Зинаиды Павловны.
– Да там секта какая-то, а не психология. Мне это не надо. Про связь с космосом, солнцем и прочая дребедень, – с легкой ухмылкой пояснил парень в пижаме в сине-белую полоску. – Он тоже… Взрослый мужик, а на такую ерунду ведется. Дети взрослые…
– Навещают?
– Кто? – не понял парень.
– Дети его навещают?
– Да. Через день по очереди ходят.
– День сын, день дочь? – уточнила Маша.
Она почти все знала про внуков Зинаиды Павловны. Та часто останавливала ее рассказами об их достижениях.
– Нет. Не так. День жена приходит. День дети, – поправил сосед Сироткина по палате.
– Я правильно понял: жена его навещает через день? – уточнил Карелин, стремительно переглянувшись с Машей.
– Да. – Что-то парня обеспокоило, и он вдруг затих, а потом запоздало поинтересовался: – А вы вообще кто?
– Я из полиции, – спохватилась Маша и показала парню свое удостоверение и глянула на Диму. – А это…
– Я ее напарник, – перебил Карелин.
– Так были уже из полиции. – Парень почесал макушку, приподнимаясь на локте. – Сергей им даже какие-то бумаги подписывал.
– Мы знаем, что были. – Маша подхватила второй стул и села с другой стороны койки Сироткина. – Но еще не раз придем. Произошло убийство.
– Тещу его убили. Серега рассказывал. – И неловко пошутил: – Повезло ему…
Маша тронула Сироткина за плечо, слегка толкнув. Тот дернулся. Приоткрыл глаза и тут же потянул из ушей наушники. Он узнал их. С Машей беседовал в ходе разбирательства из-за Кочкина. Карелина видел там же – в полиции.
– Что вам надо? –
