Вот черт!
Если он вернулся обратно в город на моей же машине, искать ее совершенно бесполезно. Он мог оставить ее где угодно, а прочесывать весь город мне сейчас некогда. Проще заявить об угоне. Пускай ребята из отдела посмеются. Пошла, мол, к тестю на блины, да и забыла, где машину бросила.
Тем временем грунтовая дорога постепенно переходила в асфальт. Сначала он был очень подозрительного качества и пролегал по какой-то промышленной зоне, но потом постепенно становился все лучше и лучше и вскоре шел уже между чьих-то гаражей, грозя вот-вот превратиться в городскую улицу.
Ну что ж, Татьяна Александровна, похоже, напрасно вы потеряли время, разъезжая на электричках. Совершенно очевидно, что, выбросив меня на помойке, чернявый по этой дороге укатил обратно в город. Выходите-ка на свет божий и, времени не тратя даром, ловите такси. Благо деньги сейчас на это есть, в отличие от того же времени, которое, учитывая отсутствие личного транспортного средства, придется экономить.
Но вдруг, когда надежды мои на обнаружение машины почти совсем испарились, я заметила в каком-то закутке среди гаражей что-то светлое.
Неужели она?
Завернув за угол и посмотрев на номер, я чуть не подпрыгнула от радости. Ура! Я снова на колесах. Впрочем, не мешает проверить, все ли тут в порядке. От чернявого можно было ожидать чего угодно.
Я провела беглый осмотр, но ничего подозрительного не обнаружила. Так, прекрасно. Попробуем включить зажигание. Осторожно я повернула ключ, но взрыва тоже не произошло. Посмотрев на приборы, я и здесь не увидела никаких нежелательных изменений. Все было на своих местах, все работало. Бензина, правда, было маловато, но до первой заправки хватит. Нажав на газ, я выехала из закоулка и поехала в город.
До чего же все-таки приятно после толкотни в общественном транспорте снова оказаться за рулем собственного автомобиля!
* * *
Я решила ехать домой, но по дороге сообразила, что, собственно, кататься на машине у меня уже нет времени. До восьми часов, на которые я назначила встречу с человеком Кирьянова и разговор с проводниками, оставалось не так уж много времени. Сама эта беседа тоже займет время, и, скорее всего, мне уже не будет смысла возвращаться домой, а придется сразу садиться в поезд.
Следовательно, отправляясь на вокзал к восьми часам, я должна уже быть полностью готова к отъезду. А подготовка эта – тоже дело не простое. Нужно подобрать замену для техники, остатки которой я обнаружила в кастрюльках, нужно «зарядить» все это так, чтобы было незаметно, нужно надежно упаковать деньги... Да, вот и телефон еще нужно купить. Чуть не забыла. До того привыкла, что он всегда со мной.
Увидев заправочную станцию, я залила полный бак и поехала в салон сотовой связи. Там я выбрала себе подходящую модель телефона и сразу же подключила трубку к сети.
– Алло, Владимир Сергеевич? Это Татьяна Александровна вас беспокоит. Записывайте номер.
Я продиктовала длинный набор цифр.
– Ну как там с моими просьбами?
– Я тебя когда-нибудь подводил?
– Не подводил, что верно, то точно. Так выделишь мне человечка?
– Выделю, куда же от тебя деваться. Хотя я, честно говоря, думал, что сначала ты о паспорте спросишь.
– Да если бы это и в самом деле был паспорт, а то... справка какая-то!
– «Какая-то»! Посмотрите на нее! У меня из-за этой справки, между прочим, весь день сегодня насмарку пошел. Только тобой и занимаюсь. Нет бы поблагодарить, – обиженно проговорил Киря.
– Да я благодарю, Кирочка, очень даже благодарю. А можно, эту справочку твой человек сразу на вокзал привезет, а? А то я никак не успеваю. Ведь еще собраться нужно, я и подготовиться-то не успела.
– Совсем ты, мать, обнаглела. Ей сделай, побегай, похлопочи, а она даже заехать и забрать не хочет...
– Да не не хочу, Кирочка, а не могу! Не могу, понимаешь? Мне сейчас аппаратуру паковать, а в восемь уже на вокзал. Сам посуди – сколько тут времени-то остается? Всего ничего. Когда мне визиты-то делать? Я бы с удовольствием, но...
– Да ладно, черт с тобой. Паша привезет. Только ты мне точно скажи, где ему тебя ждать, он ведь тебя в лицо не знает.
– Где ждать? Дай подумать... А, вот! Пускай у камер хранения стоит, знаешь, не в глубине, а у самого входа. Я буду с большой сумкой и в джинсовом костюме. Могу захватить с собой журнал «Огонек».
