парк. И на это колесо. Во-о-он те дома, — махнула рукой на дальний многоэтажный массив с мутными сотами освещенных окон. — Как-нибудь я приглашу тебя в гости…
— Спасибо. — Он поцеловал ее в щеку. — Осторожнее кури, там у меня сосед-автолюбитель…
Женщина вытянула голову в ночь.
— Соседа нет…
— Есть бак с бензином. Держит, дурак, бомбу…
— А что ты завтра?… — Она плюнула на сигарету. — Послушная девочка, — усмехнулся он.
— У меня каникулы, — вздохнула она, — а у вас? Он обнял ее за плечи.
— Раз — операция. Два — операция… Это плановые…
— А я никогда не каталась на колесе. Всю жизнь вижу это колесо и никогда… никогда… Странно…
— Я тебя приглашаю…
— Куда?
— На это колесо. Чертово.
— Не-е-ет. Я боюсь, — улыбнулась она.
— Ты же со мной? — удивился он.
— И что?
— Ничего не бойся. Ничего и никого.
— Хорошо, я буду стараться, — серьезно ответила она.
Операционная. Павел срывает с рук липкие резиновые перчатки. Оглядывается на операционный стол — операция идет к концу.
— Если что, я у себя. — Утомленный, выходит в коридор. Идет по бесконечному больничному коридору; навстречу — молоденькая медсестра.
— Павел Валерьянович! Вам жена звонила…
— Жена? — удивился. Потом вспомнил: — Да-да-да.
— Все у них в порядке. Уже в море плавали…
— Прекрасно. Море-море, белый пароход… Вы у нас новенькая?
— Новенькая, — улыбнулась медсестра.
— И как вас?…
— Маша.
— Маша? — Задержал шаг, словно замешкавшись оттого, что узнал имя девушки. — Да-да, спасибо, Машенька… — продолжил свой путь.
Он открывает дверь кабинета. Направляется к столу, садится на стул. Смотрит на телефон. Набирает номер — длинные гудки. Опускает трубку на рычаг, и вдруг голос:
— Алло? Я вас внимательно слушаю, доктор.
— А я вас, душа моя, — не оглядываясь, говорит Павел.
А Маша, прячась за раздвижной ширмой, продолжает игру:
— Доктор, я умираю…
— Отчего же, милочка моя?
— От любви.
— Это у вас, дорогая, сердце… или аппендикс гуляет…
— Фу, доктор! Вы — эскулап.
— Что делать, душа моя. Проза жизни: сейчас три часа шил… пациентку… Ее муж приревновал — семь ножевых ран… Слава Богу, у его жены десять пудов веса… Это и спасло несчастную…
— О Господи! У меня всего три с половиной пуда…
— Маша! — укоризненно проговорил Павел, оглядываясь.
Она надвигалась на него; нависла:
— Ты меня не будешь ревновать?
— Буду… но зачем живодерню?… — Обнял ее за талию, уткнулся лицом в живот. — Такое родное пузо…
— Устал?
— У-у-умираю…
— Отчего же, милочка моя? — передразнивала она его.
— От любви.
— Это у вас, доктор, аппендикс гуляет… Не желаете ли погулять, доктор?
— Желаю. Где?
— Вы, кажется, приглашали меня в Парк культуры и отдыха?
— Да-да-да! Именно в ЦПКиО!.. — поднял строгий указательный.
И они благонравно поцеловались.
Парк отдыхал после напряженных, трудовых выходных. Аллеи его были пусты. По набережной гуляли пенсионеры и собаки. По реке плыли безлюдные прогулочные пароходы. Мужчина и женщина, задрав головы, стояли перед аттракционом «Колесо обозрения». Колесо было недвижно; табличка на заборе извещала, что аттракцион не работает по техническим причинам. Мужчина развел руками.
— Маша, наша с тобой мечта?…
— А у нас без терний нельзя…
— Это точно, — вмешался человек в промасленном комбинезоне, вероятно, слесарь-электрик. — Не колесо, а черт знает что… Ломается колечко…
— А что так? — заинтересовался Павел.
— От перегрузок, — хмыкнул слесарь. — Закурил бы я.
