Поздно вечером я опять позвонила Марине от имени Эллы. Похвастала, что Володечка внес первый взнос за квартиру. Сообщила, что малыш толкается, и пообещала, что, если будет девочка, назовем в честь нее. Все-таки она такая добрая, уступила мужа, уйдет по-тихому, без гроша в кармане. Под конец монолога расщедрилась и пообещала место в рабочем общежитии. Не успела отключить мобильный, как позвонил Тони. Он что, держит этот номер на автодозвоне?
Я не сразу узнала его, он старался говорить тихо, от волнения голос срывался с шепота на хрип, мысли обгоняли слова, во всем этом сумбуре я поняла, что он достал деньги на поездку в Египет. Тони спрашивал меня, в какое турагентство ему обратиться, раньше этими делами всегда занимался Вадим. Бедный мальчик! Значит, достать крупную сумму денег, чтобы исполнить каприз вздорной подружки, для него не проблема. Украсть перстень жены отца — раз плюнуть. А прийти в агентство и оплатить путевки — невыполнимая задача. И сколько, интересно, окружает нас таких дегенератов? Которым зарезать человека морально проще, чем купить билет на самолет. Я соблаговолила согласиться сама оформить путевки. Мне это было на руку. Не собиралась же я действительно отдавать свой загранпаспорт Тони! Встретиться, как всегда, решили в «Пароходе», завтра.
На встречу я явилась, как обычно, с опозданием. Тони сидел в кругу своих приятелей взбудораженный, нервный. Сразу было видно, что он уже получил свою дозу. Значит, денег раздобыл не только на Египет. Попробуем узнать как. Я немного приласкала парня, наговорила ему кучу банальных любезностей, и он расцвел, как глупый одуванчик на асфальте.
— Понимаешь, раньше мне как-то не приходило в голову, а сейчас я подумал: денег в сейфе полно, никто не заметит сразу, если я возьму, сколько мне надо. И взял!
— Погоди, Тони, а раньше эта мысль тебе просто не приходила в голову? Брат держал тебя на голодном пайке, а ты стеснялся взять у него то, что тебе причитается?
— Как бы я взял? Ключи от сейфа только у него и отца. И код я не знаю.
— Так ты взломал сейф?
— Ты чего? — снисходительно посмотрел он на меня. — Так бы сразу все заметили. Я сделал по-умному, просто стащил у отца ключ, а код нашел у него в сотовом. Ночью он притащился совсем никакой, оставил пиджак в гостиной, я проверил карманы, нашел связку и проверил сотовый. А самое главное знаешь что? — Парень гордо вытянул из кармана два одинаковых ключа и покрутил у меня перед глазами. — Я сделал дубликат! Снял ключ со связки отца, у него там их штук семь, и сделал! Сегодня тихо прицеплю на место, отец никогда не догадается, а я буду всегда при деньгах. Ты думаешь, они больно считают, сколько там у них? Ну что, таким я тебе нравлюсь?
— Нравишься, — равнодушно бросила я, — только до каких пор будешь нравиться? Скатаемся к сфинксам, ограбишь еще пару раз родственничков, поймают тебя или поменяют сейф, и будешь опять, как щенок, под ногами путаться. И у них, и у меня.
— Так чего тебе еще надо? — с мольбой посмотрел он на меня. — Я делаю все, что ты велишь, а ты все равно смотришь на меня, как на мальчишку, я же вижу! Тебе мало перстня? Египта? Скажи, и увидишь, что я могу все! Я не щенок!
— Тони, ты послушный мальчик, — мягко начала я, — но настоящие мужчины не ждут, когда женщина будет у них просить. Они дарят сами. Вот смотри: если бы я не выпросила у тебя эти мелочи, ты сам так и угощал бы меня коктейлями и мороженым. А почему? Потому что у тебя нет своего капитала.
— Так мне что, работать идти? Я не хочу простым работягой, а денежной должности все никак не подворачивается.
— Ну, испугался! Это дети пролетариата пусть работают. А ты принадлежишь к высшему обществу. И за тебя уже все сделали. Я немного разбираюсь в этом деле и знаю, что только рабочие и колхозники действительно трудятся в привычном понимании этого слова. Чем выше стоит человек, тем меньше ему приходится вкалывать. Система налажена, работает без сбоев, за него все делают другие. Твой Вадим встает в шесть утра, приходит домой в потной рубахе и с мозолями на руках? Папаша содержит молодую жену, позволяет себе развлекаться на полную катушку на кровно заработанные? Ведь даже у мачехи есть машина, а у тебя нет. И даже у нее есть доля в бизнесе, на которую она живет припеваючи. Никто не работает, но все пользуются капиталом семьи. Все, кроме тебя. Почему? Может, ты приемный? Так и Марина не родная…
— Да она вообще достала, — вставил он свое слово, — на отца орет, меня уродом обзывает. Раньше тихая была, а теперь как с катушек съехала. Нет, я скажу отцу, пусть гонит ее. На ее место еще таких толпа набежит, тихих и послушных.
