А играть в догонялки я не люблю.
Разом осознав все это, я решила остановиться и прекратить погоню.
Поправив свернувшийся на сторону шарф и стараясь не особенно пыхтеть после незапланированной пробежки, я медленно вернулась к лотку, у которого произошло ограбление.
— Ушел? — горестно посочувствовал мне продавец. — У вас в сумочке было что-то ценное?
Я отрицательно покачала головой.
Что-то ценное было не в сумочке, а у меня на плечах. А голову, к счастью, не так-то просто оторвать.
В сумочке же лежали: потрепанная ксерокопия лицензии частного детектива, выданная Татьяне Ивановой, то есть мне; бусы из нефрита с ниткой на сто тринадцать жемчужин, по числу отметин на теле Будды; пепел белой гвоздики, сожженной на ароматической свече (предохраняет от неожиданных неприятностей и способствует активизации мысленных процессов); пятисотмиллиардная купюра бывшей Югославии, изъятая из обращения, и кроличья лапка — просто так.
Учитывая факт, что подобная история произошла со мной не впервые, я подумала: «Интересно, к каким последствиям приведет кража сумочки на этот раз?»
— Распоясалось хулиганье, — посетовал продавец. — Вот, возьмите-ка.
И он протянул мне брошюрку с афоризмами.
— Но как же вы будете отчитываться? — удивилась я, отдергивая протянутую было руку.
— А доходы с продажи этого издания не запрашиваются, — успокоил меня продавец. — Эти книжонки к нам поступают совершенно бесплатно, а мы реализуем их по бросовым ценам. Да еще и проспектики в придачу. Так что это — мой подарок вам.
— Спасибо, — с удивлением поблагодарила я продавца и, крепко держа в руках брошюрку с проспектом, неторопливо направилась к выходу.
Неподалеку от железных ворот с вытянутой аркой, там, где дрожал воздух от звуков пасадены-босановы, ревущих из киоска с аудиокассетами, толпились люди.
Из гущи народной то и дело раздавались восхищенные возгласы:
— Гляди! И не падает!
— А вдруг по ноге?
— Ко мне тоже все липнет…
— Да у него магнитный жилет!
— Gillette? С двойным лезвием и плавающими головками?
— Сам ты… с плавающей головкой. Это ж русский самородок!
Протиснувшись сквозь потертый драп и замшелый кашемир, я с удивлением обнаружила следующую картину.
Мужик лет шестидесяти пяти, седоватый, худой и очень веселый, держал две сковородки.
Но не в руках, а на своей чахлой груди.
Металлические круги казались прочно приклеенными.
Старик с бодрой улыбкой озирал удивленных зрителей, подмигивая им, словно фокусник.
«Бывает, бывает, — подумала я. — Притягивает старичок железяки, как магнит опилки. Наверняка хорошая прибавка к пенсии. Но где же шапка для сбора купюр?»
Головной убор не просматривался.
А в музыкальном киоске тем временем кукарача сменилась чарльстоном.
Народ ахал и качал головами.
— А как вы это делаете? — спросила одна женщина, задумчиво облизывая мороженое.
— Резервы человеческого организма еще не раскрыты, — с готовностью объяснил ей дед. — Человек не знает, на что он способен. — «Это уж точно, — подумала я. — Хорошее начало для любого продолжения».
— И практически любой из вас, — старик обвел рукой толпу, — может почти все.
«Ай, как славно, — продолжала я комментировать про себя происходящее. — Вот сейчас он и сделает свой маленький бизнес. Интересно, что это будет? Пособие по развитию сверхнормальных способностей, изданное лет пять назад и залежавшееся на складе? Или какой-нибудь тренажер вроде магнитного колечка?»
— Приходите к нам, и вы сможете больше узнать о себе! — Старик торжественно вручил женщине красочный проспект, точно такой же, как тот, что торчал у меня под мышкой. — Грядет эпоха Водолея! Человечество будет вынуждено отказаться от дальнейшего развития цивилизации по пути научно-технического прогресса и перейти на новый, биологический уровень. Впереди — огромное поле для работы над собой! Приблизим будущее вместе!
"О-о, — подумала я, — да у них дело поставлено на широкую ногу.
Когда фирма отказывается от мгновенной маленькой прибыли в расчете на большую прибыль в будущем, это серьезная фирма". — Добро пожаловать в братство разума! — торжественно произнес старик, пожимая руку женщине.На его правом запястье я заметила узкий кожаный браслет черного цвета.
Точь-в-точь такой же, как и у скончавшейся полчаса назад девушки в красном плаще.
