Моисеевич, у меня к вам два вопроса, если позволите.
- Сп'гашивайте, голубушка, сп'гашивайте, о чем `гечь! - заливался соловьем старикан, - Всегда к вашим услугам.
Я медлила. Зная Фабу, я предполагала, что мои вопросы ему не понравятся. Вера, успевшая переодеться в цветастый сарафан, вкатила сервировочный столик с чашками и вазочкой, наполненной сдобным печеньем.
Кофе был густой, ароматный, но, отметила я не без гордости, не такой хороший, как у Нюси. С нашей Нюсей никто не сравнится.
- Я вам не помешаю? - спросила женщина, кинув вопросительный взгляд в мою сторону.
- Конечно, нет, - заверила я ее, смущенно кашлянув, - Сначала я хотела извиниться за то, что фактически из-за нас вами заинтересовалась милиция. Я понимаю, это неприятно и все такое...
- Но вы же не виноваты, так что и извиняться не за что, - остановила меня Вера.
Я поблагодарила за понимание и перешла к делу:
- Фабий Моисеевич, скажите, насколько богатым был дядя Генрих?
Прямой вопрос шокировал старика. Фаба замер с открытым ртом. Зря я спросила напрямик. Эх, не подумала... Надо было огородами. Теперь придется объяснять.
- Завещание так и не найдено, Павлик в больнице, Греткиного жениха избили, а Макс пропал...
- Как пропал? - в один голос ахнули супруги, и лица у них одинаково вытянулись.
- Ушел из дома и не вернулся. Сегодня прислал письмо, вот... - я протянула Фабе открытку.
- Не может быть... Неве'гоятно! Бедная Лиза... Столько бед свалилось на ее голову - ай-ай-ай... - от сочувствия у него заслезились глаза, - Скажите, до'гогая, они что... - он деликатно помялся, - Поссо'гились?
- В том и дело, что нет. Когда я видела Макса в последний раз, он был сильно расстроен, но о ссоре не может быть и речи. То есть он наверняка поссорился, то не с нами. Я вам больше скажу, я разговаривала с ним накануне и могу поручиться, что ни о каком уходе из дома он не помышлял, - я нервно прикурила, - Тетю я кое-как успокоила - не за чем волновать ее раньше времени, но... Я боюсь. После дядиной смерти вокруг нас постоянно что-то случается, может быть, это и совпадение, а может, и нет, - я сделала паузу, давая собеседникам время на то, чтобы они осознали сказанное, - Я думаю, все началось с дяди. В связи с этим я вспомнила о завещании, так не вовремя пропавшем, что, согласитесь, тоже очень подозрительно. Короче говоря, мне нужно знать: был ли мой дядя настолько богат, что один из родственников тронулся умом и стал нападать на вероятных наследников. Меня, дорогой Фабий Моисеевич, не интересует точная цифра, скажите примерно, я пойму.
- Скажи, Фабушка, - поддержала меня Вера, - Она все равно узнает, когда найдется завещание. Так какой смысл молчать?
- Не знаю, что и сказать, - развел руками осажденный с двух сторон старикан, - Ген'ги много за'габатывал, но и жил на ши'гокую ногу. Я, как вы понимаете, знаю его доходы, но не считал `гасходы, - Фаба отодвинул столик, вскочил и забегал по комнате. Туда-сюда, туда-сюда. Мы с Верой терпеливо ждали. Старик быстро выдохся и упал на плетеный стул.
Не дозрел. Поднажму еще.
- Я уважаю вашу щепетильность и деликатность, особенно когда дело касается финансовых вопросов, но спросить мне больше не у кого. В последнее время тетя по уши погрязла в спиритизме, отгородившись от всего материального. Сколько времени прошло после дядиной кончины, а она до сих пор не поинтересовалась, на какие шиши они будут жить дальше. Да что там дальше! Уже вчера они жили на Нюсины деньги, сегодня - на мои, а про завтра я и думать боюсь, - Фаба нетерпеливо заерзал на своем стуле. Я видела, что он хочет что-то сказать, но не смогла остановиться, - Грета вообще не от мира сего. Иногда я задаюсь вопросом: как она устроена - что ее радует, что беспокоит, о чем она мечтает, - и не нахожу ответа. Так что моя единственная надежда - это вы. Пожалуйста, я вас очень прошу, скажите порядок цифр.
Не уйду, пока не скажет. С места не сдвинусь. Если потребуется - заночую прямо здесь, на полу.