— Прогонит, — подлила масла в огонь я, — только ты говорил, что половина ваших бабок и коттедж — ее. Так что непонятно, кто кого прогонит. Она обеспеченная леди, а вы с папашей останетесь на содержании у Вадима. Все втроем в городской квартирке.
Тони молчал. Я не понимала одного: как он раньше не пришел к такой простой истине? Жил себе жизнью примитивного создания, тратил на убогие развлечения и наркоту тот минимум, что выделял ему брат, и думал, что так будет продолжаться вечно? А Вадим тоже хорош. Наверное, его действительно устраивало такое положение вещей. Иначе он просто силой вправил бы мозги младшему брату и заставил его учиться и работать. А так… все наркоманы рано или поздно приходят к передозировке. Я забрала у притихшего Тони пакет с деньгами, сказала, что позвоню сама, и уехала. Я устала направлять этого пресного туповатого типа. Неужели и после сегодняшней сыворотки правды он ничего не предпримет? Будет преданно смотреть в глаза брату и отцу и тихонечко таскать у них мелочь?
На следующий день мне позвонила Марина. Слышно было, как она пытается сдержать слезы, но голос дрожал и постоянно срывался. Она ничего не объясняла, просто просила прийти, пока она одна дома. Да, ситуация. Я говорила, что почти всегда свободна, так что причины для отказа у меня не было. Договориться прийти в другое время? Она может успокоиться и передумает со мной откровенничать. А судя по всему, именно это она и собиралась делать. Хуже того, домой могут заявиться домочадцы. Положим, Тони меня не узнает, проверено. Синдяков-старший возвращается домой поздно. Вадим знаком именно со мной, а не с Эллой, как его родственники. И я бы не хотела, чтобы он видел какую-то связь между своей случайной знакомой и «жилеткой» мачехи.
На заводе пришлось изобразить приступ жуткой зубной боли, сработало, мне было позволено удалиться до конца рабочего дня. Найти дом Синдяковых не составило особого труда, я и так прекрасно знала этот особняк из красного кирпича. На минутку пришлось забежать домой, переодеться и захватить «жучки», купленные мной уже давно и смирно ждавшие своего звездного часа. Открыла мне Марина, дома действительно никого, кроме нее, не было. При взгляде на нее я ахнула: под глазом красовался внушительный синяк.
— Где это ты приложилась? Тебе не меня надо было звать, а врача. Сотрясения нет?
— Не знаю, — всхлипнула она.
— Не тошнит? Голова не болит? Тогда скорее нет. Ну, рассказывай.
Девушка увела меня в свою комнату, на второй этаж. Синяк заработала она сегодня ночью от своего мужа. Отношения их в последнее время стали напоминать кошмар. Раньше она как-то терпела его поздние возвращения, скуку, невозможность завести ребенка, все это компенсировалось возможностью жить в достатке и иметь высокий социальный статус и перспективу обеспеченного будущего. Но в последнее время все это относительное благополучие стало рушиться.
Сначала Марина подробно рассказала мне про звонки «Эллы» и пропавший перстень, потом призналась, как сегодня ночью подслушала разговор Тони и отца. Они решали, как избавиться от Марины и перевести всю ее долю и дом на Тони. Мой пылкий возлюбленный предложил просто убить ее. Решено было заставить Марину подписать нужные бумаги, не объясняя причины. Владимир Синдяков вспомнил, что Вадим часто приносит ей на подпись целые кипы бумаг и она подписывает их не глядя, таким образом, они подсунут ей и отказ от дома и «Седьмого неба».
— Я действительно никогда не читаю, что приносит мне Вадим, — всхлипывала она, — если я начну читать сейчас, то они поймут, что я что-то знаю, и убьют меня.
— Не убьют, — успокоила я ее, — я немного знакома с юриспруденцией, наследство после тебя достанется твоим родственникам. Синдяковым надо беречь тебя как зеницу ока! До того момента, пока ты ничего не подпишешь. А потом ты тоже не будешь представлять для них угрозы. Хотя через суд ты можешь получить часть городской квартиры. Ведь если Синдяков оформит все на Тони, это единственное, что у него останется официально.
— Но как же так? Я столько лет просидела взаперти, бросила карьеру, отказалась от ребенка, а первая встречная недалекая девица легко получит все!
А вот теперь надо взвешивать каждое слово. Посочувствуем, пожалеем, слегка подтолкнем, а решение пусть принимает сама.
