- Меня не подпускают... к твоему будущему... - она с такой неохотой выдавливала из себя слова, как будто разменяла последнюю сотню, ей богу, -
Кто-то более сильный, чем я... закрыл астральную дверь...
- Ты не преувеличиваешь? Может, это "Джек Дэниэлс" виноват?
- Посмотри на Хунь-Ю...
Магический кристалл, который лежал на своей подставке, стал мутно-грязно-розовым с бурыми прожилками.
- Прозрачным он мне больше нравился, - сообщила я, критически осмотрев
Хунь-Ю.
- Это предостережение, - проговорила подруга, тревожно блеснув глазами-оливинами, - Уезжай из города. Прошу, уезжай немедленно!
Я послала ей успокоительный воздушный поцелуй и сказала:
- Я бы с удовольствием, но не могу: ни мама, ни следователь, которому я дала подписку о невыезде, меня не поймут. Особенно мама, ты же знаешь ее...
***
Пока я сидела в компании, спокойствие давалось легко, но стоило остаться одной...
Раздосадованная, обескураженная, выбитая из колеи, я выскочила на
Плошку, плюхнулась в "ниву" , прожаренную со всех боков солнцем, и, распугав глупых кур, стартовала.
Ездить по Озерску - сплошное удовольствие: ни тебе пробок, ни светофоров, ни бестолковых пешеходов, которые устраивают на проезжей части броуновское движение. Но куры!.. Так и норовят шмыгнуть под колеса.
Наказание, а не птицы. Особенно после пятидесяти граммов виски.
Ловко увиливая от несметных куриных полчищ, я без кровопролитных происшествий добралась до банка "Озерский капитал" , где по совету Фабы на несколько дней арендовала сейфовую ячейку.
Избавившись таким образом от барсетки, я было села в машину и поехала домой, но вдруг почувствовала неясное шевеление и щекотание в спинном мозге, приблизительно между шестым и седьмым позвонками.
Оно... Как - уже? Но я не успела приготовиться!
Сделав вид, что вытряхиваю песок из сандалии, я незаметно огляделась по сторонам, надеясь обнаружить соглядатая. По затененной стороне улицы медленно двигалась пожилая женщина. Не подходит. За ней, опустив морду,
трусила рыжая собака. Не годится. В саду напротив банка ребятня азартно атаковала нижние ветви яблони, отягощенные крупными плодами. Тоже мимо. А больше никого.
Тогда что со мной - маниакальный синдром? Привет, дорогая шизофрения?
Так скоро?
На ватных ногах я добралась до своей "нивы" , оставленной на углу.
Щекочущий взгляд следовал за мной неотступно. Чувствуя это, я жутко нервничала: раньше никто никогда за мной не следил.
Оказывается, это жутко неприятно. И боязно... Ключ зажигания плясал в руке и не желал вставляться в замок.
Не, так дело не пойдет. Чтобы не дергаться, надо вооружиться. Хорошо бы раздобыть установку "Град" . Только где ее взять... Ладно, не до жиру, - умерила я свои амбиции, - сойдут миномет и противотанковая граната. Только и они на дороге не валяются.
Что может успокоить женщину и одновременно поддержать в ней боевой дух? Правильно.
Взвизгнув тормозами, я остановилась у вывески магазина.
- У вас есть металлические спицы? - спросила я в галантерейном отделе.
Выбрала тонкие, но негнущиеся, с набалдашниками на концах. Для отвода глаз купила моток шерсти и застежку "молния" . Небрежно побросала покупки в сумку.
Забежала в аптеку, где купила три упаковки простого пластыря. Потом заскочила в кафе "Минутка" .
Уединившись в туалете, я достала из сумки спицы и пластырь и разложила их на краю раковины. Одну спицу зажала в правом кулаке. Ее острый конец недобро блеснул в свете тусклой лампы. Я неуверенно замахнулась, нанося слабый удар в шею предполагаемого противника, потом пырнула снизу вверх.
Ага.
Именно так. В шею ненадежно: я слишком маленького роста, и, если противник окажется значительно выше меня, могу не допрыгнуть. Не таскать же повсюду за собой табуретку! А до живота как-нибудь дотянусь и без табуретки.
Я повторила движения, оттачивая их и постепенно делая резкими и сильными. Иес! Так, и мину посвирепее. Я оскалила зубы и выпучила глаза.
Так хорошо. Если не поцарапаю, то напугаю. Как пить дать, напугаю. Мое основное оружие - внезапность и непредсказуемость. А спица - для уверенности.
Закатала до плеча широкий рукав бледно-лиловой блузки и примерилась - идеально. Ощущение, что спицы клепали по моей мерке. Согнула левую руку в локте, положила на нее спицу так, чтобы набалдашником она упиралась в сустав, а острым концом - в ремешок часов, и намертво прихватила пластырем в двух местах.