Уютно пристроившись на диванчике, я в задумчивости вертела в руке чашечку с остатками кофе.
Опрокинув ее на тарелку вверх дном, я немного подождала, пока стечет гуща, а потом, вернув сосуд в исходное положение, с интересом вгляделась в картинку, образовавшуюся на фарфоровых стенках моего мейсенского сервиза.
Получившееся в результате моих операций размазанное изображение представляло собой нечто вроде произведения сумасшедшего авангардиста, взявшегося работать с натуральными продуктами в качестве живописного материала.
Но с гаданием на кофе у меня уже была отработана кое-какая практика.
Я слегка зажмурилась, стараясь ни о чем не думать, и перед моими глазами отчетливо вырисовалась окружность, пересеченная крестом.
Роза и крест? Знак розенкрейцеров?
Или это мистика геометрии. Нечто вроде системы координат, наложенных на якобы замкнутое и самодостаточное пространство, которое являл собой круг.
Это можно трактовать еще и как…
Но тут в дверь позвонили.
Два коротких звонка. Звонивший подобным образом человек, как показывали мои наблюдения, явно рассчитывал на доверие хозяина и хотел казаться, что называется, «своим».
— Здравствуйте, — вежливо кивнула мне с порога красивая женщина лет тридцати. — Вы — Татьяна Иванова? Я не ошиблась?
— Да-да, проходите. — Наверняка клиентка.
С одной стороны, это очень кстати, потому как мой последний гонорар успел улетучиться. С другой — уж очень хотелось отдохнуть. Хотя бы день или два.
Но клиент есть клиент.
Женщина, не дожидаясь приглашения, уселась на стул. Я пристроилась на своем диванчике напротив нее, ожидая, что сейчас она приступит к рассказу.
Но моя визитерша сосредоточенно молчала, словно не зная, с чего начать.
— Вы пришли ко мне, потому что нуждаетесь в помощи? — тихо спросила я. Дама молча кивнула.
— Но, согласитесь, что для того, чтобы вам помочь, я должна сперва как минимум узнать, в чем состоят ваши проблемы.
Снова кивок.
— А для этого вы должны рассказать мне о них.
И с этим утверждением дама молча согласилась.
Я, кажется, поняла, в чем дело.
Моя клиентка оказалась в трудном положении. Но она не привыкла попадать в такие положения.
Судя по всему, она была довольно состоятельна.
Прекрасный костюм, изысканная обувь, обручальное кольцо с небольшим, но искрящимся всеми цветами радуги бриллиантом, изумрудное колье — все это свидетельствовало об определенном достатке.
И вот эта женщина вынуждена теперь обратиться к частному детективу.
Поэтому неудивительно, что она не может решить, с чего начать.
Наверняка ей придется рассказать слишком о многом.
— Видите ли, Татьяна, у меня хотят украсть ребенка, — начала она. И тут, как на грех, в дверь снова зазвонили.
Два длинных звонка.
Человек, ожидающий сейчас у дверей, явно был настойчив и считал, что имеет на это право.
Дурацкое положение, правда?
Стоило моей клиентке выжать из себя первую фразу, как нам тут же решили помешать.
А ведь я знала по личному опыту, что, если молчаливый клиент начал говорить, он выкладывает всю свою подноготную. Иногда даже приходится его останавливать.
— Извините, вы не могли бы немного подождать, пока я разберусь, кто там пришел, — попросила я.
— Да-да, конечно, — отозвалась женщина. — Дела есть дела.
Это выражение свидетельствовало о многом. Дела есть дела, значит, надо их делать, несмотря ни на что и вопреки всему. Знакомая точка зрения современного бизнесмена.
— Ба-а? — удивилась я, открыв дверь. Мой одноклассник Борис Расторгуев, несколько лет назад принятый на работу в уголовный розыск, тоже выглядел несколько удивленным:
— Так вот кто у нас Татьяна Иванова? А я-то думал: что это за конкурент у органов объявился? Можно к тебе?
— Боренька, в другой раз — с превеликой радостью, а сейчас — на сигарету. Хорошо?
Я пригласила его пройти на кухню, чтобы не пугать клиентку.
Ведь некоторые люди реагируют на милицию примерно так же, как нервная кошка на внезапно появившуюся дворовую псину.
— Чем обязана? — спросила я, предлагая сигареты.
— Если ты, Танька, точно не однофамилица Татьяны Ивановой, то многим. И не ты мне, а я тебе, — церемонно отозвался Расторгуев. — Благодаря тебе кривая нераскрытки круто пошла вниз.
— Кривая чего? — не поняла я.
