руку, с улыбкой поздоровался следователь. — Когда приехал-то?
— Сегодня рано утром. Вот, даже дома позавтракать не успел. Только заскочил харчи захватить, думал на работе перекусить.
От этих Колиных слов Максимов непроизвольно улыбнулся. Ему было проще поверить в нашествие марсиан на землю, чем в то, что Пузановский вышел из дома и не подкрепился. А свою историю о том, что он не успел позавтракать, Коля выдумал для того, чтобы оправдать набитый продуктами портфель, который он тащит на работу.
— Семен Евгеньевич, давайте немного передохнем, — с одышкой произнес Николай, — а то я, пока за вами бежал, запыхался весь да вон харчи все рассыпал, — он поднял свой портфель. — Ох, перенервничал я весь. А вот, кстати, и скамеечка.
— Пойдем посидим немного, заодно и расскажешь, как съездил, — согласился Максимов.
Они подошли к одиноко стоящей под деревом скамеечке и присели на нее.
— Коль, а у тебя день рождения, кажется, зимой, да?
— Да, в декабре, а что? — удивился Пузановский.
— Да нет, ничего, просто, думаю, на день рождения тебе портфель подарить нужно. Побольше размером, твой-то совсем не справляется с твоими объемами.
— Хорошая идея, Семен Евгеньевич, — расплылся в улыбке Пузановский. — Я уже давно собираюсь его поменять, да с этой работой все времени нет.
— Кстати, о работе, — перевел тему следователь, — Коль, удалось что выяснить в Елани?
— Да так, ничего особенного, мелочи, — хитро произнес Николай.
Следователь сразу уловил фальшь в его интонации.
— Да? Рассказывай свои мелочи, Николай, — усмехнулся он.
— Семен Евгеньевич, вас не проведешь, — поняв, что его вычислили, сдался Пузановский. — Короче, нашего убитого, скорее всего, звали Павел Назаренко, и он сотрудник ГРУ.
От произнесенной Пузановским аббревиатуры у Максимова снова заныл больной зуб. Следователь непроизвольно потянулся рукой к больному месту. Пузановский обратил на это внимание.
— Что, Семен Евгеньевич, зуб болит?
— Да вот, когда такие новости, он всегда ныть начинает. Как будто чувствует, подлец. Сколько уже собираюсь пойти к зубнику, все не выберусь.
Максимов посмотрел внимательным взглядом на Пузановского.
— Насчет ГРУ точные сведения или только так, предположение? — буднично, так, будто его это не особо интересует, произнес Максимов.
— Точнее не бывает, Семен Евгеньевич, — с жаром произнес Пузановский.
Максимов снял очки, достал из кармана носовой платок и начал обстоятельно протирать стекла.
— Тогда давай поподробнее, Коль, — не прерывая своего занятия и не поднимая головы, попросил следователь.
— Как я и предполагал, Хомутов узнал татуировку, что на нашем трупе. Более того, признал, что сам ее и сработал. — В этот момент Пузановский всем своим видом демонстрировал значимость. Он звучно откашлялся, вероятно, для еще большей солидности, поставил портфель себе на колени и только после этого продолжил рассказ: — Идентичные татуировки были сделаны всем курсантам его взвода. Всего десять человек. Произошло это, — Коля для солидности сделал паузу, — при их поступлении в военную академию ГРУ! Все они, кроме Хомутова, поступили и закончили академию. Соответственно, все девять человек сейчас сотрудники ГРУ. Вот их пофамильный список и места прохождения службы. — Коля полез в свой портфель, достал оттуда листок, сложенный пополам, и протянул его следователю. — Получается, что кто-то из этого списка, из этих девяти человек, и есть наш труп.
Максимов внимательно посмотрел на Пузановского.
— Коль, я сейчас правильно тебя понимаю? Ты мне предлагаешь ознакомиться со списком сотрудников ГРУ и с местами их настоящей службы? — с недоумением произнес Максимов.
— Да, все верно, — утвердительно кивнул Николай.
— Весело, — растерянно произнес следователь. Он с изумленным видом надел очки и сразу же снял их, потом дыхнул на стекла и опять принялся протирать. Через некоторое время он заговорил вновь: — Ну а кто такой этот Павел Назаренко и откуда появилась информация, что наш труп — именно он? Неужели Хомутов опознал? — недоверчиво произнес следователь.
— Павел Назаренко — это один из этих девяти человек. Хомутов предположил, что это может быть именно он, — ответил Пузановский.
— И только из этого его предположения ты делаешь такой серьезный вывод?
— Нет, не только из этого! — горячо произнес Николай. — Это еще не все. Если ты, Семен Евгеньевич, ознакомишься со списком, который мне составил Хомутов, то увидишь, что география службы этих девятерых весьма широка. Их раскидали по всему Советскому Союзу, и только один из них, — Пузановский поднял палец, — повторяю — только один служит здесь, под Ленинградом, в Подгоржье. И хочу заметить, уважаемый Семен Евгеньевич, — Николай от волнения крепко прижал свой портфель к животу, — что именно в направлении Подгоржья находится город, на обувной фабрике которого изготовили ботинки с нашего трупа!
— Неужели Волхов?! — изумленно произнес Максимов.
— Именно! — привстав от волнения, произнес Пузановский. — Если ехать на электричке в Подгоржье, а это около ста пятидесяти километров от Ленинграда, примерно на полпути ты обязательно будешь проезжать Волхов! — Николай вскочил со своего места и навис над Максимовым, его глаза горели от возбуждения. — Этим можно объяснить, почему ботинки с нашего трупа были приобретены именно там! Если он служил в Подгоржье, то наверняка часто ездил в Ленинград через Волхов и вполне мог купить там ботинки!
— Подожди, подожди, не горячись, Коль. — Следователь снова водрузил очки на нос. — Здесь надо все спокойно обдумать. Пойдем-ка в отдел и там спокойно все обмозгуем.
Он встал, и они торопливым шагом направились в сторону работы.
***
Часы в кабинете следователя уже показывали около полудня, а Пузановский с Максимовым все еще сидели и обсуждали результаты поездки Николая.
Максимов потянулся, встал из-за стола и начал разминать затекшие от долгого сидения ноги.
— Да, Коль, пока в этом деле у нас много домыслов. — Следователь нагнулся и облокотился на стол. — Но, если наша версия верна, дело может оказаться крайне серьезным. А мое чутье подсказывает, что мы движемся в правильном направлении. И если это так, нужно идти докладывать начальству.
Не успел Максимов закончить последнюю фразу, как на его столе задребезжал телефон. Следователь снял трубку.
— Максимов, — коротко бросил он и через небольшую паузу продолжил: — Хорошо, сейчас иду, — произнес следователь и отключился. — Вот и начальство… легко на помине, — усмехнулся он, — упомяни черта, и он тут как тут.
— Так на то оно и начальство, — иронично заметил Коля.
— Ладно, Коль, я к Кривицкому, а ты иди уже в свою столовую, а то, смотрю, ты уже весь изъерзался, — улыбнувшись, произнес Максимов. — А ровно в четырнадцать часов, — следователь посмотрел на свои наручные часы, — собираемся здесь, всей группой, будем совещаться.
— Как скажешь, Семен Евгеньевич, — с воодушевлением ответил Коля и, резво встав, раньше Максимова вышел из кабинета.
г. Москва, Управление КГБ.
Как и предполагал майор Мамот,
