Редко в пациентах, обращающихся к ней, она не видела этого порока. Были единичные случаи, они ее радовали и заставляли верить, что достичь идеала возможно. Но большинство из тех, кто к ней обращался, были жадны и даже не догадывались об этом.
Энергетических слепней ей надо было очень много, ведь Тамара давала их в помощь и Лизе. Правда, девушка не знала механизма их воздействия. Но ей и не надо было это знать. Не обладая сновидением, она бы с ними не справилась. Она просто была закодирована, и слепни сами выбирали своих жертв, если Лиза общалась с жадными людьми.
Работа Тамары по энергетическому «воспитанию» шла своим чередом, пока однажды в ее салоне не появился мужчина и не сказал: «Я был у вас, уважаемая, три года назад. Вы не настроили мой бизнес на успех, а, напротив, Вы разорили меня. Я прошел через семь кругов ада, и вот я снова у вас. Я быстро понял, за что я пострадал – за свою жадность! Я изменился, стал другим… Вы можете вернуть меня к тому материальному состоянию, которое у меня было, когда я пришел к вам в первый раз? Если б могли, тогда я бы распорядился им иначе, чем хотел тогда, и чем сделали это вы. Теперь я знаю, что нужно делать».
Слова мужчины были очень просты. Тамара видела, что он, действительно, преодолел жадность в себе, но не могла ничего изменить. Она впервые с ужасом осознала, что обратной дороги нет! Она не знала, как отозвать назад своих помощников. Они улетели из аквариумов, в которых она их взрастила, навсегда. Они присасывались к человеку, обремененному жадностью, они питались его энергией, они размножались и, буквально, сжирали его.
– Я не в силах вам помочь, – призналась она. – Я могу отдать все, что у меня есть, все свои сбережения, но боюсь, что это вам не поможет… Ведь вы…
Тамара замолчала, потому что теперь окончательно поняла, с кем она имеет дело. Уж ему-то точно помочь она уже не могла! Это был не живой человек, она общалась с духом человека, умершего в страшной нищете. Он явился к ней из Царства мертвых, чтобы показать, насколько разрушительно действие ее энергетических слепней. Теперь она поняла, что говоря о возврате его материального состояния, он имел ввиду не деньги, богатство, а земную жизнь. Теперь это был бесплотный дух, а воскрешать из мертвых живым не дано!
– Вы сами не можете остановить разрушительное действие Ваших старых слепней, но Вы можете и должны не посадить новых!
После этих слов дух исчез. Тамара признавала справедливость сказанного им. Но прошло полчаса, и произошедшее стало казаться ей дурным сном. Правда, в тот день она отказалась от приема посетителей, сославшись на головную боль, но на следующее утро не смогла встать с постели и не смогла ничего увидеть…
Теперь Тамара Георгиевна понимала, что если бы она тотчас безоговорочно отказалась от экстрасенсорной практики, то, может быть, здоровье и не покинуло ее. Но тогда она колебалась…
Ограниченная в своих физических способностях, Тамара имела много времени, чтобы думать, как остановить действия энергетических слепней. Она расшифровывала замысловатые картинки цветного калейдоскопа, приходящие ей во сне, и теперь она знала, что нужно делать. Но самой ей было с этим не справиться. Тамара возлагала свои надежды на Лизу, но с девушкой в последнее время творилось что-то невероятное, а потом она и вовсе пропала.
«Лизонька, дорогая моя, где же ты? – шептала Тамара Георгиевна в кромешной тьме. – Я жду тебя, милая… Лиза…
Альбина Эдуардовна терялась в догадках, куда пропали все ее сотрудники. Ей пришлось вспомнить студенческие годы, когда она работала страховым агентом, и собственноручно заполнить бланки договоров страхования Лебедева Кирилла Борисовича и его собственности. Наличные деньги для уплаты страховых взносов лежали на столе.
– Пересчитайте, – смеясь предложил Кирилл.
– Обязательно, – кокетливо ответила она, но не прикоснулась к пакету.
– Есть повод отметить, – сказал он. – Какой ресторан ты выбираешь?
– Тот же, что и всегда, – ответила Побережнова. – Знаешь, Кирилл, мне хочется взять с собой Татьяну. Вчера мы с ней впервые пришли к взаимопониманию…
– А моя дочь замуж собралась выходить, я ей уже не нужен… А за вас с Таней я очень рад.
– Это все Ольга Калинова… Она такой сильный экстрасенс! Она перевернула всю мою жизнь, точнее поставила в моей взбалмошной жизни все на место, и всего-то за один сеанс…
– По-моему, ты переоцениваешь ее заслуги, – сказал Кирилл. – Просто у тебя был сложный период жизни, теперь он прошел. Все нормализовалось бы и без нее…
– Не думаю, – возразила Альбина. – Само собой и все сразу: ты, Таня, финансовое положение фирмы… Понимаешь, так мог никто и не заметить перестановку слов „московская“ и „российское“, а теперь я откажусь от исполнения договора на законных основаниях» и «Золотая саламандра» не прогорит!