- Вы `гежете меня без ножа... Не знаю! - разволновался Фаба. Он подскочил, потом снова сел, - Вп'гочем, - сказал он, справившись с волнением, - Можно посчитать по ве'гхам. У Ген'ги был коди'гованый счет в одном из п'гибалтийских банков. Знаете эту систему? Когда счет отк'гывается не на паспо'гт, а на па'голь и комбинацию циф'г?.. (Я кивнула.) ...Не знаю ничего, к'гоме того, что он существует и что Ген'ги пополнял его после выхода каждой книжки. П'го машину и московскую ква'гтигу вы знаете без меня. Потом мебель. Особое внимание я бы об'гатил на часы, кото'гые вы называете Бэном, ломбе'гный столик и бю'го из кабинета, хотя есть и д'гугие п'гелестные вещицы - шелковая ши'гма с по'гт'гетом гейши, нап'гиме'г. Я бы сам с удовольствием п'гиоб'гел такую, но, во-пе'гвых, до'гого. Очень до'гого... А во-вто'гых, это штучная вещь... 'Гучной 'габоты... Есть несколько ценных ка'гтин - ну Дали там, пе'гедвижники, кое-кто из молодых-талантливых, но их оценят лет че'гез двадцать, так что к инте'гесующему вас воп'госу они не имеют отношения... Две иконы начала восемнадцатого века, скифское золото - всего несколько монет, но в отличном состоянии, - Фаба глубоко задумался, рассеянно скользя взглядом по комнате, - Ну что еще... Библиотека. За такую библиотеку знатоки удавятся, и п'гавильно, я вам скажу, сделают. Там много п'гижизненных изданий. Толстой, Фет, ло'гд Бай'гон... `Гедчайшие экземпля'гы библии... Какие-то ста'гинные списки, но в них еще нужно `газби'гаться, `госкошный Се'гвантес... Да с'газу всего не упомнишь! Несколько книг с экслиб'гисами, кото'гые иногда стоят до'гоже, чем сами книги. Кое-какие безделушки - камушки, колечки, но в этом я совсем ничего не понимаю... Ну вот, - подытожил он, - Если по ве'гхам, то все.
Я слушала, затаив дыхание. Камушки - это драгоценности, что ли?
Ексель... Заметив мое состояние, близкое к нестоянию, недержанию и несварению, Фаба расценил его по-своему и пояснил:
- Видите ли, Ген'ги не был настоящим коллекционе'гом. Ему н'гавилось то то, то д'гугое. Он не п'гидегживался системы, покупал, что подве'гнется, - то монеты у че'гных а'гхеологов, то книги у неудачливых библиофилов. Но у него было золотое п'гавило - п'гедвагительно консульти'говаться со специалистами. Он считал ниже своего достоинства покупать вещи хоть и пон'гавившиеся, но вто'гого со'гта. Вот вы сп'гашиваете, сколько все это стоит, а я отвечаю - не знаю. Не знаю! Для того, чтобы оценить п'гиоб'гетения Ген'ги, надо быть либо самим Ген'ги, либо знать `гыночную конъюнкту'гу. Я, нап'гимег, не бе'гусь сказать, сколько стоят скифские монеты, - он нервно побарабанил пальцами по столу.
Меня бросило в жар. Самые худшие опасения, терзавшие меня с утра, имели несусветную наглость подтвердиться. Накаркала. Как говорила? В каждом приличном старом доме обязаны водиться три фамильные вещи... Серебро есть - раз. Без вензеля, правда, зато в немалых количествах - две вилки, две ложки, дюжина столовых ножей и блюдо. Призраки есть - я сама не сталкивалась, но на этом настаивает тетушка. Она утверждает, что иногда в полнолуние по дому бродит пробабка Амалия. Это два. А теперь и драгоценности имеются. Это три. Сбылась мечта идиотки о приличном доме.
- Ужасно, что мы до сих по'г не нашли завещание, - продолжал Фаба, -
Один Ген'ги знал полный пе'гечень своего имущества. Я гово'гил навскидку и мог п'гопустить что-нибудь ценное. Но надеюсь, что я хоть немного помог.
- Спасибо, - искренне поблагодарила я Фабу, - Еще как помогли.
Считаю, дядя был достаточно богат для того, чтобы кое у кого съехала крыша. Я свою, признаться, еле удерживаю.
- Я еще хотела спросить. Мы немного... - я замялась, испытывая неловкость, - ...Поиздержались и все такое... Нельзя ли продать что-нибудь из тетиных украшений? Они ведь ее - верно? - не дядины, и Павлик не посмеет учинить скандал. Но я не знаю, к кому обратиться, чтобы не надули. Может, вы посоветуете?
- Я сейчас, - крикнул на бегу Фаба и выскочил из комнаты. Я с удивлением посмотрела на Веру. Она улыбнулась в ответ и предложила:
- Давайте еще кофейку.
Я не отказалась.
Вернулся Фаба с барсеткой коричневой кожи. Отдуваясь, он сказал:
- Зачем что-то п'годавать? Здесь наличные, - и подвинул барсетку ко мне. Я заглянула внутрь и увидела пухлую пачку купюр крупного достоинства.
- Фаба, - сипло прошептала я, - Что это?
- Это `гезе'гв. Ген'ги де'гжал его у меня на случай неп'гедвиденных ситуаций. П'гошу, - он сделал широкий жест, - Они ваши. Я бы и `ганьше отдал, но не знал кому. Лизонька меня отшила, сказала, что вы ни в чем не нуждаетесь. Павлик с'газу стал к'гичать, а п'гиехала ты, и началась куте'гьма со следствием. И я подумал, что, когда деньги понадобятся, вы неминуемо вспомните п'го ста'гого ев'гея. И, как видите, я не ошибся, -
Фаба горделиво приосанился, - Однако п'гошу учесть, - продолжил он, - Что часть денег пот'гачена на похо'гоны - белые `гозы, кото'гые Ген'ги так любил, венок, у'гна, о'гкест'г, це'гемония п'гощания с телом, к'гемация...
