— Он пьет по-черному, — объяснил Спайдер. — Я думаю, что он сейчас просто дрыхнет.
Анджело направился к дому, стоявшему на противоположной стороне улицы.
— Неважно, один он там или с кодлой. В любом случае надо идти.
Пуддж смотрел вслед удалявшемуся Анджело. За годы, прошедшие с тех пор, как Ида Гусыня насильно создала их союз, они стали неразделимы. Все это время Анджело воспринимал и усваивал уроки своих учителей, готовивших его к гангстерской жизни. Он уже обладал многими качествами, необходимыми для успеха, — был бесстрашен, никогда не уклонялся от поручений и был готов к сбою, который может произойти даже в самом продуманном плане. Схваток он тоже не избегал, хотя всегда мог отказаться от излишнего насилия. Анджело обладал прирожденной способностью превращать противника в друга либо вовремя сказанной фразой, либо предложением справедливой доли из нового дела. Именно эта черта, более чем прочие его свойства, помогла ему прожить дольше, чем большинству гангстеров. Пуддж всегда считал, что чем раньше нажмешь на спусковой крючок, тем лучше. Но Анджело в конце концов понял, что это неправильно. Выживание гангстера зависело не от того, насколько энергично он уничтожал врагов, а от того, насколько успешно он создавал союзы. Способность добиваться делового процветания обеспечивала в конечном счете успех гангстера. В этом отношении Анджело Вестьери не требовались ничьи уроки.
Гэвин Рэйни сидел, выпрямившись, на жестком стуле с деревянной спинкой и ждал смерти.
Он был высоким мужчиной; длинные пряди волос падали на веснушчатое лицо. Его лоб был покрыт густым потом, стекавшим в глаза. Выглядел он на десять, если не на двадцать лет моложе, чем представляли его себе Анджело и Пуддж, и его облик и поведение никак не соответствовали уличной репутации. Вся бравада слетела с него, как только он увидел троих мужчин, вошедших в подъезд плохонького многоквартирного дома, где не было даже горячей воды. Без единого слова Спайдер Маккензи схватил Рэйни обеими руками, протащил на два пролета вверх по лестнице и втолкнул в двухкомнатную квартиру.
— Вы же можете вытащить меня, — канючил Рэйни. — Всего-то делов — передать Маккуину, что я ему задолжал.
— Не так важно, что ты взял и как ты это сделал, — наставительно произнес Пуддж. — Важно, чтобы все знали, что тебе это просто так не сошло с рук.
Спайдер Маккензи вынул револьвер из внутреннего кармана пиджака, шагнул вперед и приставил дуло к виску Рэйни. Потом он взвел курок и вопросительно взглянул на Анджело и Пудджа, ожидая сигнала.
— Я отдам Маккуину половину моих еженедельных доходов, — сказал Рэйни. Пот стекал по его лицу уже не каплями, а струями. — Тогда никто не сможет подумать, что я его не уважаю.
— Сколько ты имеешь? — спросил Анджело.
— Около семи сотен в неделю. Это после дележки с ребятами.
— Если будешь приносить Маккуину семь штук в неделю, у тебя в голове не прибавится свинца, — сказал Анджело.
— Все? — спросил Рэйни, уставившись на Анджело. — Чтоб я остался без дохода!
— Парень вот-вот получит пулю в башку и все-таки торгуется. — Пуддж покачал головой. — Да ты нахал.
— Ангус велел убрать его, — напомнил Спайдер, ощутимо ткнув Гэппера пистолетом в висок, — а не делать партнером.
— С мертвого навару не получишь, — возразил Анджело. Он стоял в дальнем углу комнаты спиной к открытому окну, засунув руки в карманы брюк, и пристально рассматривал Гэппера. — Ну что?
Гэппер с трудом сглотнул и несколько раз моргнул, пытаясь стряхнуть едкий пот с век.
— Я же останусь на нулях, — пробормотал он и, скосив глаза на Маккензи, увидел, что тому не терпится нажать на спуск.
— На нулях, зато живой, — сказал Анджело.
— И не вздумай впредь трогать наши точки, — добавил Пуддж. — Барахольничай где-нибудь в других местах.
— Маккуину это не понравится, — сказал Спайдер, посмотрев по очереди на Анджело и Пудджа.
— Понравится, когда начнет поступать новый еженедельный взнос, — возразил Анджело.
— Ну так как же? — спросил Пуддж, взглянув на Рэйни. — Договорились? Или заказывать цветы для похорон?
Рэйни закрыл глаза и тяжело вздохнул. Его рубашка была покрыта пятнами проступившего пота, густые волосы прилипли ко лбу. Он открыл глаза и кивнул.
— Знаете, парни, вы просто грабители, — сказал он. — Я без обиды — просто хочу, чтобы вы это знали.