– Не трудись.
– Как скажешь. Значит, в восемь у камер.
– Хорошо, я передам. Ну, ни пуха тебе.
– К черту. Будь на связи. Номер знаешь.
Я распрощалась с Кирей и поехала ставить машину в гараж. Поскольку время моего отсутствия было неизвестно, то оставлять ее у дома или на стоянке у вокзала не стоило. В гараже целее будет. А уж до вокзала, так и быть, доеду на такси.
Поставив машину и порадовавшись, что за все время моего путешествия мне так и не попался ни один гаишник, я отправилась домой. Гараж был не так уж близко от дома, но я решила пройтись пешком, подышать воздухом перед новым напряженным этапом этого сложного дела.
При ходьбе хорошо думалось и, оказавшись дома, я уже точно знала, что именно мне нужно взять с собой и как все это упаковать. Оставалось только воплотить все задуманное на практике.
Подкрепившись полуфабрикатом из холодильника, выпив чашечку кофе и выкурив сигаретку, я занялась своей поклажей. Даже заранее обдуманный процесс все равно занял много времени.
Но к половине восьмого у меня все было готово, и я вызвала такси, чтобы ехать на вокзал.
Возле стеллажей с камерами хранения уже стоял скромного вида молодой человек в штатском.
– Вы, наверное, Павел?
– А вы, наверное, Татьяна?
– Ну, вот и познакомились. Документы привезли?
– Да, пожалуйста.
Я взяла справку, которую так расхваливал Киря, и положила ее вместе с другими документами к себе в сумочку. После этого, попросив Пашу немного подождать, я оставила свою сумку в одной из камер хранения.
– Теперь можем приступать.
Мы разыскали начальника поезда, который уже готовился к новому рейсу, и, объяснив ему ситуацию, попросили собрать всех проводников. Корочки Паши оказали свое действие, и через некоторое время вся бригада поезда предстала пред нашими очами. В основном это были женщины. Я начала опрос, а Паша стоял рядом, обеспечивая солидность.
– Мы разыскиваем опасного преступника, – говорила я. – По нашим сведениям, он должен был вчера ехать в этом поезде. К сожалению, фотографии его у нас нет. Имеется только приблизительный словесный портрет. Это должен быть высокий мужчина, крепкого телосложения, но не толстый. Брюнет, глаза глубоко посаженные, губы тонкие. С ним должна была ехать девочка, на вид лет десяти-двенадцати, светловолосая, худенькая. Он мог представить ее как свою дочь. Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, не было ли у кого-нибудь из вас пассажиров, подходящих под это описание?
Какое-то время проводницы сосредоточенно думали и произносили неопределенные фразы, типа: «У меня были дети, но ехала семья, отец с матерью и дочка...», «А у меня был мужчина с девочкой, но ей лет пять-шесть...» Но вскоре одна из женщин сказала:
– Да, точно. В первом купе у меня ехали. Точно такие, как вы говорите. Высокий мужчина, и с ним девочка. Правда, какие у него губы, я не запомнила, но волосы были темные, это так. А обратила я на них внимание потому, что девочка все время спала. Конечно, мы отправляемся поздно, а дети, сами знаете – их разве успокоишь? Тем более перемена обстановки... Наоборот, родители никак не могут уложить, а тут... Он ее и в вагон занес на руках, потому что она спала. Я еще спросила, не тяжело ему, девочка-то большая. А он мне – мол, своя ноша не тянет. А часов в шесть утра приходил за кипятком. Такой у него был... не знаю, термос, что ли. Кипяток взял, а чай, говорит, сами заварим, у нас, говорит, свой. Сказал, что племянница проснулась и будет завтракать.
– Он сказал, что это его племянница?
– Ну да.
– А сами вы видели девочку? Ну, например, когда она выходила из купе.
– Да она и не выходила. Если бы выходила, я бы заметила, у меня дверь всегда открыта. Да и купе это совсем рядом. Следующее после моего.
– Что, проснулась – и даже в туалет не ходила?
– Ну... видимо, нет, – растерянно сказала женщина, сама удивившись этому обстоятельству.
– А другие пассажиры этого купе? Могли они видеть, как она вставала?
– А других пассажиров там не было. Первое купе у нас двухместное. Вот они вдвоем там и ехали.
Ай, чернявый, ай, молодец! Все предусмотрел. Разумеется, если в купе, кроме него, никого не было, он мог рассказывать проводнице что угодно. Думаю, что на самом деле Настя и не просыпалась. Скорее всего, усыпив ее в первый раз, у монастыря, с помощью хлороформа, он все это время продолжал держать ее на каких-то препаратах, подавляющих реакцию, или на снотворных. Если не на чем-нибудь похуже.
