— Но я ж не могу! Вдруг хозяин узнает! Премии ж лишат!
— За эти пятнадцать минут вы можете заработать десять своих ежемесячных премий, — пообещала Вера.
— Ох, да что вы! Десять! Сейчас, сейчас. Минутку.
И продавщица мигом вывесила на дверь табличку «Технический перерыв пятнадцать минут». Потом заперла входную дверь. Вера сразу же перешла к делу. Ей надо было уложиться в пятнадцать минут.
— Вы в курсе вчерашнего происшествия?
— Какого происшествия?
— Утром в одном из гаражей обнаружен труп. Кстати, как ваше имя и отчество?
— Ольга Петровна. Ой, так вы про мужика, который задохнулся! Так все только об этом и говорят!
— А что конкретно говорят?
— Что богатый. Мол, фирма у него, денег куры не клюют. А вот, поди ж ты! Напился да и заснул в гараже! А мотор не выключил. Вот что значит судьба!
— Милиция вас по этому поводу еще не допрашивала, Ольга Петровна?
— Милиция? — растерялась та. — А при чем здесь милиция? Ну задохнулся пьяный мужик в гараже. Бывает.
— Мало ли какие могут всплыть факты. Он же был владельцем крупной фирмы, человеком с большими деньгами. Я так поняла, что вас еще не допрашивали. Значит, придут. Поэтому я сразу перейду к деловому предложению. Вам деньги нужны?
— Кому ж не нужны?
— Сколько?
— Ой, ну хотя бы тысяч десять. С долгами рассчитаться. У дочки вчера был день рождения, — заскулила она. — Влетело в копеечку. А еще ж одеть-обуть…
— Я дам вам пятнадцать. За пустяковую услугу.
— Пятнадцать тысяч! — ахнула продавщица. — А что делать?
— Если вас придет допрашивать милиция, скажите, что когда вы закрывали магазин, видели бежевые «Жигули» восьмой модели. За рулем сидел молодой светловолосый парень. Фотографию его я вам сейчас покажу.
— Ой, да никого ж не было! Да я в такую поздноту и по сторонам-то не смотрю! Мне бы скорее до дома добежать! Время-то сейчас какое! Каждый вечер иду и дрожу! Не видела я никаких бежевых «Жигулей»!
— Вы меня не поняли. Я даю вам пятнадцать тысяч рублей. Пятнадцать тысяч, — настойчиво повторила Вера.
— Как же это… Выходит, мне человека оболгать. Ведь не было ж никого!
— Возможно, что потом вам придется отказаться от своих показаний. Скажите, что ошиблись. Вроде он, а вроде и не он. И машина вроде бы восьмой модели, а вроде бы и девятой. Мол, в марках вы не слишком уж разбираетесь.
— И вовсе не разбираюсь!
— Ну вот и хорошо. Но завтра или послезавтра, то есть когда к вам придут, повторите слово в слово то, что я вам сказала. Ну как, Ольга Петровна? Договорились?
— Как же это? Никого ж не было… — растерянно повторила та. Потом спохватилась: — Пятнадцать тысяч! А деньги?
— Деньги при мне.
— Что ж. Согласна. Куда деваться?
— Я дам вам деньги. Но для верности вы мне все опишите.
— Что описать?
— Под мою диктовку то же самое. Про бежевые «Жигули» и светловолосого парня лет двадцати пяти-тридцати. И сразу получите деньги.
— Согласна. — В дверь настойчиво кто-то забарабанил. Продавщица глянула в окно, потом махнула рукой: «Погоди!» И вновь обратилась к Вере: — Алкаш из местных. Трубы у него, вишь ли, горят! Обождет. Что писать-то?
Вера, заранее убежденная в согласии этой женщины, достала из папки чистый лист бумаги, из сумочки ручку и продиктовала текст. Потом показала женщине фотографию Никиты, которую теперь всегда носила с собой:
— Вот парень, которого вы вчера вечером видели у гаража. У того самого гаража, где утром был обнаружен труп, — подчеркнула Вера.
— Хорош,— женщина пожевала губами.— Такого бы я запомнила.
— Ну вот и отлично. Дайте мне номер вашего домашнего телефона, возможно, что в ближайшее время я вам позвоню и скажу, что все в порядке, и от своих показаний вы можете отказаться.
— А деньги? — испуганно спросила женщина.
— Деньги в любом случае останутся при вас.
— Где ж они?
Вера достала деньги, предусмотрительно захваченные из сейфа в рабочем кабинете. Пятнадцать тысяч рублей. Больше эта тетка не стоит. Та жадно схватила пачку и начала пересчитывать.
— Все в порядке? — вежливо поинтересовалась Вера, когда процесс подсчета денежных купюр был завершен.
— Ровно пятнадцать тысяч. Только милиции я все равно боюсь.
