— А он не захотел. И тогда вы положили ему в бокал…
— Нет! Ничего я не клал! Этого никто не видел!
— Этого не видел, — согласился оперуполномоченный. — Но вывод напрашивается сам собой.
— Почему вы тогда меня не арестуете?
— Есть причина. Я же говорю, что в деле есть одна непонятная деталь. Некая несуразность. И потом, Вера Александровна Алмазова еще не дала письменных показаний. Следователь сам решит, когда появятся основания взять вас под стражу. Но надеюсь, что бежать вы не собираетесь?
— Не собираюсь.
— Кстати, как у вас с регистрацией? Паспорт не покажите?
— А вы сотрудник паспортного стола? Или из той службы, что выдворяет из Москвы нелегалов?
Оперуполномоченный вдруг широко улыбнулся:
— Опять нервничаете. Как же вы до сих пор не устроили свою судьбу? Такая дама вам симпатизирует!
— Вера?
— Именно.
— А вот это мое личное дело. Кстати, прописка у меня есть.
Он отыскал в ящике письменного стола паспорт и протянул своему собеседнику:
— Вот. Пожалуйста.
Тот задумчиво полистал, заинтересовавшись штампом паспортного стола:
— Что ж, постоянное место жительства — Московская область, город… Кстати, во сколько обошлась?
— Что?
— Прописка? Почем нынче стать жителем Московской области?
— Я вам показал паспорт? Показал. Там все в полном порядке.
— Но ведь это же липа! — не выдержал оперуполномоченный. — Думаете, так трудно проверить? Вы живете здесь, на частной квартире, а того дома, где вы прописаны, быть может, и на свете-то не существует!
— Можете сообщить участковому, я заплачу штраф. Сто рублей. За нарушение паспортного режима.
— Постараюсь сделать все, чтобы ваша жизнь отныне не была спокойной. Вы мне не нравитесь, Никита Борисович. Что-то вы темните. Кстати, на какие средства существуете? Не работаете, да и бизнес не заладился.
— У меня были накопления.
— А Вера Александровна вам не ссужает в долг?
— Нет, представьте себе!
— Не могу, уж простите великодушно. — («Он еще и паясничает!») — Когда же вы предъявите свое алиби, Никита Борисович?
— Завтра-послезавтра.
— Вот мой телефон, — оперуполномоченный достал блокнот и, вырвав из него листок, записал свои координаты. — Позвоните, когда придумаете алиби. В противном случае…
— Что?
— У вас появится собственная жилплощадь. Лет на несколько. Небольшая, правда, и без удобств, и штампа в паспорте не обещаю. Да и сам паспорт тоже. А пока всего хорошего.
— До свидания.
Он постарался держаться до конца, хотя разговор был крайне неприятен. Владимир Иосифович убит, и под подозрением тот человек, который больше всех прочих был ему должен. Самая логичная версия: убийство из-за денег.
Когда оперативник ушел, пришлось задуматься надолго и всерьез. Чего хотят от него добиться? Доказательств того, что у гаража он не был. А если был? Тогда это в корне меняет все. Дался им этот гараж! У кого-то бурная фантазия, а он вынужден страдать!
Еще раз попробовал дозвониться до Нади. Вновь длинные гудки. «Как странно! Не берет трубку! Где же лежит этот чертов телефон?»
Телефон лежал у Веры на столе
и она с чувством глубокого удовлетворения смотрела на номер, высвечивающийся на дисплее. Домашний номер Никиты Намина. В которой уже раз Никита пытается поговорить с Надей? Значит, симпатичный молодой человек с голубыми глазами уже нанес тебе визит, ненаглядный ты мой! Как это кстати! Теперь пришло время для решительного объяснения.
Вера подождала еще немного: пусть он хорошенько помучается. И только когда телефон зазвонил в третий раз, взяла трубку и нажала на «ОК».
— Наконец-то! — раздался в ней голос Никиты. — Почему не берешь телефон?
— Потому что очень занята.
— Кто это? — похоже, что он растерялся.
— А ты угадай!
— Вера? Как ты там оказалась?
— Оказалась где?
— У Нади.
— Я у себя в рабочем кабинете. В новом кабинете.
— Постой… Я что-то не пойму. А где Надя?
— Она тебе так нужна?
— Да. Представь себе.
— Понимаю.
— Ничего ты не понимаешь! Ко мне сегодня из милиции приходили! Владимир Иосифович убит!
— Я вообще-то в курсе. Потому что сижу сейчас в его кабинете.
— Ты сидишь в его кабинете? Ничего не понимаю!
