наблюдаем за человеком, фото которого у Витьки в кармане…
Он замолчал в этот момент. Его напарник дернулся и пытался ударить его головой. Ткачёв среагировал не сразу, но не выстрелил, а вдавил глушитель в раненное колено. Витька сильно вскрикнул и потерял сознание, не успев, как следует ударить Сергея.
— Продолжай, Серёжа, — цилиндр глушителя перекочевал ему ко лбу. — Мне очень не хочется тебя убивать.
— Я не знаю инициатора, а на связь с ним Витька выходил по надобности.
Ткачёв отвёл глушитель, присмотрелся к парню.
— Тебя когда уволили из КГБ?
— В девяносто первом. В конце декабря, прямо под новый год.
— В каком управлении служил?
— В пятом. Я и послужил-то всего три года…
— В пятом?! — Ткачёв призадумался. Парень прослужил три года в политической контрразведке и явно не был «слит» западным спецслужбам. Иначе, его бы не взяли в «топтуны». И агрессия против него его же напарника, тоже это подтверждала.
— Вот что, Сережа, зови сюда инициатора. Скажи, что к объекту пришли люди… четверо. Всех отследить нет возможности. И это явно не друзья для преферанса. Скажи, что… у двоих сумки. Чего застыл? Бери у Витьки телефон и звони. А напарника твоего мы заберём — скажешь, что он на этаже, или у подъезда.
Шмель разрезал путы ему на руках и, достав из куртки напарника телефон, кинул на колени. Ткачёв пригрозил пистолетом на всякий случай.
Сергей, косясь на глушитель, позвонил и довольно твёрдо сказал то, что ему велел Андрей Викторович.
— Инициатор будет через полчаса с группой поддержки, — парень вздохнул. — Сказал, что от машины никуда не уходить. Если будут расходиться, то немедленно сообщить ему.
— Вот и хорошо…
Шмель остался у машины «топтунов», а Андрей Викторович отволок Виктора в машину Хмеля, прикрыв ему голову капюшоном его же куртки.
К стоянке подъехали две машины.
— А вот и кавалерия, — проговорил Хмель, доставая небольшой короткоствольный автомат, чем удивил Ткачёва. — Как думаешь, инициатор пойдёт один к машине этого Витьки?
— Думаю, да. Ему нет резона светить перед остальными главную задачу.
— Тогда твой выход, — усмехнулся Хмель.
Они не называли друг друга по имени, ибо сзади лежал на сидении связанный «топтун» Виктор. Ткачёв грубо перевязал ему колено, и тот тихо стонал сквозь кляп.
Как и говорил Ткачёв, к машине «топтунов» направился только один человек — высокий мужчина в коротком пуховике. Андрей Викторович чуть выждал и направился следом. Он был уверен, что у всей этой ватаги «топтунов» оружия нет. Оно им без надобности. Их оружие ноги и глаза. Может быть, ещё и фото или видео-камера.
Высокий подошёл к машине Виктора и сел на переднее сидение. Ткачёв ускорил шаг, и сел на заднее…
Шмель «держал» под дулами пистолетов обоих «топтунов», приставив глушители к затылкам.
— Сергей, выйди из машины, пожалуйста, — попросил Ткачёв. — Только далеко не уходи, — и когда парень вышел, то обратился к высокому мужику, трясшемуся от страха. — Ну, а вы, милейший, представьтесь.
Шмель тоже вышел, чтобы присмотреть за Сергеем, да и за обстановкой — кто знает, что надумают приехавшие на двух машинах «топтуны». Но, наверняка, их немного, да и Хмель должен был объяснить им создавшийся расклад.
— Федосеенко, — сказал высокий, — майор КГБ… в отставке.
— И зачем тебе, майор Федосеенко, понадобилось наблюдать за полковником Службы Безопасности Президента?
Бывший майор вздрогнул. Он понял, что попал в жуткий переплёт, ибо СПБ — это служба, обладающая в данный момент объективной реальности исключительными полномочиями и большими возможностями.
— Поступил заказ… Я не знал, — попытался оправдаться он.
— Где ты нашёл людей для этой работы?
— Остались связи с бывшими коллегами. Они порекомендовали. Жить-то как-то надо… семью кормить.
— От кого поступил заказ? — Ткачёв понял, что «топтунов» использовали в тёмную, тупо за деньги. Только почему Виктор оказался такой несговорчивый?
— Витька Хромченко дал наводку. Он заказчиков знает лично. Я только координировал работу… Подбирал людей по опытней.
— Про Сергея не скажешь, что он опытный.
— Я ему предложил. У него двое детей малых. Кормить-то их чем…
Ткачёв убрал пистолет, и Федосеенко сделал попытку обернуться.
— Смотри прямо, майор! — прикрикнул Андрей Викторович. — И не дёргайся! Сколько у тебя людей и сколько тебе обещали за работу?
— Со мной приехали ещё трое. Витька обещал сто баксов в день.
— Каждому?
Бывший майор усмехнулся.
— На всех остальных, кроме него. Хоть что-то. Он машины нашёл, аппаратуру, деньги на бензин.
— Что успели накопать?
— Ничего особенного. Некоторые разговоры вообще не получилось прослушать — треск какой-то.
— Слушай, майор, — задумчиво сказал Андрей Викторович. — А ты с заказчиками встречался? И как этот Витька на тебя вышел?
— Мы с Витькой давно знакомы. Он в шестом управлении работал — экономическом. Связи имел неплохие ещё до развала союза. Я в седьмом служил… наружное наблюдение. По заданиям шестого управления и работал… А заказчиков я мельком видел. С ними только Витька общался.
— С заказчиками? Их было несколько?
— Двое. Явно иностранцы, хоть и косили под наших.
Ткачёв немного помолчал, раздумывая, потом достал из кармана несколько сотенных купюр американских долларов.
— Возьми, Федосеенко, и раздели между людьми, — он протянул деньги бывшему майору. — Номер своего телефона запиши мне. О Витьке забудь. Машины поставьте туда, где взяли. Пальчики свои сотрите тщательно. Очень тщательно.
Федосеенко будто не верил своим глазам, глядя на протянутые доллары. Осторожно взял их, медленно пересчитал. Потом достал блокнот и записал номер телефона, протянул Ткачёву.
— Кто может позвонить?
— Скажет, что от Ивана Ивановича и назначит встречу. Минус три часа от назначенного времени. Иди, с Серёгой я сам разберусь.
Федосеенко кивнул и неловко выбрался из машины. Торопливо направился к своим друзьям, стоявшим кучкой возле одной из машин.
Сергею, севшему обратно на место водителя, Ткачёв протянул триста долларов.
— Накорми детей, парень. Оставь ключ в замке зажигания и двигай домой, а по дороге хорошенько подумай, что тебе надо по жизни. Ты же офицер госбезопасности, пусть и бывший. Присягу давал — служить Отчизне. Вот и подумай. А когда что-то надумаешь, то подойдёшь к фигуранту, будто невзначай, и скажешь — я от Ивана Ивановича. Если к тебе кто-то подойдёт и спросит про сегодняшнее «мероприятие», то ты ничего не знаешь и не видел. Витька позвал, потом куда-то делся, ну, ты и поехал домой. Понял?
— Да, — парень взял доллары с какой-то тоской в глазах, и отдал Витькин телефон Ткачёву.
— Иди, Сергей, и подумай…
— Что же, ты — Витька Хромченко, продался иностранцам? — насмешливо спросил Ткачёв, едва машины заехали в подмосковный лес и остановились на тёмной опушке. —
