В общем, у Бруно нарисовался план. Расталкивая пассажиров локтями и головой, он пробился к стене, где висела карта метрополитена, встал ногами на сиденье, чтобы лучше видеть, наступив при этом на чей-то плащ. Не обращая внимания на возгласы возмущения, он дернул за рукав какого-то мужчину и гаркнул ему в ухо:
— Слышь, дылда, как тут на Новинский бульвар проехать?
* * *
г. Москва, поверхность. Кафе «Козерог»
Паи Запальский смотрел на улицу через стеклянную дверь кафе. На улице было темно и светло одновременно. Темно оттого, что вечер, светло оттого, что много огней. В «Козероге» час пик. Зал за спиной пана Запальского был забит под завязку, в воздухе стоял ровный гул, состоящий из мирного людского говора, стука приборов и стекла, шарканья ног по плитке и пульсирующей музыки. Никаких воплей, громких тостов, хруста челюстей, и музыка, кстати, вполне приличная - стандартный готический амбиент, кажется... хотя пан Запальский мог и ошибаться, он не очень силен в готических стилях. Ну да, мрачновато. Даже депрессивно местами. Зато никаких «Учкудуков», никакой цыганщины, чеченщины и прочей кавказщины.
Пан Запальский хищным пружинистым шагом прошелся перед дверью, как полагается сотруднику охраны. Постоял. Незаметно почесал в паху. От нечего делать прочел на стеклянной двери: ГОРЕЗОК. Это КОЗЕРОГ наоборот. Да, пожалуй, пора выпить.
Он подошел к барной стойке.
— Вот так вот, Миша, — сказал он бармену, словно ставя точку в каком-то давнем разговоре. - Сделай мне как обычно.
Бармен налил ему бренди в пузатый бокал, поставил на салфетку. Пан Запальский зацепил бокал кончиками растопыренных пальцев, легонько взболтал, со вкусом отпил. Окинул взглядом зал и сказал:
— Хорошо.
Бармен тоже посмотрел в зал, согласился:
— Нормально.
С другого конца стойки бармена позвали. Группка молодых людей, прикинутых в стиле «я Дракула, ты чё», мрачно смотрели в опустевшие стаканы. Бармен смешал им хорошую порцию «иаду», разлил и, тяжело ступая большими ногами, вернулся к пану Запальскому.
— Не, Миш. Без «черных» как-то спокойнее, - сказал пан Запальский, будто с ним кто-то спорил.
Миша кивнул в том смысле, что да, как-то в самом деле спокойнее.
— Он же меня натурально валить хотел, урод. - Пан Запальский бережно пригладил светлые усики. - Я по глазам видел. Стволом вот так передо мной машет, скачет: «На пол, - орет. - На пол!» А я ему спокойно так в глаза смотрю, и думаю: да-а... Даже расстроился как-то.
— Да, ты выглядел немного расстроенным, - вспомнил Миша. .
— Не люблю вообще этих дел. Разборки, оскорбления, мат-перемат. Проще всего было бы вырубить его, конечно. Хрящик в мозг, и готово. Вот здесь такой хрящик есть, знаешь?
Пан Запальский приблизил лицо к Мише и показал на свой породистый нос в тонких красных прожилках, где, видно, и находился тот самый хрящик.
— Кто-то менее опытный, наверное, так и поступил бы на моем месте. Хрящик в мозг, «скорая», прокуратура, экспертиза, то-сё. Я предпочитаю воздействовать психически. Это сложнее. Убить человека просто, Миша.
Пан Запальский значительно приложил указательный палец ко лбу, затем начертил им прямую линию в сторону Миши.
— Не убивать, оставить его в живых — вот настоящий почерк профессионала...
— Особенно когда это говенный урод типа Реснички, — буркнул Миша.
Палец пана Запальского взметнулся к потолку.
— Точно. Особенно. Да. Ты же видел, как я сдерживался... Я психически воздействовал на него - видел, да?
Он подвинул Мише опустевший бокал. Тот неторопливо, с ленцой, достал из-под стойки бутылку, внимательно посмотрел, сколько там осталось. Плеснул на дно еще немного бренди. Значительно меньше, чем ожидал пан Запальский.
— Да-а... Ресничка чуть не обосрался тогда, — сказат Миша, скучая.
— Да, — с достоинством ответил пан Запальский.
По всему видно, что он не в первый раз заводит этот разговор, считая описываемый эпизод весьма важным и показательным в плане охранной работы, а может, просто желая что-то пояснить и прояснить в тех событиях. Но Мишу данная тема, похоже, утомила.
— А теперь он сгинул, и хрен с ним. И точка, — сказал Миша.
— И «черные» после той облавы сюда ни ногой, — сказал пан Запальский, отсалютовал бокалом и выпил. — Хорошо.
— А водяра обычная есть? - к стойке привалился нетрезвый упитанный юноша в черных очках-«полосках». Наверное, киберпанк.
— Сдои мне граммов сто, эджент... И бутер там, с колбасой... Чего-нить такого...
