– А как вас зовут? – спросила я. – Простите, сама я представилась, а как зовут – забыла спросить.
– Николай Савушкин, – ответил он.
– Скажите, Николай, вы находились на территории коттеджа в ночь, когда был застрелен Александр Кириллович?
– Да, конечно. Я вообще-то здесь и живу, чтобы всегда быть наготове. Вдруг Владиславу Максимовичу понадоблюсь куда-нибудь поехать.
– Скажите, Николай, а что вы делали в ночь, когда произошло убийство?
– Что делал? – переспросил Николай. – Да ничего особенного. Немного повозился с машиной, но это было еще вечером. Потом поужинал, посмотрел телик, хотя там ничего интересного не было. А попозже мы начали играть в покер.
– Мы – это кто? – уточнила я.
– Ну, я, потом Антоха и Константин Львович, – Николай перечислил число играющих.
– Антон – это один из охранников?
– Так точно! То есть да. Антон – охранник.
– Николай, а вы живете в отдельной комнате? Или с кем-то еще?
– Нет, у меня отдельная комната.
– А с кем соседствует ваша комната?
– Ну, рядом Антоха живет. А по другую сторону – еще один охранник, Олег. Они с Антохой меняются. То есть по сменам дежурят.
– А в ночь убийства кто из них дежурил? – решила я проверить правдивость Николая.
– В ту ночь дежурил Антоха.
– Скажите, Николай, а вы больше с кем общаетесь: с Антоном или Олегом? – задала я следующий вопрос.
– С Антоном, конечно.
– А с Олегом что же? Не сложились отношения?
– Получается, что не сложились, – помедлив, ответил шофер.
– А почему так? – продолжала допытываться я, вспомнив, что и Антон при первой встрече нелицеприятно отзывался о своем напарнике.
– Да… какой-то он… необщительный, что ли. Нелюдимый он, одним словом. С хмурым видом все время ходит. Как будто бы высматривает что-то. И потом, он ведь недавно здесь работает. Владислав Максимович нанял его, когда уволил прежнего охранника. Вот тот был веселый рубаха-парень. Но и лентяем был порядочным. Мы с Антохой говорили ему: «Смотри, выгонит тебя Владислав Максимович, если не перестанешь сачковать». А ему – хоть бы хны. Так и получилось.
– Теперь скажите, вот вы поужинали, поиграли в покер, а дальше что?
– Ну… прогулялся немного по парку и пошел спать.
– А до которого часа у вас шла игра? – уточнила я.
– Ну, примерно часов до одиннадцати вечера.
– Где вы играли? В каком помещении?
– В кабинете у Константина Львовича, – ответил Николай.
– Понятно. Значит, после покера вы вышли в парк прогуляться на сон грядущий.
– Да… пошел прогуляться… – с паузами произнес Николай.
Я почувствовала, что он что-то недоговаривает.
– Что-то случилось во время вашей прогулки по парку? – Я испытующе посмотрела на шофера.
– Да нет… ничего такого… вроде не было, – снова неуверенно откликнулся Николай.
– Подумайте. Припомните, – надавила голосом я. Что-то там было… интуиция вопила как оглашенная.
Он промолчал.
– Понимаете, Николай, мне важна каждая деталь, каждая мелочь. Только так я смогу составить картину преступления и найти убийцу Самохвалова. И, соответственно, снять все подозрения с вашего хозяина Владислава Максимовича и вызволить его из камеры предварительного заключения. Ведь против него есть довольно серьезные улики! Но пока я не выясню все детали произошедшего, я не смогу этого сделать. В этом деле для меня есть белые пятна. И мне просто необходимо все прояснить.
– Ну, если так… В общем…
– В общем, Николай, вы кого-то встретили в парке во время своей прогулки. Я правильно говорю?
– Да, правильно.
– Теперь остается только рассказать, кого именно вы там встретили. Скажите «Б».
– Чего? Простите, не понял. Какое «Б»?
Николай недоуменно посмотрел на меня.
– Поговорка есть такая: если сказал «А», то говори и «Б». Или сотри «А», – пояснила я. – Но стирать мы ничего не будем. Поэтому я, Николай, жду от вас рассказа о том, кого вы встретили в парке, – тоном, не терпящим возражений, сказала я.
– Ладно, сейчас расскажу, – наконец-то решился Николай. – В общем, прогулялся я, несколько кругов по парку сделал, решил, что хватит уже, надо домой возвращаться и на боковую. Кто знает, когда придется вставать. Вдруг Владиславу Максимовичу понадобится куда-то срочно ехать. Бывало так уже не раз. Так что не мешало выспаться хорошо перед завтрашним днем. Повернул я обратно по направлению в коттеджу. И на половине пути услышал, как кто-то довольно громко ругается.
– Вы видели этих людей? – спросила я. – Тех, кто ругался?
– Нет, я их не видел. Думаю, что и они тоже меня не видели, потому что кустарник в той стороне парка был высокий и густой. И я остановился, когда услышал их.
– Кто это был? Мужчины или женщины? Или мужчина и женщина?
– Это были мужские голоса.
– Вы их узнали?
– Узнал, да.
– Узнали, хотя от вас их скрывал кустарник?
– Ну, голоса-то знакомые были.
– Кто же это был?
– Это были Александр Кириллович и Алексей Владимирович.
– Что же было дальше?
– Я хотел пойти своей дорогой, но остановился, потому что подумал: а вдруг ветка затрещит, и я ненароком обнаружу таким образом свое присутствие. А мне бы не хотелось, чтобы они подумали, что я их подслушиваю. Поэтому я остановился и стал ждать, когда они пройдут дальше.
– И они прошли?
– В том-то и дело, что нет. Они тоже остановились.
– Получается, что вы стояли по обе стороны кустарниковой изгороди и не видели друг друга?
– Ну, получается, что так, – согласился Николай.
– Так о чем же они говорили, Николай? Или, как вы сказали, они ругались?
– Насколько я понял, Александр Кириллович буквально набросился на Алексея Владимировича с обвинениями. Он кричал, что тот его оскорбляет. И спрашивал, что вообще это означает. С какой стати он подсунул ему записку, в которой называет его идиотом. Вот как-то так. Он, Александр Кириллович, потом сказал, что да, он действительно идиот, потому что до сих пор не получил с Барабанщикова деньги, которые ему одолжил, но это не дает ему права так