— Поверьте, они обрадуются вашим показаниям. Вы поможете следствию. И никто не будет сомневаться в том, что вы видели у гаража именно этого парня. Можете открывать свой магазин. А то неудобно задерживать человека, у которого трубы горят, — и Вера Александровна Алмазова, только что совершившая удачную сделку, усмехнулась.
«Вот теперь, милый, ты покрутишься! И следующая наша встреча обещает быть очень приятной. Для меня».
По дороге домой она всерьез задумалась о Наде. Когда, интересно, у них на руках будут результаты вскрытия? Через день, через два? Или неделю будут копаться? За это время надо придумать, что делать с главной свидетельницей. С его алиби. Ибо только показания девушки теперь могут спасти Никиту.
На следующий день после неприятного разговора с кредитором
Никита ждал, что придут по его душу. Он понимал, что не так быстро дело делается, но все равно ждал. Ждал и боялся. Боялся остаться дома, боялся куда-нибудь выйти. Кажется, накануне все было решено, теперь остается только одно: ждать результата. Или попытаться сбежать. Бежать? А куда?
На всякий случай он сделал несколько телефонных звонков. В банке сказали, что никаких денег на его счет не поступало. В администрации того самого городка, куда он переправил партию компьютеров, что-то очень долго и невнятно объясняли. Он слушал, слушал, слушал, чувствуя, как тикает счетчик, увеличивая плату за проезд. Жизнь — дорогое удовольствие, особенно если любишь гнать на высокой скорости. Да и разговор слишком дорогой для отрицательного результата. Межгород в это время суток никаких скидок не делает. В конце ему пообещали, что деньги скоро будут, но он уже знал цену этим обещаниям.
Следующий звонок был хозяину помещения, арендованному под Интернет-кафе. Попытался выяснить, нельзя ли аннулировать договор, подписанный на год. Нет, нельзя. Деньги назад никто возвращать не собирается. Положив трубку, он подумал: что может сдать это помещение в субаренду кому-нибудь еще. Это надо обдумать, но ведь не так быстро найдется желающий на такую солидную площадь! Объявление, что ли, в газету дать? Ему необходимо было посоветоваться с опытным человеком. А дать его может только тот, кто на таких делах собаку съел. То есть она, Вера Александровна Алмазова. Которая все не звонит и не звонит.
Во второй половине дня Никита не выдержал и сам позвонил Вере на работу. С огромным удивлением узнал, что она уже ушла. «Ушла?! С работы?!! Не дождавшись конца рабочего дня?!» Позвонил ей домой и минуты три слушал длинные гудки в телефонной трубке. Хотел было позвонить на мобильник, но передумал. Вера в таких случаях ограничивается краткими «да» и «нет», потому что умеет считать деньги. А ему сейчас крайне нужны подробности. Что же за разговор состоялся у нее с Владимиром Иосифовичем, если он был так настроен потом против своего собеседника? «Ах, Вера, Вера! Что-то ты темнишь!»
Он томился в мучительном ожидании гостей. К его удивлению, никто так и не пришел. Неужели обошлось? День прошел спокойно, так же как и следующий. Пауза, непонятная пауза. Тогда он вновь не выдержал и вечером позвонил домой Владимиру Иосифовичу. Ситуацию надо прояснять сразу. Трубку взяла жена его кредитора. Меж собой сотрудники фирмы звали ее Марго.
— Мне бы поговорить с хозяином. С Владимиром Иосифовичем, — ожидая ответа, он чувствовал, как громко стучит сердце. И тут в трубке раздалось ледяное:
— Он умер.
— Как-как?!
— Умер, — повторила Марго.
Короткие гудки. Значит, вот оно как. Кредитор умер. Свершилось. Или лучше сказать, обошлось. Или не обошлось еще? Черт, почему же она так быстро повесила трубку? Отчего умер? Каков диагноз? Ведется ли следствие? Кто будет заниматься делами фирмы? Как быть теперь с долгом? Вопросы, вопросы… И длинная пауза, во время которой громко тикает счетчик. Хоть бы что-нибудь прояснилось!
Опять надо ждать. Во всяком случае, он выиграл время. Это уже не цейтнот, а полноценная партия, шанс на победу, который уже не призрачен, а вполне реален. Так прошел еще один день. Вера Алмазова по-прежнему не объявлялась. Зато позвонила Ниночка и поинтересовалась:
— Ну как? Ты решил свои проблемы?
— Похоже, что да. Решил.
— И как насчет нас с тобой?
— Подожди немного, ладно? Я сейчас будто между небом и землей. Мне бы почувствовать почву под ногами или уж воздушным шариком воспарить прямо к небесам, — усмехнулся он невольно.
— Что-то ты темнишь, — тут же отметила Ниночка.
— Милая, мне нужно еще немного времени.