— Эджент? - живо заинтересовался пан Запальский. - Никогда не слышал. Я слежу за молодежным сленгом, как бы в курсе этих ваших... А что такое этот «эджент» - может, поясните?
Юноша выпил водку, занюхал бутербродом, буркнул:
— A-а?.. Иди в матрицу.
И отвалился от стойки. Пан Запальский с холодным ковбойским прищуром смотрел ему вслед, пока юнец, неуклюже волоча ноги, рулил к своему столику. Там собралась большая шумная компания, центром которой был некий бородатый карлик, говоривший практически без умолку.
— Не убивать, оставить в живых. Вот что труднее всего, — напомнил бармен Миша.
— Да, — согласился пан Запальский. - Он сказал «в матрицу», да?
— По-моему, «в матрицу». А тебе что послышалось?
Запальский выудил из кармана сигарету, щелкнул зажигалкой, прикурил и какое-то время продолжал задумчиво смотреть на огонь.
— Вспомнил, — сказал он и закрыл зажигалку. — Я видел его с «черными», того карлика. Вон, сидит, видишь?
Миша посмотрел,
— И я его видел. Тот банкет... Да, помню. Кило кокса привезли,
Пан Запальский выпятил нижнюю губу, покачал головой: бывает же.
Стукнула входная дверь, в «Козер» ввалились четверо новых посетителей. Запальский оторвался от стойки, замахал руками.
— Мест нет! Нету! Все занято, молодые лю... A-а, пан Крюгер!
Охранник узнал, расплылся в радушной улыбке, даже руками изобразил что-то вроде «милости просим».
— Для пана Крюгера обязательно что-нибудь придумаем!.. Эй, Жор! - окликнул он выходящего из кухни с заказом официанта. - Сделай столик для пана Крюгера, будь добр!
Официант кивнул и проводил Крюгера и компанию за резервный столик. Гул в зале сразу взлетел на целую октаву, будто в «Козер» пожаловал сам Джонни Депп собственной персоной. Некоторые из посетителей - новички, похоже, — привстали со своих Мест, чтобы получше разглядеть местную знаменитость.
Пан Запальский снова облокотился о стойку, сказал с сожалением:
— А с девчонкой той у Крюгера не срослось, видно... Чего-то я больше ее здесь не вижу. Файная девчонка была, эх... Бардзо файная.
— Пуля, что ли? — спросил Миша. - Так была, заходила как-то. В четверг, кажись. У нее новый хахаль, на белом «фольксе». Говорят, то ли эфэсбист какой-то, то ли диггер знаменитый...
— Да, Пуля, — мечтательно произнес пан Запальский и замолчал. - Так ведь Крюгер, я слышал, тоже этот... Диггер. И тоже знаменитый, - сказал он после паузы.
— Здесь все сейчас диггеры, - Миша неодобрительно покачал головой. — Диггер-готы, как они себя называют. Днем в штанах за пять сотен баксов, в кружевах, маникюр там, прически у них, видишь ли, дизайнерские .., А ночью в говно — нырк, и плавают там.
— И Пуля тоже... плавает? — удивился пан Запальский.
— Насчет Пули не знаю. А Крюгер и прочие — плавают, - убежденно сказал бармен. — Чем дальше, тем больше. Крюгер в большом фаворе сейчас: у них там в какой-то говнотечке перестрелка вышла с уголовниками.. . ну, или поножовщина, я не знаю... Чудом живы остались. Им бы задуматься, мозгами пораскинуть. Так нет — трещат об этом на каждом углу, в грудь себя бьют — молодцы, мол, мы какие...
Миша со вздохом вытряхнул в урну переполненную пепельниц)'.
— А по мне, так придурки они, и больше никто...
Пан Запальский задумчиво покивал головой.
— Вот интересно, Миша... Мне всегда были интересны эти молодежные движения, эта их субкультура как бы, протестные настроения, вся эта фигня... Даже сам не знаю почему...
— Малолетки тебе нравятся, вот почему, — вставил Миша.
— Малолетки всем нравятся, — возразил пан Запальский. — Как и блондинки. Но это не важно. Ты мне скажи, Миша, объясни мне, взрослому человеку: какая романтика может быть в говне?
— Все остальное они уже перепробовали, — сказал Миша. - То, что можно купить за деньги. Даже за большие деньги. С этим у них как раз никаких проблем. Но ведь говно не подают в приличных заведениях, вот в чем проблема. В приличных заведениях оно в страшном дефиците. Это возбуждает, понимаешь? Вот приди ко мне какой-нибудь готический юноша, спроси у меня стаканчик говна - он ведь его не получит...
— Ты смешаешь ему «иаду», — возразил пан Запальский.
— Смешаю, — не стал спорить Миша. - Но это другое. Им надо, чтобы... в натуральной оболочке, понимаешь? Чтоб над ним пар висел... А «иад» — просто культовый напиток, — добавил он скромно. — Это как бы вне понятий добра и зла, полезно — не полезно...
