— Солнышко, перестань говорить, что я тебя бросил! Ты должна меня понять. Я собирался разговаривать с этим вундеркиндом по-взрослому и не хотел, чтобы ты это видела.
— Ладно, проехали. Я уже поняла, что ты коварный тип, которому не следует доверять, — Соня улыбнулась. Ей вовсе не хотелось ни обижаться на Костика, ни спорить с ним. — Ты нашел Торопова?
— Нашел, — буркнул Костя и замолчал.
— И что? Костик, мне что, клещами из тебя каждое слово вытягивать? — взорвалась Соня. — Пожалей мое любопытство!
Костик рассмеялся.
— Хорошо, — сказал он, — пожалею любопытство. Торопов оказался дома, вернее, у дверей дома. Так получилось, что я застал его в тот момент, когда он открывал дверь своей квартиры. Торопов меня не видел, я подкрался сзади и, когда он открыл дверь, впихнул его внутрь. А вот дальше мое везение кончилось.
— Вам помешали?
— Нет, — с грустью ответил Костик. — Наоборот, мне дали слишком много времени.
— Не поняла? Что это значит? — Соня с удивлением смотрела на Константина и ждала ответа, но Костик молчал. Соня не выдержала: — Что произошло?
— Я разозлился и его избил. Сонечка! Этот засранец уперся и ни в какую! Не признался, что взял фишку. Мало того, он отрицал, что заходил в «Мастера игры»!
— Зачем ты его об этом спрашивал?!
Костик засмущался.
— Это я в порыве… само слетело с языка. Когда он уперся — я ни я, корова не моя — я на него набросился, ляпнул: «еще скажи, что ты в „Мастера игры“ не ходил!».
— А он что?
— Сказал, что не ходил.
— И ты его избил?
— Да, — Костя опустил голову и принялся водить пальцем по простыни. — Не сильно, лишь поставил синяк под глазом, но все же… Если этот засранец снимет побои и накапает в полицию, приложит к заявлению фишку — мне конец.
Соня размышляла. Да, Торопов способен на это. Судя по последним событиям — способен.
— Мне кажется, он не сделает этого, — проговорила Соня, продолжая размышлять. — Его ведь тоже по головке не погладят за то, что он фишку из-под трупа слямзил. Да и как он сможет доказать, что фишка ранее была под трупом? Кровь на ней? Не факт, что кровь появилась именно в тот момент…
Костя смотрел на Соню, следил за взволнованным движением ее рук, а затем взял да и сграбастал ее в объятия, положил на спину, коснулся губами ее губ, прерывая Сонин монолог.
— Спасибо тебе, — прошептал он, покрывая поцелуями Сонины щеки, глаза, брови, каждую складочку вокруг ее губ, каждую маленькую морщинку, отходящую лучиком от ее глаз…
Разлетелись, перевернулись тарелочки и блюдца, но влюбленные не обратили на них никакого внимания. Ничто из бренного, материального мира не имело значения — только их чувства, слитые воедино, только их сплетенные тела…
Полчаса спустя Костик отстранился, плюхнулся на спину с тяжелым вздохом:
— Уф…
— Я тебя замучила? Выпила всю кровь? — ехидно поинтересовалась Соня.
— Вампиреныш мой, — Костик засмеялся и потянулся за бокалом с шампанским. — Такая сладкая усталость! Теперь твоя очередь, рассказывай, что произошло с тобой, откуда взялось странное платье, где твои вещи?
— Знаешь, Костя, сама не понимаю, как я смогла наделать столько глупостей и раздуть из мухи слона. Наверное, во всем виновата та противная маленькая собачка.
— Собачка? — от удивления Костик поперхнулся шампанским.
— Ну да! Это из-за нее я так расстроилась и совершенно перестала соображать!
— Бог мой, да что ж это за собака Баскервиллей такая?
— Не поверишь, — вздохнула Соня и начала свой рассказ с того момента, когда она, отойдя от машины Константина, решила срезать путь через дворы.
Костик от души посмеялся над ее переживаниями на грязном газоне. Прижал к себе, утешал, когда Соня чуть не расплакалась, вспоминая злую кондукторшу. Отстранился и замолчал, когда Соня начала рассказывать о своем визите на фирму.
— Стоп! — вдруг резко сказал он. — Давай подробнее.
— А что подробнее? Я понимала — так делать нельзя, но все равно бросила медальон и убежала…
— Я не о том! Что ты слышала, когда подходила к приемной? Вспомни каждое слово, о чем говорили Федор с Галиной Петровной.
— С Галиной Петровной? — Соня похолодела. — Костик… я упустила их из виду! Они искали завещание в сейфе Кононова. Они вскрыли сейф! Зачем им завещание? Подожди, подожди… Галина Петровна говорила Федору, что Кононов зачитал ей свое завещание, а затем положил его в сейф и обещал, что никому ничего о нем не скажет. Странно…
Что-то крутилось в голове, что-то важное. Соня обхватила голову руками так сильно, будто пыталась пальцами достать из памяти потерянную мысль.
— Как интересно, — Костик опустил на пол пустой бокал и подвинулся к Соне. — Солнышко, девочка моя, вспомни все, каждое слово.
