Слабая одинокая неоновая вывеска сказала ему: «Ты пришел». Крутые ступеньки вниз, и он очутился в тихом уютном зальчике, где стояло не больше двадцати столиков, освещенных лампами с абажурами разных цветов. Другого освещения здесь не было, не считая яркой барной стойки в дальнем углу. Кафе почти пустовало. Олег подошел к незнакомке в дорогом темном платье, пригодном разве что для званого вечера. Перед ней стоял бокал с коктейлем, лежала синяя пачка французских сигарет «Житан» и золотая зажигалка.
— Привет. Ностальгия по кварталу красных фонарей? — Он кивнул на абажур.
— Не приходилось бывать в Амстердаме. Садитесь, Олег, ваши подковырки на меня не действуют.
— Рюмку и триста грамм «Хеннеси» в графинчике, а даме на ее усмотрение, — сказал Олег подошедшему бармену.
— Еще одну рюмку, а вместо графинчика — бутылку, — уточнила дама.
Бармен остался доволен заказом: самый дорогой коньяк здесь редко был востребован.
— Итак, я Олег, это ежику понятно. Кто вы?
— Кира.
— Откуда меня знаете?
— Мы из одних мест. Пять лет назад, когда я уехала во Францию, вы были шустрым репортером и делали репортажи о задавленных местными лихачами дворняжках. Потом, года через три, я видела вас в Париже на презентации вашей книги, которую вы издали за свой счет, так как французов не интересует криминальная обстановка в русской глуши. А сейчас ваша фамилия в списках поклонников моей сестры, которую вы утомили своими потугами взять у нее интервью.
— Один — один.
Женщина ему нравилась. На вид лет тридцать пять, огромные карие глаза, пышные рыжие волосы, бархатистая кожа и, что очень важно, удивительно красивые руки. «Это моя группа крови», — сказал он себе. Кира достала сигарету, Громов тут же поднес огонь.
— У меня к вам дело, Олег.
— Я уже где-то читал это.
— Речь идет о моей сестре, Таисии Покровской.
— Вот теперь и я узнал вас. Вы Кира Покровская, та, что смылась за границу пять лет назад, позабыв в квартире труп своего любовника. Соседи начали задыхаться от вони, вызвали милицию, вскрыли дверь и нашли в спальне на кровати разлагающегося мужика. Снимаю шляпу!
— Два — один. Он был наркоманом. Когда я уезжала, любимый крыл меня матом на дорожку, а потом умер от передозировки и безутешного горя.
— Или ему вкололи лишнюю дозу.
— Вам виднее. Я уехала, а вы остались.
— Черт с ним. Забудем. Чем могу помочь?
— Мою сестру Таисию убили. Вы в курсе?
Громов немного растерялся. Все его планы в одночасье рухнули. Он затеял большую игру с миллионершей и рассчитывал заработать неплохие деньги на своей информации, которую скрупулезно собирал в течение года. Столько трудов, кропотливого изучения деталей жизни суперледи, и вот. все рухнуло. Конечно, можно написать книгу о великой комбинаторше, но, когда он это сделает, накал страстей превратится в обгорелую головешку. Сенсаций задним числом не бывает, хороша ложка к обеду.
— Я не вижу кандидата в убийцы, — тихо сказал Олег.
— От нее ушел парень. Тая безумно его любила. Я думаю, это была ее единственная любовь в жизни. Он нашел себе другую. Ничего особенного, обычная девчонка, медсестра.
— Ушел от Таисии? Он псих?
— Можно и так сказать. Его деньги не интересовали, а в наше время это ненормально. Обычный шофер с очень мощной энергетикой, тонко чувствующий окружающий его мир. Он все видит по-своему и отражает свое видение в картинах. По ним можно сделать представление о художнике, если сам обладаешь большим воображением. Картины хранятся в его логове. Он никому не показывает их и не торгует ими. Я не верю в то, что Алексей мог убить Таю. Его нынешняя подружка могла. И то сомневаюсь.
— Бермудский треугольник. Он, она и она. Вечная тема с закономерным финалом, если говорить о криминальных случаях.
— Возьметесь распутать этот клубок? Вы ведь тоже человек неординарный. Милиция обязательно найдет убийцу. Настоящего или мнимого, но найдет. Их расследование меня не интересует. Девчонку уже арестовали. Они ведут себя предсказуемо и можно предугадать, чем закончится следствие. Меня же интересует настоящий убийца.
— Догадался. Вы знали, Кира, к кому обращаться.
Женщина открыла сумочку и достала конверт.
— Здесь пять тысяч евро. Это аванс и деньги на расходы. Раскрутите клубок, получите еще десять. Здесь я большего вам заплатить не смогу. Приедете в Париж, рассчитаюсь сполна.
