детской песочнице! Сами-то вы здесь тоже за что-то! Давайте станем ваши грехи разбирать и судить предвзято! Вам такое понравится?
– Ты говоришь, что нужно сначала расспросить подругу, а после принять решение? – дипломатично уточнила Анна.
Вместо ответа я молча пожала плечами.
– Нет! Она хочет сказать, что не станет нас слушать! – сердито ввернула Римма Петровна. – Плевала она на коллектив и его мнение! Женя намеревается охранять подлую девку!
– Это так? – Казалось, Анна надеется получить другой ответ. И готова дать мне несколько попыток, только чтобы услышать нужный, или даже готова дать мне время подумать. То ли я ей действительно пришлась по нраву, то ли дальновидная женщина всеми силами пыталась избежать конфликта с обученным и, без сомнения, опасным специалистом.
– Знаете, что я вам скажу, уважаемые дамы. Я не заработала много денег на своей службе. Да и, откровенно говоря, никогда к этому особо не стремилась. Зато я всегда позволяла себе роскошь иметь собственное мнение по важным вопросам. И заключение в исправительном заведении ничего не изменит. Так будет и впредь! И я буду защищать Алину лишь только потому, что она нуждается в моей защите. И этого никому не изменить.
– Тогда никто не поручится, что ты отбудешь свой срок без особых проблем и выйдешь на свободу… – закончить она не успела, потому что я бесцеремонно перебила и закончила фразу за Анну:
– С чистой совестью?
– Я хотела сказать, выйдешь на свободу без увечий.
Кажется, конфликт назрел и был, что называется, налицо. Но мне хотелось закрепить эффект, поэтому я рассмеялась:
– Меня учили не бояться боли, пыток или увечий! А вы и ваши соратники могут сказать такое и про себя тоже? Не стоит мне угрожать, это против вас же и обернется.
– Но нас гораздо больше. – Анна попыталась выставить последний козырь.
– Большим количеством противников меня не испугать, так даже интересней, пожалуй. А если вы таким образом намекаете на свою правоту, то концепция «Большинство решает все, потому как большинство не может ошибаться» явно устарела, да еще и дискредитировала себя, как показывает история. Поразмышляйте об этом на досуге, вам будет полезно. Думаю, на этом пора считать нашу дискуссию закрытой. Позвольте откланяться, почтенные дамы.
Уходя, я оглянулась, чтобы понять, какой именно эффект произвели мои слова. Анна была хмурой и задумчивой. И я уже начала опасаться, что слегка перегнула с собственной характеристикой. Слишком сильно приподняла маску, так сказать, и могла испугать женщину. Да, Анна прониклась. И теперь было совершенно неясно, какое решение примет женщина. Но, на мое счастье, Римма Петровна обладала более слабым инстинктом самосохранения. С хмурым выражением лица она подняла большой палец правой руки и провела им по своему горлу, красноречиво намекая, что мне подписан смертный приговор. Что ж, насколько я поняла, от идеи мести Алине Поляковой женщины не отступятся. И я отныне собственными стараниями с нею в одной лодке. Впрочем, я ведь этого и добивалась.
* * *
В этот день у меня было еще несколько встреч и содержательных разговоров. После общения со старшими исправительного заведения, которых я ненавязчиво провоцировала, мне самой небезопасно задерживаться здесь надолго. И пусть Алина, как я ни старалась, все еще не решилась на побег, надеюсь, она последует за мной.
Позже я встретилась и переговорила с контактом, который организовал для меня Генка. Связным Петрова оказался довольно молодой, симпатичный парень – конвойный по имени Василий. Уж не знаю, приятелю удалось пристроить на работу своего человека или он успел завербовать местного сотрудника. Это не имело значения, если Петров заявил, что я могу полностью доверять парню, значит, это так и есть. В любом случае Василий уверил, что постарается выполнить мою просьбу в лучшем виде. Предложил внятную легенду, оправдывающую наши встречи на случай, если мы будем встречаться снова, и это кто-то заметит. Ведь здесь почти ничего не происходит, а значит, совсем ничего не остается незамеченным.
Вечером того же дня я постаралась встретиться с Алиной в уединенном месте, чтобы поговорить с девушкой. Вопреки моим ожиданиям, она совсем не удивилась.
– Говорят, с тобой встречались сегодня, – мрачно начала она.
– Да, Римма и Анна, старшая по лагерю.
– О, ты удостоилась аудиенции у королевы, – невесело хмыкнула она.
– Да, ты тоже заметила? – рассмеялась я. – Этот апломб, речь и манера держать голову. Спорим, Анна сама себя отождествляет с царственной особой. Только короны не хватает.
– Ты специально шутишь, чтобы я не нервничала? – неожиданно прошептала девушка. И этот шепот прозвучал как-то трагично.
– Расслабься, не стану говорить, что поводов для беспокойства совсем нет, но не произошло ничего непоправимого. А в данном случае их попытка пообщаться была весьма предсказуема.
– Они тебе угрожали? – Алина явно не разделяла моей уверенности и спокойствия. – Угрожали, правда? Говорили гадости и требовали, чтобы ты отступилась, перестала помогать мне? Ручаюсь, когда бабушка просила твоей поддержки, она пообещала что-то взамен. Скорее всего, какую-то ерунду, вроде посылок или помощи после освобождения. И ты, соглашаясь, конечно, не могла предположить, что ситуация примет такой оборот. Что тебе придется защищать меня от смерти в буквальном смысле слова и рисковать собственной жизнью при этом. Так что если ты решишь передумать и отказаться, я тебя пойму и не обижусь, честное слово, Женя! Ты можешь оставить эту затею, правда, все в порядке.
– Говорю же, не парься! Россказни или угрозы этих озлобленных теток не имеют особого значения. Среди всей этой публики равных мне в плане навыков и физической подготовки днем с огнем не сыскать. Они мне не соперники, даже в случае, если решат устроить ловушку или наброситься толпой.
– Они и это тебе обещали? Значит, прибегли ко всем аргументам.
– И что такого? Они боятся со мной связываться, это бесспорный факт. Поэтому от лести и задушевных разговоров они перешли к угрозам. Но, повторюсь, эти угрозы не имеют особого значения. Я вполне способна справиться со всеми нападками, предвидеть враждебные выпады или просчитать возможные ловушки этих недалеких теток.
– И тем не менее тебя что-то беспокоит? – настороженно вглядываясь в мое лицо, продолжала расспрашивать Алина.
– Что, так заметно? – досадливо поморщилась я. – Что ж, ты права. Но это не имеет отношения к угрозам