Маша открыла сумочку, выудила пачку сигарет. Электрик удовлетворенно затянулся.
— У нас каждый выходной столпотворение… Очереди, как за колбасой… Прут… По головам…
— А зачем? — спросила Маша.
— А спроси… — пожал плечами слесарь-электрик. — Как будто это колесо жизни… Морды друг дружке бьют, ей-Богу… В лодки залезают, а потом орут… Не туда, оказывается, залезли… Ор такой… Ан нет, не перелезешь в другую лодку судьбы, — усмехнулся образу. — Приходите после ремонта, и вам найдем… вашу лодку…
— Спасибо, — ответил Павел. — И когда ремонт?…
— А вот этого никто не знает. — Слесарь-электрик бросил под ногу сигарету, наступил на нее. — Механизм капризный… неожиданный… как вся наша жизнь… А вы сюда ходите, ходите… Я вас без очереди…
— Будем ходить, — пообещал Павел и, обнимая за плечи спутницу, повел ее прочь. — Ишь ты, философ в масле…
— Человек живет своей содержательной жизнью, — заметила Маша. — Тебе не кажется, что нам удивительно повезло?
— Как это?
— Что мы оказались в, одной лодке.
— А лодка оказалась на железнодорожном вокзале? — засмеялся Павел. — Ба! Вижу лодку, настоящую, с веслами…
Они подходили к озеру. На берегу теснилась лодочная станция.
— Берем корабль и плывем на необитаемый остров, — решительно заявил Павел.
— Капитан, все острова уже давно кишат…
— Боцман, кто верит, тот всегда найдет…
— А если судно даст течь?
— Боцман, тогда поплывем… к своей мечте… саженками…
— Капитан, а боцман не умеет плавать…
— Да? Кто же набирал команду?
— Вы, капитан, — смеялась Маша. — Вы, капитан, не капитан, а палубный, — потукала по рейкам лавочки, — матрос. Марш за веслами.
— Есть за веслами! — Павел трусцой направился к будке оформлять плавание на необитаемый остров.
Вода в озере была теплая и грязная. По ней шлепали весла, летели брызги. Маша с укоризненной усмешкой наблюдала за усердно-бестолковым Павлом.
— Капитан, так мы никуда не доплывем… Вы когда-нибудь держали весла в руках?…
— Рулите, боцман, рулите, — пыхтел Павел.
— А где руль? Кажется, мы без руля и ветрил?
— Зато с компасом.
— С чем?
— С компасом, — скосив глаза, показал ими на нос; потом потянулся к Маше, причмокивая губами.
Женщина смеялась.
— Капитан-капитан, вы нарушаете мореходную инструкцию: хочете, чтобы мы перевернулись?
— Я хочу вас поцеловать, боцман.
— В компас?
— В щечку!
— Гребите, капитан, гребите. Путь наш неблизкий…
Двое, мужчина и женщина, плавали в тяжелой, неуклюжей лодке по озеру; они шутили и смеялись, и со стороны казалось, что эти двое сбежали с уроков. Впрочем, сбежать с уроков они не могли. В школах были каникулы. И для этих двоих тоже были каникулы — к а н и к у л ы л ю б в и.
У павильона кафе дымил шашлык. Продавали пиво-воду, пирожные. За деревянным столом грудилась компания любителей пива. Мимо кафе шли Павел и Маша. Павел порылся в карманах, поспешил к буфету. Маша осталась на месте; увидела, как к Павлу подходит — грузный, веселый человек из компании любителей пива. Хлопнул Павла по плечу, зарокотал:
— Пашенька! Дружище ты мой! Какими судьбами?… А мы тут авто обмываем. БМВ! Мой племяш-торгаш… Как, пивка для рывка?
— Нет, спасибо, я…
— Паша, пей пиво — будешь жить красиво. — Сосед-автолюбитель оглянулся на Машу. — Девушка эффектная, одобряю!.. Понимаю, сам молодой был… Приглашаю…
— Нет-нет, дела у нас, — отбивался Павел.
— Понимаю-понимаю, сам такой… укомплектованный был… Не тушуйся — роток на замок…
— Да-да, я пойду…
