В дверь позвонили, и Лиза вздрогнула от неожиданности. Она опустила руку, и даже не взглянув на свою жертву, пошла в прихожую, чтобы открыть дверь. Ей было очень интересно, кто мог пожаловать в гости к ней…
Девушка, открывшая мне дверь, выглядела бледной и измученной. она была страшно худа, казалось, если на нее дунуть, то она сразу свалится. В старину про таких говорили: «Чахоточная».
– Вы Лиза? – осторожно спросила я.
– Что? – переспросила она, вероятно, доя того, чтобы поразмыслить, кто я такая.
– Вы Лиза Савельева? – повторила я.
– Да. А в чем дело? – спросила она чуть слышно.
Мне показалось, что девушка чем-то напугана. Я вдруг решила, что надо врать напропалую, иначе она не впустит меня.
– Я пришла к вам по рекомендации Лилии…
– Лилии? – переспросила Савельева, покачала головой и захотела закрыть дверь.
Я поняла, что нажала не на ту струну, но назад пути уже не было.
– Да, «Белой Лилии». Я хочу открыть салон, подобный ее, и мне нужны специалисты. Она мне рекомендовала вас. Можно мне войти, обсудить некоторые детали…
– Нет, нет, – несколько раз повторила Лиза, и на ее глазах проступили слезы. – Боже, я совсем забыла о «Белой Лилии»… Теперь я не знаю, как мне дальше жить. Уходите, прошу вас, уходите…
Не надо было быть экстрасенсом, чтобы понять, что Лиза совершила нечто, идущее в разрез с принципами «Белой Лилии». Я воспользовалась замешательством Лизы Савельевой и юркнула в полузакрытую дверь. Она сразу пришла в себя от моей наглости.
– Что вам надо? – постаралась она спросить строго.
– Поговорить, – ответила я, глядя в ее светло-зеленые глаза.
Она на выдержала моего взгляда. Но от меня не ушло то, что отразилось в ее глазах. Чувство вины исчезло, и стала появляться агрессивность. Теперь ее глаза были темно-зелеными. Я увидела это, когда она бросила на меня беглый взгляд.
– Что вы говорили о трудоустройстве? – спросила она. – Вообще-то мне нужна работа…
«Боже мой! – подумала я. – Эта чехоточная превращается на моих глазах в настоящего монстра. Она так произнесла слово „работа“, будто за ним скрывалось только одно – работа килера.» Я молчала, обдумывая следующий шаг.
– Я не такая, как Лилия – твердо сказала Савельева. – Если вас это устроит, то я буду с вами работать.
Я не верила своим ушам. Девушка, к которой я пришла за помощью, почти открытым текстом говорила мне, что она не белый, а черный маг. Впрочем, что это я так удивилась? – думала я. – Я с самого начала знала, что она творила вместе с Тамарой свои темные делишки. Меня сбила с толку «Белая Лилия», рассказывавшая, что Лиза приходит в ее белую гостинную, подумать о смысле своей жизни.
– Я знаю, что ты хочешь понять, в чем состоит твое предназначение. У тебя будет шанс это понять, все будет зависеть от твоего выбора…
– Выбора? – переспросила Савельева и ее глаза сверкнули зелеными огоньками. – Я только что сделала свой выбор!
Савельева посмотрела куда-то в комнату, а потом на меня.
– Я посмотрю, что там? – спросила я. – Я хочу понять, какой выбор ты сделала.
Лиза не сказала ни «да», ни «нет». Я прошла в комнату, еще не знаю, что мне искать. На столе лицом вниз лежала пластилиновая кукла. Я взяла ее в руки, повернула лицом и увидела маленькую овальную фотографию, вдавленную в пластелин. Бесспорно, это была Побережнова Альбина Эдуардовна. Около уха куклы я заметила след от иголки. В моей памяти всплыла картина, виденная мною на подсознательном уровне два дня назад, – лежащее на полу бездыханное тело Альбины.
Я перевела взгляд на Савельеву, та была в смятении, внутри нее происходила борьба двух противоположностей: черного и белого. «Она сейчас для меня не опасна, – пронеслось в моей голове. – Ей бы с собой разобраться…»
Я отошла от оцепенения, достала из своей сумки мобильник и позвонила Побережновой. Мне не хотелось верить, что я не смогла предотвратить это магическое убийство. Я отчетливо представляла себе как ее миниатюрный телефончик трезвонит басовой партией.
– Слушаю, – послышался женский голос.
– Альбина Эдуардовна! – переспросила я.
– Да, – твердо ответила она. – Это ты, Ольга?
У меня отлегло от сердца. Несомненно, это была она – Побережнова, и она была жива!
– Да, я. А у тебя все в порядке?