Получилось лучше, чем я ожидала. Правда, сначала пришлось повозиться: от возбуждения руки дрожали, спица соскальзывала на пол, а пластырь склеивался. Но я приноровилась. Опустив рукав блузки, я осторожно пошевелила рукой - незаметно и держится. Главное - не забываться и не размахивать руками. Не делать резких движений. Неплохое жизненное кредо, между прочим. Вот выйду на пенсию и вышью его гладью на всех наволочках.
Выбросив мусор в корзину, я спрятала вторую спицу на дно сумки, огляделась - ничего не забыла? - дернула за шнурок и под бравурный аккомпанемент сливного бачка вышла из туалета.
Какое счастье, что все получилось.
Барменша, от нечего делать протиравшая идеально чистую стойку, посмотрела на меня с сочувственной улыбкой. Я глянула в зеркальную витрину и увидела, что щеки мои раскраснелись, губы сложились в довольной улыбке, а глаза - о, голубые! - засветились поистине неземным блаженством.
Мне было безразлично, о чем подумала улыбчивая барменша. О чем бы ни подумала - дело житейское.
Приветливо улыбнувшись в ответ, я заказала кофе и минеральную воду со льдом.
В пустом зале ненавязчиво играла музыка. В минералке плескались кубики льда, спица успокоительно холодила руку. Я сбросила сандалеты и поставила разгоряченные, измученные беготней ступни на прохладный кафельный пол.
Блаженство. Неземная услада. Настроение резко пошло вверх. Еще порция сливочного мороженого с карамелью - и я справлюсь с любыми превратностями судьбы.
***
- Нюся, я достала деньги, - отслюнявив несколько бумажек, я передала их домработнице, - Живем! Где Грета? - и, не дожидаясь ответа, выскочила из кухни.
- Грета, ау, где ты? - крикнула на весь дом.
- Я здесь, - донеслось из соседней комнаты. Интересно, что она там забыла. Я вбежала в комнату с криком "радуйся, я охмурила Гейтса!" и обмерла.
Предупреждать надо.
На потертом диване, томно прикрыв глаза, распластался Андрей. Рядом с ним сидела Грета, наполовину одетая в шелковое декольте, наполовину им раздетая, и читала вслух, кажется, Мопассана.
Словом, полный интим в ажуре. Или ажур в интиме. Кому как нравится.
- Ой, извините, - я попятилась назад. Карие глаза распахнулись и пригвоздили меня к месту:
- Кого это ты охмурила? И где тебя черти носили?
Грета встала и молча удалилась из комнаты.
О-ей, что будет! Бедная девочка...
А он что, дурак?.. Гарема ему захотелось? Я те покажу гарем глазами евнуха!
- Пока ты там охмуряла Гейтса, здесь тебя домогался некий молодой, - он подчеркнул это слово колким взглядом, насмешливой интонацией и нехорошей ухмылкой, - Ну очень молодой человек. Он передал, что зайдет завтра после обеда.
О-о-о!!!
Ексель, про свидание с женихом-то я и забыла! Убей, не могу вспомнить как бишь его там. Ой... - я оторопела, - кажется, мы не знакомились. Точно не знакомились! То есть об именах речь у нас пока не заходила. Про замужество - да, заходила, а про то, как зовут, - нет. Вот молодежь пошла!
Ни культуры отношений, ни элементарной, как говаривал мой первый муж, эстетики семейной жизни, ни уважения к седым традициям. Один ветер в голове и неясное томление в членах.
- Может, объяснишь, что за Гейтс такой, - деланно равнодушным тоном спросил Андрей, - Что за пацан, называющий себя твоим женихом?
Вот еще.
- Потом! - я выскочила из комнаты, запрыгала по лестнице козочкой-резвушкой предбальзаковского возраста и без стука влетела в
Гретину спальню:
- Ты здесь?
Она была здесь. Сестрица, красавица... Я знаю, что поднимет ей настроение.
- Грета, пляши, я достала деньги. Покупай трико с утяжками, - я схватила ее за руки и принялась кружить по комнате, напевая собачий вальс.
Главное в пении не слух и не голос, - я правильно говорю? - а эмоциональный порыв.
- Ника, сумасшедшая, отстань! - она тихо засмеялась. Значит, оттаяла.
- Чтоб завтра же повела маму в тренажерный зал, - приказала я, выпуская кузину из объятий.
Нечего тете сидеть дома. Не курочка ряба, золотого яичка не высидит. К тому же практика показала, что наше фамильное гнездо - не самое безопасное место во вселенной. Павлик-то сидел, но это его не спасло.
- Только не оставляй ее одну, договорились? Ты в сауну - и она в сауну, ты в бассейн - и она в бассейн.
Понятно?
- Угу, я в туалет - и она в туалет. В одну кабинку, - съязвила свежеразмороженная Грета, - А ты с нами пойдешь?
