Ознакомительная версия.
– Здесь я, – донеслось издалека. – Я все это уже слышал. Зря Юрка туда лезет.
– Это почему? – повернулся к двери Грязнов.
– Сейчас приду – скажу.
И Турецкий появился на кухне – одновременно с Денисом, который нес в руках по бутылке коньяку.
– Я так скажу, – заявил Александр Борисович. – Ты что же, Юра, собираешься судиться с госбезопасностью? Да с тобой же никто и разговаривать не станет.
– Ну почему? Есть же в конце концов закон, – возразил Гордеев.
– Закон-то он есть, – подтвердил Турецкий. – Но не для такого рода дел. Раз они старательно маскируют убийство под самоубийство, значит, в этом их интересе как раз и зарыта собака. И хрен они позволят тебе заниматься эксгумацией, понял?
– Фи, Александр! – поморщился Меркулов.
– Слушайте, ребята! – перебил всех Грязнов-старший. – А чего это мы на кухне-то устроились? У нас что, гостиной, что ли, нету? Денис! Я тебя совершенно не понимаю!
– Дядь Слав, мне накрыть – пять минут. А вы что же, всерьез пировать собираетесь? Или так, в легкую?
– Мы еще не знаем, что мы будем делать, но стол должен быть накрыт! Ты разве забыл порядок? Ты разве?…
Все, дядька начал «заводиться»! Денис засмеялся и ушел в гостиную.
– Так чего ты про собаку? – снова переключился на главную тему Вячеслав Иванович.
– Какую? – Турецкий вопросительно поднял брови.
– Которую надо экс…гумировать, – настаивал Грязнов.
– Ах, ты про эту?… Смотри, хороший коньяк… – он начал разглядывать этикетку на бутылке.
– Не отвлекайся!
– Костя, чего он ко мне пристал? Ну скажи ты этому нашему непонятливому, что без личной визы, к примеру, заместителя директора предприятия, которое именуется в просторечии Лубянкой, скажем, того же господина Коптева, благоволящего лично к тебе, ни фига наш талантливый адвокат не раскопает и никого, естественно, не защитит, зато неприятностей на свою умную башку наберет выше крыши.
– Это так, – солидно подтвердил Меркулов.
– Ну а раз так, надо либо все спускать на тормозах, либо придавать делу совершенно официальный характер. Совершенно! – он устремил вверх указательный палец. – Как говорит мой друг Грязнов.
– Я тебя понял, Саня, – так же солидно продолжил Меркулов. – Знаешь, за что я тебя всегда уважал?
– Очень интересно.
– За то, что ты умеешь правильно смотреть вперед. И заранее делать верные выводы. Я не хочу в данный момент высказываться более определенно, но мне представляется, что именно тебе, Саня, и придется в самое ближайшее время заняться этим делом. Я, конечно, встречусь и переговорю с Дмитрием Дмитриевичем – он имел в виду Коптева, с которым у него были действительно достаточно доверительные отношения. – И я почти уверен, что их Управление собственной безопасности, если оно уже занимается этим делом, передаст его нам. Но тут есть еще один момент… Хорошо, здесь все свои, поэтому сформулирую следующим образом: необходима консультация с одним нашим «другом». Понимаешь, Саня?
– В Чертаново, что ль?
– Вот именно. Поэтому давайте-ка, господа хорошие, поступим следующим образом. Я, где надо, посоветуюсь, подумаю. Мальчишки – я имею в виду Дениску с его орлами, – действуя совместно с Юрой, помогут и тебе, Саня.
– Ты меня что, уже женил? – изобразил изумление Турецкий.
– А ты, гляжу, не сильно и сопротивлялся… Нет, пока речь не о свадьбе, я думаю, каким образом при острой нужде мы сможем оплатить работу «Глории». Кстати, Вячеслав, ты тоже заранее подумай. У тебя ведь есть некие средства на проведение спецмероприятий.
– Дядь Кость, – вмешался Денис, – у нас с Юрой уже имеется договоренность, что наши действия будет оплачивать он из своего гонорара. Так что мы пока не жалуемся.
– Это хорошо, – согласился Меркулов, – но все равно надо иметь в виду. На случай непредвиденных обстоятельств. Вот так, друзья мои… Дениска, а ты чего здесь? Разве там уже все накрыто?
– Естественно! Прошу перейти к праздничному… ночному столу.
– Согласовано, – кивнул Меркулов, поднимаясь, и тут же указал пальцем на ящик с «боржоми»: – Но я пью отныне только это!
«Народ» недоверчиво захохотал, но, уходя с кухни, ящик тем не менее прихватили с собой.
В длинном коридоре из кухни в гостиную Турецкий придержал Меркулова за локоть.
– Костя, – негромко сказал он, – а ты в самом деле готов к разговору с Коптевым? У нас же практически ничего нет.