– Ну не совсем, – ответила Альбина. – Вот секретаршу свою напугала…
– А как у тебя левое ухо? – поинтересовалась я, глядя на пластилиновую куклу.
– В крови. Я никогда не думала, что из уха может течь кровь… Ольга, а откуда ты знаешь про ухо? – удивленно спросила Побережнова, до которой только дошло, что мой звонок не может быть случайным.
– Знаю, потому что я – ясновидящая, – сказала я, разглядывая пластелиновую куклу Альбину.
Лиза Савельева вдруг выхватила у меня из рук мой собственный мобильник и поднесла его к своему уху. Она вслушивалась в голос, желая удостовериться, что Побережнова жива. После нескольких услышанных фраз, Лиза положила на стол мой телефон и сказала:
– Я хочу в белую гостинную…
Мне очень хотелось дать этой худой бледнолицей девушке пощечину, но я сдержалась. Я поднесла телефон к уху, не выпуская из вида Савельеву. Альбина уже отключилась.
– Жаль, – сказала я. – Жаль, что ты не рассказала Побережновой про свои игры: про слепней и пластилиновых кукол.
– Какие еще слепней? – удивилась Савельева.
Мне показалось, что удивление было неподдельным.
– Я, собственно, пришла к тебе из-за слепней, этих огромных энергетических мух, которых вы с Тамарой натравляли на людей.
Лиза продолжала удивленно смотреть на меня и моргать своими зелеными глазами, постоянно меняющими интенсивность окраски. Теперь они снова были бледными. Я чувствовала свое превосходство перед этой особой, не знающей, что она хочет.
– Значит так, Лиза, слушай меня внимательно! – в приказном порядке сказала я. – Я про тебя все знаю. Ты работала с Тамарой Георгиевной. Если вы считали, что люди вам недоплачивали, то приставляли к ним энергетических слепней. Ты также работала в страховой фирме «Золотая саламандра», точнее числилась там, но не работала. Поэтому ее директор, Побережнова Альбина Эдуардовна, уволила тебя за прогулы. Ты пообещала ей, что она разорится. Так бы и случилось, если бы не я. Но ты, Лиза, решила пойти дальше и убить Побережнову, используя приемы черной магии. Но снова я тебе помешала. Еще я знаю, что ты борешься сама с собой, ты хочешь прорваться к Белому, но черное, находящееся внутри тебя, не дает тебе этого сделать. ты так и будешь разрываться на части если не решишься покончить раз и навсегда со всей этой чертовщиной.
Я вдруг запнулась, потому что не знала, как продолжить свой монолог.
– А ты все-таки кто? И зачем пришла ко мне? – спросила Лиза, когда я замолчала.
– Я – Калинова Ольга Антоновна, – охотница на ведьм. Видишь, я ничего не скрываю от тебя. Я надеюсь на взаимность. Скажи, зачем ты хотела убить Альбину Эдуардовну? Разве мало ее разорения?
– Я не скажу, зачем я это сделала, – потупив глаза, произнесла девушка.
– Ладно, это я выясню сама, как я поняла, помочь мне ты не хочешь?
Савельева качала головой, что, по всей видимости, означало «нет».
– Хорошо, я попробую объяснить тебе по другому. Я знаю, что организатором всех этих гнусных историй со слепнями была Тамара. Она разводила их в аквариумах, подкармливала их своей энергией, как рыбок кормом, – рассказывала я то, что видела во время транса. – А ты только исполнитель. Тамара уже поплатилась за свои злодеяния. Насколько я знаю, она слепа. Ты же, Лиза, не хочешь, чтобы тебя постигла ее участь?
– Нет, – промолвила бедная Лиза.
– Тогда действия энергетических слепней надо остановить.
– Надо, – согласилась Савельева.
– Ну вот, мы начинаем понимать друг друга. Мне надо встретиться с Тамарой и узнать, как остановить действие этих чертовых мух.
Лиза колебалась.
– В чем проблема? – строго спросила я, поняв, что Савельеву надо брать нахрапом, давить на нее всеми средствами.
– Я не хочу, чтобы Тамара узнала о кукле, – призналась девушка.
– Тогда расскажи мне, почему ты хотела убить Альбину. Если я сочту возможным не говорить об этом Тамаре, то мы не скажем ей.
– Я… я… я не могу, – сказала Лиза и расплакалась.
– Можешь, – возразила я. – Можешь и должна рассказать. Тогда сразу станет легче.
– Я не могу объяснить, что со мной происходит. На меня нападает порой, я не могу контролировать себя. Кто-то руководит мной… У меня то одни способности проявляются, то другие… И это кукла… – Лиза махнула рукой в сторону пластилиновой Альбины и замолчала, вытирая последние слезы. – Наверное, я все-таки черный маг… Нет, это Альбина, эта «Золотая саламандра», эта ящерица, она сама во всем виновата.