Рядом с конвертом она положила пластиковую карточку.
— «VIP-карта» проката автомобилей. Можете брать любую машину и менять ее каждый день, платить ничего не надо. Прокат принадлежит Тае, такие карточки она раздавала своим друзьям из Европы, обитателям ее отеля. А это мои билеты. Я уехала в Санкт-Петербург в пятницу, до убийства сестры. Мне позвонил адвокат Таи и сообщил о случившемся. Я сошла с поезда в Рязани. Билетов на самолет не достала и вернулась так же, поездом. — Она снова открыла сумочку: — Вот мои билеты. Принимать участие в расследовании я не могу по известной вам причине: если я заявлю о себе, то вряд ли вернусь во Францию, обвинение с меня до сих пор не сняли.
— Зачем мне эти подробности?
— Чтобы вы не тратили времени на разбор моей кандидатуры в качестве подозреваемой. Я богата, у меня есть все. Наследство мне не светит, завещание написано в пользу Алексея. Он получает целую империю, но, думаю, ему это до лампочки.
— Он человек, а не марсианин. Что получает адвокат?
— Ничего. Если Алексей его оставит при себе, он будет работать в том же качестве, в противном случае окажется на обочине.
— А если Алексея посадят? Признают его убийцей.
— Ничего не изменится. В завещании нет условий типа: «В случае моей насильственной смерти…» и тому подобного. Деньги принадлежат ему, и он может распоряжаться ими из тюрьмы или с другого конца света. Переведет капитал через оффшоры в какую-нибудь Аргентину, и все.
— Он единственное заинтересованное лицо. Так получается?
— На сегодняшний день так, завтра все может измениться. Если Алексей женится и вдруг умрет, деньги достанутся его жене.
— Той, которую арестовали.
— Ее зовут Наташа. Девчонку упекут лет на пятнадцать, я в этом не сомневаюсь, но не думаю, что она могла убить Таю. Надо учитывать тот факт, что Алексей не знал о завещании, а его подружка тем более. Игорь Стрешнев, Таин адвокат, не из болтливых, работал на нее долгие годы. Отличный дипломат и хороший психолог. Они сработались и не имели претензий друг к другу. Она его ценила.
— Мне все понятно. Вы хотите оставаться сторонним наблюдателем? Инкогнито.
— Да. У меня есть местечко, где меня не побеспокоят. Будем держать связь по телефону. — Кира написала на салфетке свой номер телефона.
Олег разлил коньяк по рюмкам.
— За премьеру пить не принято, но за удачу выпьем.
Они выпили, и Кира встала.
— У меня был сегодня тяжелый день, пора на покой. Удачи.
Она дошла до двери, потом вернулась, опять села за столик, налила себе коньяку и выпила. Олег поглядывал на женщину с кривой усмешкой.
— Созрели? Не хотите, чтобы я зря тратил время?
— Наташа встречалась с Таей у Чертова копыта. Встреча инициирована моей сестрой. Она хотела доказать Алексею продажность его девчонки. Тая повезла ей полмиллиона долларов отступного, наличными. Шофер Таисии Сергей Седлак должен был отснять весь процесс на пленку. Тая не сомневалась, что девчонка возьмет деньги. Но Наташа не могла знать о съемке.
Кира достала из сумочки фотографию и положила на стол. На ней была изображена девушка, сидящая на мотоцикле за спиной байкера, одетого в кожаный костюм.
— Вот почему Тая сомневалась в подлинных чувствах Наташи к Алексею. Этот парень был мужем девчонки. Он и сейчас здесь. Десять лет назад этот тип крутил роман с моей сестрой.
— Еще один треугольник?
— Если иметь в виду Наташу, Алексея и этого парня. Десять лет назад его звали Григорий Витепаж.
— Я знаю эту историю, не утруждайте себя. У этого типа сохранился компромат на вашу сестру.
— Вряд ли он сработает. Овчинка выделки не стоит.
— Где вы взяли фотографию?
— У сестры.
— Она ее показывала Алексею?
— Вряд ли. Алеша не интересуется прошлым своих женщин. Тая наверняка провела свое расследование и покопалась в прошлом девчонки, иначе она не была бы уверена в том, что та клюнет на деньги. Чем кончилось их свидание, мы знаем.
— И оно записано на пленку?
— Уверена в этом. Сойдя с поезда, я тут же поехала к Сергею, но ничего не узнала. Он был мертв. Кавказская улица, тридцать два. Труп холодный, кровь покрылась коркой. Убийство выглядит, как самострел, но я точно знаю, что Сергей не из тех, кто кончает жизнь самоубийством.
— Пленку вы не нашли?
— Я ничего не искала. Дверь веранды выломана, на полу у двери валялась блестящая штучка.