– А вот я и говорю, – так же тихо ответил Костя, – пусть мальчишки подсоберут, мы с тобой проанализируем, а там решим – надо тебе взваливать этот груз на плечи или пусть себе сами разбираются. Тут ведь, ты верно заметил, очень легко шею себе сломать. А они, – Меркулов ткнул пальцем в спины Дениса и Гордеева, – наше будущее. Его уже сегодня беречь надо, потом – поздно. Не будем ничего форсировать, но все их материалы ты пока просматривай. И как старший, и в качестве возможного руководителя следственной бригады. А об этом Рогожине и я слышал. Был наверху разговор о серьезных «утечках» из их ведомства, с Лубянки, понимаешь? И, кстати, недавний скандал с нашими олигархами, об их якобы связях с президентом, о чем шумела печать, тоже связан с этими «утечками». Вот и делай выводы. Какое, к черту, самоубийство?
– И нам отдадут это дело?
– Не исключаю. Раз имеются «утечки», значит, есть и заинтересованные в этом сотрудники конторы. С Геной поговори, с Геной. Я с ним днями договорюсь, а ты поезжай.
Гена, точнее, Генрих Юрьевич, был заместителем начальника Управления службы собственной безопасности ФСБ. Меркулов дружил еще с отцом его, ну а с сыном – уж само собой, как говорится. Но эти отношения не афишировались категорически. И знали о них умевшие хорошо молчать Турецкий с Грязновым. Остальных, даже близких, старались не посвящать. Лишние знания – лишние проблемы. И в Чертанове, о коем помянул между прочим Турецкий, у Гены была своя конспиративная квартира, в которой Александр Борисович время от времени встречался с ним – для совета, для получения информации или, наоборот, ради проверки собственной информации.
– Ладно, – согласился Турецкий, – позвони. А я подъеду, когда будет с чем.
– Эй, друзья! – закричал из гостиной Грязнов-старший, – тут, понимаешь, именинник помирает от жажды, а им хоть бы хны! Где ваша совесть, господа?!
Алена была не то что раздосадована звонком адвоката, кажется, слишком уж возомнившего о себе. Она с возрастающим нетерпением ожидала звонка Евгения, словно провалившегося под землю. А он ей нужен был позарез.
Что же касается этого настырного Гордеева, то Алена не строила в отношении его каких-то иллюзий. Папуля назвал его фамилию и добавил, что при определенных усилиях этого адвокатишку вполне можно заставить проделать черновую работу. Он – настырный, бивший следак, со связями, сам не дурак. И если Алена, учитывая все эти факторы, и со своей стороны обаяет его, можно будет рассчитывать на определенный успех.
Алене не впервой было включать в действие свои чары, и по глазам Гордеева она ясно видела, что произвела на него сильное впечатление. Еще парочка отработанных манков – и вот он, парниша, у ног. Ах, как он не спускал глаз с ее косы! Как глядел на ее фигуру, особенно ноги, когда она впереди него входила в ресторанчик, а после шла к машине! Она всей кожей чувствовала, как от него исходили мощные флюиды желания немедленно схватить ее, разорвать на ней легкую, насквозь просвеченную солнцем одежду. Ну, в общем, чего от нее всегда хотят мужики, она превосходно знала, и в другом месте и при иных обстоятельствах, возможно, даже не стала бы и сопротивляться – Гордеев ей понравился, крепкий парниша, видать, неутомимый, но сейчас было не до него. Однако днем, буквально ощущая на себе давление его взгляда, она, полуоборачиваясь к нему, загадочно улыбалась, как бы предупреждая на всякий случай о возможной опасности. Какой? А пусть сам догадывается! И тягомотину, которую он сейчас пытался развить, она не восприняла как его желание в конце концов, не теряя своего лица, отказаться от дела. Да нет, будет он работать, никуда не денется. А вот его стремление уже сегодня, в первый же день знакомства, юркнуть к ней в постель – это ей не понравилось. Мужик должен уметь терпеть, дожидаться разрешения, искать возможности получить его. Хотя – вернулась она к первоначальной мысли – очень возможно, что не сегодня, нет, но, скажем, завтра она бы не отказала себе в удовольствии быть слегка растерзанной этим «Юрочкой». А лихо она его охладила! Так-то, дружок, не бери себе в голову раньше времени то, что не для тебя приготовлено…
А тот, для кого было приготовлено буквально все, не звонил. Хотя уже давно должен был это сделать. Прошло несколько дней с его приезда, он, как стало известно Алене, успел повстречаться с вдовой Вадима, был в управлении у Машкова, но на этом все сведения о местах пребывания Евгения Осетрова и заканчивались. И это было непонятно Алене. А то, чего она не понимала, ее беспокоило.
Ознакомительная версия.