– Я в этом ничего не понимаю, – сказал Лебедев. – Моя специализация – это зубы. Ну что, до вечера? Я за тобой заеду!
– Хорошо, – ответила Альбина. – Вечером я тебе отдам полисы. Проводив Кирилла, она стала разглядывать в зеркало свое ухо. «Надо же, легкая царапина, а сколько крови было – думала она. – Хорошо, что все так удачно вышло, а то умирать совсем не хочется…»
Альбина Эдуардовна вышла к секретарше и спросила:
– Хоть кто-нибудь появился в офисе?
– Да, подтягиваются, – ответила та. Кого-нибудь позвать?
– Позвать! Я хочу сдать деньги в кассу. Пока все бездельничают, я договора заключаю! А потом пускай Маша заходит.
Шокировав бухгалтерию таким большим поступлением наличности, Побережнова вернулась в свой кабинет. Запах газа уже выветрился, Альбина вздохнула полной грудью и ощутила себя счастливой, как никогда.
Вошла молодая юристка, увидев улыбающееся лицо директрисы, она поняла, каково будет ее окончательное решение относительно судьбы договора с авиакомпанией.
Громко зазвонил мобильник. Альбина Эдуардовна, не теряя улыбки блаженства, ответила:
– Слушаю.
– Аль… Альбина… Эдуар… Альбина Эдуардовна, – заикаясь, говорил Сережа. – У нас большие неприятности. Я даже не знаю, как Вам сказать…
Радужная улыбка ушла с лица Побережновой, но ее глаза еще продолжали излучать счастье.
– Ты разбил мой «Мерседес»? – попробовала догадаться она.
Ответ последовал не сразу.
– Хуже. Ольга, которую я должен был возить по вашему указанию, – волнуясь говорил Сережа, – она… она выпрыгнула из машины…
– Что? – воскликнула Побережнова. – С какой стати?
– Понятия не имею. Все было нормально. Мы ехали уже в третье место, к какой-то Тамаре, разговаривали, я свернул с дороги на заправку, она неожиданно открыла дверь и…
– Она жива? – спросила Альбина, хмурясь.
– Пока да, но она без сознания. Сейчас здесь будет милиция, скорая… Я не знаю, что мне говорить им…
– Как есть, так и говори, – соображая, что же все-таки произошло, – сказала Побережнова.
– Да, но у меня тут еще два человека. У одного нет совсем никаких документов, он – бомж, а вторая – это Савельева, помните, она у нас работала?
– Савельева? – страшно удивилась и расстроилась Альбина Эдуардовна. – Она-то как туда попала? Скажи, Сережа, Ольга, правда, сама…
– Честное слово. Видите, вы мне не верите, и менты не поверят… Вот уже и они, – сказал Сережа. В трубке послышались короткие гудки.
Потом он машинально положил Ольгин мобильник, который выпал из ее сумки и по которому он звонил, к себе в карман и приготовился давать показания…
Альбина Эдуардовна «ушла в себя». Маша пыталась предположить, что же все-таки произошло, и о какой Ольге шла речь, но не могла. Лезть с расспросами, даже относительно расторжения договора, она не решалась. Было очевидно, что телефонный звонок, раздавшийся, как гром среди ясного неба, разбил все мечты Побережновой. Но то, что он мог изменить ее решение о признании договора недействительным, Маша даже не предполагала.
– Ты еще здесь, Маша? – сказала Альбина Эдуардовна. – Забудь обо всем, что ты мне рассказывала сегодня утром. Я не для того создавала «Золотую саламандру», чтобы кидать своих клиентов. Да, как ты, вообще, могла подумать, что я пойду на такое!
Маша не знала, что ей ответить. Она понимала, что это решение импульсивное, оно вызвано какими-то чрезвычайными обстоятельствами.
– Ты поняла, это мое окончательное решение. От своих обязательств я отказываться не буду! Если немецкая сторона так и откажется, я все продам, но выплачу нашей авиакомпании всю страховую сумму. Это тебе понятно?
– Да, – тихо сказала Маша и вышла.
Сереже не ошибся, предполагая, что общаться с милицией ему будет тяжело. Менты никак не хотели понять, почему программист фирмы выполнял работу водителя. Сережа толком не мог объяснить, куда и зачем они ехали, почему именно в таком составе, и как случилось, что одна пассажирка выпала из машины. В глазах у всех милиционеров он видел только одно – уверенность, что Ольга не могла самостоятельно решиться свести счеты с жизнью.