Вера торжествовала. «А вот теперь для тебя начнется самое интересное», — подумала она и выдержала долгую паузу, во время которой Никита несколько раз взволнованно произнес: «Вера, Вера, почему ты молчишь?» Потом будто нехотя уронила:
— Это не телефонный разговор. Нам надо встретиться.
— Где? Когда?
— У меня дома. — Вера давно уже решила, что это произойдет на ее территории: подписание капитуляции. Полной и безоговорочной.
— У тебя дома? Мне ехать к тебе?
— А почему бы нет? Что тебя так пугает?
— Что ты задумала, Вера?
— Узнаешь.
— Но…
— Это сюрприз.
— Ну хорошо. Я сегодня должен приехать?
— Как хочешь. Чем быстрее, тем лучше. В твоих же интересах.
— Знаешь, это уже начинает меня раздражать! Ты говоришь загадками!
— Терпение, дорогой. Надо иметь терпение.
— Во сколько ты будешь дома? В девять? В десять?
— Когда захочу, тогда и буду. Я теперь сама себе хозяйка. Но лучше будет, если ты приедешь в десять часов. Мне надо подготовиться.
— Тогда до встречи.
— До встречи, дорогой, — промурлыкала Вера и положила телефон обратно на стол.
Интересно, достаточно ли она была загадочной и интригующей? Выдержала ли все необходимые паузы? Дала ли ему понять, что теперь является хозяйкой положения? Впрочем, она всегда ею оставалась.
Вера легонько вздохнула («Жаль тебя, бедненький!»), потом посмотрела на часы и соединилась с приемной:
— Соня, я уже ухожу. Дела. Но завтра утром всех проконтролирую и потребую отчета о проделанной работе. Так что те, у кого балансы клиентов не сведены, могут домой не торопиться. Поставь, пожалуйста, сотрудников в известность.
— Я все сделаю, Вера Александровна.
Настроение у Веры было отличное! Она мельком глянула в зеркальце, которое достала из сумочки. Хорошо бы зайти к косметологу и привести в порядок лицо. Но уже не успевает. И к парикмахеру тоже. Но ничего. На генеральную репетицию достаточно надеть костюм, предназначенный для премьеры, но вовсе не обязательно накладывать грим. Сегодня сойдет и так.
Когда Вера вышла в приемную, секретарша посмотрела на нее с удивлением:
— Вам только что сообщили приятную новость, Вера Александровна?
— Да. Очень приятную. Сногсшибательную новость.
— Какую, если не секрет?
— Секрет. Но скоро все о нем узнают, — лукаво сказала Вера. — До завтра, Сонечка.
У девушки аж глаза округлились от удивления! Первый раз за три года начальница назвала ее Сонечкой! Уж не мужчина ли у нее появился? Как это было бы кстати! Все сотрудники фирмы только и мечтают о том, чтобы часть своей кипучей энергии Вера Александровна Алмазова перенесла на другой объект. И не думала бы только о работе.
Вера же в этот вечер летела домой как на крыльях. Забежала в супермаркет, купила в кулинарии замаринованную шейку, которую оставалось только положить в глубокую посуду и с полчасика потушить, прихватила парочку готовых салатов. Бутылка шампанского, фрукты, коробка шоколадных конфет… Уф, кажется, все!
Придя домой, сбросила туфли и бегом на кухню. Без двадцати пяти девять! Разумеется, он опоздает. Первым делом Вера бухнула в глубокую сковороду содержимое упаковки и запихнула ее в микроволновую печь. Потом полетела в большую комнату, где висело на плечиках свадебное платье. Быстрее, быстрее! Поспешно застегнула молнию на спине, сломав при этом ноготь, провела разок расческой по волосам и кинулась к шкафукупе, где в одном из ящиков лежала шкатулка с драгоценностями.
Надеть их Вера не успела, потому что раздался звонок. Она глянула на часы и не поверила своим глазам: без пятнадцати девять! Этого просто не может быть! Никита всегда опаздывает, значит, не он. Тогда кто?
Подобрав подол платья, она кинулась к входной двери, посмотрела в глазок. Никита вновь нетерпеливо потянулся к кнопке звонка. Она не могла в это поверить! Пришел на пятнадцать минут раньше! На целых пятнадцать минут! Вера щелкнула замком и одним рывком распахнула дверь:
— Заходи!
Никита замер на пороге, увидев ее наряд. И спустя секунду, удивленно протянул:
— Вера? Что за маскарад?
Она опустила глаза и тут сообразила, что из-под подола роскошного свадебного платья выглядывают домашние тапочки с пушистой меховой оторочкой. Все-таки надо было купить еще и белые туфли.
— Не ждала тебя так рано.
— Может, объяснишь, что происходит?
— Может, ты сначала зайдешь?