— Подожди, — Соня оттолкнула его руку, — не мешай! Что-то крутится в голове…
Костик замер и, казалось, перестал дышать.
— Ну? — наконец, не выдержал он.
Соня фыркнула:
— Застряла в голове эта девочка с замком из песка! Да и Шура ее слова подтвердила, про то, что нужно убирать все лишнее. Хотя нет, девочка этого не говорила, я сама так подумала, а Шура сказала это вслух.
— Солнышко, какая такая девочка Шура? — в голосе Константина звучала тревога. — Ты как себя чувствуешь?
— Девочку зовут Таня, а Шура взрослая, — обрубила Соня и вдруг подпрыгнула на кровати: — Я вспомнила! Шура еще сказала, что в прошлом нужно покопаться, что все обиды, они выношенные, они из прошлого.
— Маленькая моя, — Костик притянул Соню к себе, — с тобой все в порядке?
— Конечно в порядке! — Соня выкарабкалась из его объятий. — Месяц назад Кононов зашел ко мне в кабинет с большим запечатанным конвертом, отдал его и попросил спрятать в мой сейф. Я тогда удивилась, почему именно в мой, ведь у шефа свой сейф стоит? Однако спрашивать я не стала, не решилась. Просто взяла конверт и спрятала его под бумагами в сейфе и забыла о нем. А за несколько часов до убийства шеф зашел ко мне и спросил о конверте, помню ли я о нем. Я ответила, что помню. Солгала. Тогда шеф сказал, что, если с ним что-то случится, я должна вскрыть конверт. Тогда я пойму, что делать дальше. Как думаешь, Кононов предчувствовал, что его хотят убить?
— Гм…
— Мне кажется, предчувствовал, — задумчиво проговорила Соня. — Странным он был, каким-то отчаявшимся, что-ли…
— Конверт до сих пор в твоем сейфе?
— Конечно, а где ему еще быть? Так и лежит под бумагами.
— Ласточка моя, милая моя девочка, поехали в офис, разгадка тайны у нас в руках!
— Думаешь, завещание в том конверте? — спросила Соня, глядя, как Костик прыгает по комнате, пытаясь попасть ногой в штанину.
— Конечно! Узнаем, кому выгодна смерть Кононова, а заодно и то, на кой ляд завещание маме Гале и Федору. Что-то в этой теме есть. Помнишь, Федор ударил Кононова по лицу?
Соня наблюдала за Костиком, но сама одеваться не торопилась. Вместо этого она задумчиво проговорила:
— Кононов тогда сказал, что Федор имеет право его бить. Кононов чем-то провинился перед Федором или мамой Галей и решил искупить вину, включив их в свое завещание?
— Кстати, — Костик замер со спущенными штанами в руках, — а ты знаешь, что мама Галя и Кононов раньше служили в одной части?
— Да ты что?! — всплеснула руками Соня. — Я думала, из бывших сослуживцев Кононов взял в Эру только Тамару и Николаева. Все знают, что Кононов за вслед за Тамарой на Дальний Восток переехал. Ведь так?
— Ха! А вот об этом я как раз и не подумал, упустил момент, — Костик плюхнулся на кровать, одной рукой поддерживая спущенные брюки. — Как интересно! Прошлое нужно проверить, говоришь? Похоже, права твоя Шура — из прошлого потянуло дымком.
Совершенно не интересуясь личной жизнью своих сослуживцев, Соня ничего не знала о прошлом Галины Петровны, но если Костик говорит, что она была знакома с Кононовым и с Тамарой много лет назад, то…
Соня задумалась. Да, она была невнимательна к коллегам, но не до такой же степени! Тамара и Галина Петровна общались между собой вежливо, но не более. Ничто не выдавало их многолетнего знакомства.
— Откуда ты знаешь о прошлом мамы Гали? — спросила Соня. — О том, что она служила в одной части вместе с Кононовым и Тамарой?
— Она сама мне сказала, — Костик пожал плечами. — Постой! Она сказала мне это после того, как я стал свидетелем…
Костик замолчал.
— Свидетелем чего? — Соня долго тормошила Костика за руку, прежде чем он вновь обратил на нее внимание.
— Однажды Тамара, словно фурия, залетела в бухгалтерию и давай кричать на маму Галю. Галина Петровна что-то напортачила в документах. Тамара прооралась и выскочила из кабинета, а мама Галя разрыдалась у меня на плече. Она посетовала, что Тамара сильно изменилась, раньше она такой не была. Я задал пару наводящих вопросов, и мама Галя поведала мне о чудной девушке Тамаре, о влюбленном в нее Кононове. Говорила, что Кононова и Тамару в части называли Ромео и Джульетта, из-за схожести ситуаций. Оказывается, отец Тамары был командиром части, той самой, в Знаменке. Он был против общения дочери с Кононовым, а все потому, что еще с молодости ненавидел, хоть уже и покойного, отца Кононова. У Тамары был брат. Они с Кононовым постоянно отношения выясняли. Мама Галя много чего тогда рассказала, да я плохо слушал. Что там дальше у них стряслось, не помню. Как бы узнать… черт! Жаль до Москвы далеко, так бы сейчас и рванул в эту Знаменку!
