— Согласна, — кивнула я. — Уроды полные и окончательные.
Стенка овощной лавочки отодвинулась, оказавшись дверью, и оттуда выглянул торговец-араб в фартуке. Разинув рот, он как завороженный уставился на нашу парочку и в особенности на предмет, лежащий на моей ладони. Потом взгляд торговца переместился на наши лица. Видимо, мы с Йосефом выглядели достаточно угрожающе. Торговец поднял обе руки, точно кто-то ему скомандовал «руки вверх!», и уставился на нас с выражением глубочайшей преданности. Мы с Йосефом переглянулись. Подполковник поднес палец к губам в международном жесте «Тсс! Молчок!», а потом перевел тот же палец на торговца и подул на него, словно на дуло пистолета. Араб кивнул и тихо-тихо задом убрался в свою палатку.
— Пошли отсюда, — скомандовал Йосеф, и мы поспешно покинули рынок. Да уж, экскурсия на знаменитый иерусалимский Шук получилась действительно незабываемой…
Йосеф достал телефон и на ходу принялся набирать номер Георгия.
Спустя полчаса мы сидели в гостиной дома Киприанова и изучали послание. Георгий держал за руку Дебору. Он вцепился в девушку так, словно она была спасательным кругом в океане.
Йосеф вслух читал письмо:
«Вы нас не послушали и обратились в полицию. За это ваш мальчик лишился уха. Сами виноваты!
Полиция нам не страшна, но вы не выполняете наших условий — это плохо. Нам нужны наши деньги. Начнем с суммы пятьсот тысяч евро.
Сегодня в полночь на шоссе из Иерусалима в Маале-Адумим вы оставите пакет с деньгами в урне возле туннеля.
Деньги отвезет отец мальчишки. Один. Ни девки, ни бритого рядом быть не должно.
Девка-телохранитель немедленно едет в Россию заниматься делом гроссмейстера. Если она не вылетит ночным рейсом, мальчишка лишится самого главного для мужчины. Ясно? Даем девке неделю. В следующий четверг в газете «Лехаим» вы напечатаете объявление, как прошло расследование, и предоставите видеозапись. После этого мы с вами свяжемся».
Георгий поднял покрасневшие глаза:
— Они действительно это сделают? Ну, в смысле…
— Не вижу, как мы могли бы им помешать, — зло проговорила я.
Письмо мы читали уже в третий раз и за это время успели дважды поцапаться с Георгием.
И Йосеф, и я в одни голос твердили, что необходимо как можно скорее доставить письмо в полицию. Устроить засаду на злодеев, и уже к утру Артем может быть дома. Но Георгий трясся и твердил, что не может так рисковать жизнью единственного сына. Кажется, его больше всего напугала угроза отрезать мальчику «самое главное для мужчины». Что ж, если похитители хотели его запугать, своей цели они добились.
— Почему это они пишут, что полиция им не страшна? — удивился Йосеф.
— Намекают, что у них там осведомитель? — подкинула версию я.
Подполковник возмутился:
— Не знаю, как обстоит дело у вас в России, но для израильской полиции это невозможно! Никто из них не станет помогать похитителям!
Ну положим, с этим можно и поспорить… Но похоже на правду.
— Значит, просто запугивают. Нагнетают напряжение, — сделала вывод я. — Кстати, неглупые ребята. Встречу назначили на открытом месте, возле шоссе. Засаду устроить негде. Туннель, конечно, стратегический объект, но, скорее всего, эта урна далеко от него. Даже если камеры наблюдения туда достанут, мы увидим смутные силуэты с закрытыми лицами.
— Откуда они так хорошо нас знают? — призадумался Йосеф. — «Амбал», «девка-телохранитель»…
— Ну, это просто. Они за нами следят. Видели, как Георгий отправился в полицию. Следили, когда мы пошли на рынок. Они в курсе всего, что мы делаем. Кстати, эти ребята местные.
Йосеф недоверчиво вскинул брови, и я пояснила:
— Шоссе, урна — такие ориентиры выберет только местный. Иностранец нашел бы что-нибудь… более значимое. Ладно, значит, сейчас идем в полицию, и к утру эти сволочи будут петь как канарейки.
Георгий, сидевший молча в продолжение всего разговора, поднял голову и злобно произнес:
— Никто никуда не идет! Вам ясно? Речь о жизни моего сына, и мне решать, что делать!
Налитыми кровью глазами он смотрел на нас с подполковником.
— Йегуда, ты совершаешь ошибку, — попытался образумить его Йосеф, но Георгий даже не слушал.
— Деньги для меня ничего не значат! — заявил он. — Отвезу пол-лимона, еще записку приложу — попрошу, чтобы обращались с Артемом хорошо.
Тут его голос дрогнул, и несчастный отец зарыдал. Дебора принялась гладить его по волосам.