— Спасибо, — отозвался Анджело.
Ида Гусыня стояла за стойкой «Кафе Мэриленд». Она налила до краев в стакан виски и понюхала. Потом посмотрела на Анджело, который сидел напротив нее и расправлялся с большим толстым куском вишневого пирога.
— Хочешь, налью тебе кофе? — спросила она.
— Пожалуй, лучше молока, — ответил Анджело с набитым ртом.
Ида нырнула под прилавок и появилась, держа в одной руке бутылку с молоком и пустой стакан в другой. Вылив содержимое бутылки в стакан, она подвинула его Анджело.
— Все гангстеры, которых я знаю, поначалу пьют молоко, потому что оно им нравится, — сказала Ида и, улыбнувшись, указала на стакан. — А когда становятся старше, им приходится пить это, потому что у них нет выбора.
— Почему? — искренне удивился Анджело.
— Проблемы с желудком, — объяснила Ида. — Они обязательно возникают, потому что приходится годами держать все свои чувства при себе, никогда не показывать, что ты испытываешь на самом деле, и вести себя так, будто ты ничего не боишься. А на самом-то деле всем нам больше всего хочется удрать и спрятаться где-нибудь в тихом месте, пока стрельба не кончится.
— Ангус говорит, что всегда можно узнать гангстера, который отсидел в тюрьме, — сказал Анджело, — потому что он все, что ест и пьет, запивает молоком. Ублажает язву, заработанную во время отсидки.
— Это не самая здоровая профессия, что и говорить, — со смешком кивнула Ида. — Потому-то я и думаю, что для меня сейчас самое время завязать.
— И чем же ты будешь заниматься? — изумился Анджело. — Это место и эти люди — ты же знаешь это лучше всего на свете. И ты обо всех заботишься. Включая меня.
— К нашему бизнесу нужно иметь особое чутье, — объяснила Ида. — Нужно хорошо понимать, когда делать ставки, а когда выходить из игры. Так вот, для меня время выхода наступило.
— И что ты будешь делать? — спросил Анджело.
— Я заработала здесь много денег, — она окинула зал гордым хозяйским взглядом. — И сумела кое-что сэкономить. Сейчас далеко не худшее время для того, чтобы заставить эти деньги работать.
— Знаешь, у меня ведь нет даже портрета моей матери, — сказал Анджело. — Можно подумать, что ее никогда не было на свете. Жозефина… но она умерла, когда я был еще ребенком. Так что ты для меня больше мать, чем кто-либо другой.
Ида Гусыня посмотрела в свой стакан со скотчем и улыбнулась.
— Я могу оставаться ею и дальше, — отозвалась она почти шепотом. — Только это будет не здесь. Где-нибудь за городом, где можно вдохнуть воздуху и выдохнуть тоже воздух, а не дым.
— Ты уже и место выбрала? — спросил Анджело.
Ида подняла взгляд от стакана и кивнула.
— Роско, штат Нью-Йорк, — сказала она. — Около ста пятидесяти миль отсюда. Несколько лет назад умер мой дед и оставил мне маленький домик и пять акров рощи. Так что теперь мне нужно только купить автомобиль, кое-что из мебели и перевести оставшиеся деньги в местный банк.
— А что будет с кафе? — поинтересовался Анджело. — Ты продашь его или просто закроешь?
— Ничего подобного, — ответила Ида. — Я решила передать его тебе и Пудджу. Если поддерживать бизнес, оно будет приносить верных две сотни в неделю. Будете высылать мне полсотни, а остальное оставляйте себе.
— Но мы же не умеем управлять кафе, — возразил Анджело.
— Научитесь, — сказала Ида. — Или наймете кого-нибудь, кто понимает в этом. Тогда вам останется только следить, чтобы он не крал из кассы больше положенного.
— И когда ты собираешься уехать? — спросил он, глядя, как она взяла его пустую тарелку и стакан со следами молока и поставила в раковину.
— Примерно через месяц, — ответила она. — А может быть, и раньше. Вещей у меня немного, так что сборы будут недолгими. Ну, а с одним из трех человек, которые что-то значат для меня, я только что попрощалась.
— Я и не понял, что это было прощание, — сознался Анджело.
Ида Гусыня положила руку на лоб Анджело и посмотрела ему в глаза.
— Я старалась сделать для тебя все, что могла, — сказала она. — Я рассказала тебе почти все, что знаю о бизнесе, которым тебе предстоит заниматься, а если что и забыла, значит, это было не так уж важно. Отныне все зависит от вас самих — от тебя и от Пудджа, так что постарайтесь ошибаться как можно меньше.
Анджело взял Иду за руку, повернул ее ладонью вверх и поцеловал, а потом поднялся, чтобы уйти.