— Это не его ухо, — сказала я. — Не Артема, ясно?
Георгий не сразу расслышал. Наконец он поднял голову и уставился на меня с изумлением:
— Что? Как это?
— Посмотрите повнимательнее! — Я тронула кончиком карандаша лежащий в пакете жуткий предмет. — Во-первых, тон кожи. Даже с учетом изменений цвета, произошедших после того, как ухо отсекли, видно, что это ухо принадлежало смуглому человеку. Это раз. Второе. Посмотрите на срез — он ровный, чистый, без малейших следов крови. В ухе полно кровеносных сосудов! Отсутствие следов крови означает, что отрезано оно у мертвого. Причем труп какое-то время пролежал в холодильнике. Так мы получаем еще одну ниточку — кто-то из этих уродов работает в морге. Санитаром, ночным сторожем — короче, имеет доступ к покойникам в то время, когда его никто не увидит.
— А не может быть, что они уже убили Артема? — хрипло проговорил Георгий, все еще не веря мне.
— Не должны. Кто им тогда денег даст? И посмотрите вот сюда. Да не бойтесь вы! Видите, на мочке уха след заросшего отверстия? Этот человек при жизни носил серьгу, ухо было проколото, причем давно. Теперь представьте, стал бы ваш сын прокалывать ухо? Да он прикоснуться к себе не давал! Так что делаем вывод — нас просто хотят напугать.
Георгий немного расслабился и перевел дыхание.
— Так вот, — не сдавалась я, — полиция в два счета…
— Никакой полиции! — взревел Георгий. В дверь просунулась перепуганная физиономия чернокожей Малки. Дебора махнула рукой, и служанка скрылась.
— Ладно. Ну тогда мы с Йосефом поедем за вами. Думаю, мне подойдет мощный мотоцикл, а подполковнику лучше взять машину с хорошей проходимостью — вдруг придется ехать в пустыню? Да, и еще мне нужен навигатор — я совсем не знаю страны.
— Я поеду один, — отрезал Георгий. — Отдам деньги. И все! Не смейте за мной следить! А вы, Евгения, немедленно вылетаете в Россию! Ночным рейсом. Не забывайте, за что вам платят! Это именно вы не справились с простейшим заданием и позволили этим негодяям похитить моего сына!
Я подумала, что пока мне никто ни копейки не заплатил. Но в целом Киприанов был прав, и спорить я не стала. Тем более что наши цели совпадали — любой ценой спасти Артема. А там посмотрим.
— Георгий, а вы не хотите поехать в Россию вместе со мной? — поинтересовалась я. — Рейс в половине второго ночи нас вполне устроит.
— Зачем это? — напрягся Георгий.
— Речь идет о расследовании смерти вашего отца! — изумилась я. — Неужели вы не хотите узнать, кто его убил?
Георгий сощурился, его красивое лицо неприятно исказилось. Дебора крепко сжала его руку, пытаясь удержать от вспышки гнева.
— Мой отец умер от сердечного приступа, — медленно, едва ли не по слогам выговорил Киприанов. — Я не поеду в Россию. Я позвоню кому следует, напрягу старые связи. Вам будет оказано всяческое содействие. Все, разговор окончен!
Я пожала плечами. Окончен так окончен. Что ж, я сделала все, что могла.
Йосеф подошел ко мне и остановился, похожий на большого смышленого медведя.
— Приглядите за Георгием… то есть за Йегудой, — поправилась я, — чтобы он не натворил глупостей. Хотя он и так уже сделал все ошибки, какие возможны в деле с киднеппингом…
— Удачи вам, Женя, — произнес подполковник, на мгновение сжал мою руку и вышел, тяжело шагая. Дебора выскользнула из комнаты, и мы с Георгием остались одни.
Что ж, пора прояснить кое-какие моменты…
— Могу я задать вам один вопрос? Не дергайтесь вы так, всего один. Почему вы не можете въехать на территорию России? Привет из девяностых, да? Вас там ждут?
Киприанов неохотно кивнул:
— Мои бывшие партнеры, так их перетак… Когда-то они дали мне денег для того, чтобы открыть свое дело. Первоначальный капитал, так сказать. Я сполна расплатился с ними, включая проценты, но эти уроды почему-то решили, что они моя «крыша», что я им всем обязан… И теперь я должен отстегивать процент с каждой удачной сделки, с каждого патента! У меня международная компания с отличной репутацией — и вдруг, представляете, заявляется посреди переговоров какая-нибудь бритая обезьяна в татуировках и говорит, что хозяин прислал за баблом! Как мне после этого вести дела?!
Георгий тяжело вздохнул. Да, эта проблема знакома многим предпринимателям, но мне казалось, что все уже успешно отряхнулись от криминальных денег…
