глаз попал на парковку. Если бы она хотела просто убить Регину, то не стала бы таскаться вокруг дома! В-третьих, дверь в квартиру не взламывали. Если убийца и был, Регина сама его пустила. Пустила бы она свою бывшую подругу посреди ночи, прекрасно зная, что Валентина не всегда адекватна и может быть агрессивна? В дом, где спит ее ребенок? Вот уж сомневаюсь!
Да еще и эта история с подготовкой к свадьбе… Регина не просила у меня талисман на любовь. Она просила камень защиты. Хотя где доказательства, что Валентина вообще сказала мне правду? Может, она так пытается отвести от себя подозрения!
Так что я не собиралась списывать ее со счетов, но и назвать главной подозреваемой не могла, как бы мне этого ни хотелось.
Между тем Валентина окинула меня тяжелым взглядом.
– Надеюсь, вы довольны. Хватит уже мусолить эту историю! А Дане скажите, что душа Регины упокоилась с миром, иначе она точно не уймется и загонит в могилу нас всех.
Этой ночью мне снова снился дождь. Не просто какой-то там дождь, а тот самый проклятый черный ливень. Сначала я слышу его, сидя в машине, слышу даже через рев музыки, хотя и не должна. Я не хочу слышать, мне кажется, что я в клетке. Нужно освободиться, но выхода нет, двери заперты – да на них даже ручек нет!
Я знаю, что приближается, и не хочу быть здесь, когда это случится. Не важно, какую цену придется заплатить, лишь бы вырваться отсюда! Поэтому я бьюсь в стекла, как безмозглый мотылек, увидевший свет в ночи. Бесполезно. Стекла непреклонны, как закаленная сталь, всех моих усилий недостаточно, чтобы на них появилась хотя бы малюсенькая трещинка. Я должна была разбиться в кровь, однако и крови тоже нет. Это меня слабо утешает. Я могу думать только о том, чтобы выбраться.
В порыве отчаяния я бросаюсь на потолок – и у меня неожиданно получается. Он, сплошной, лишенный даже люка, выпускает меня наружу. Я не выпадаю, я лечу, я бесплотна. Это очень странный полет, чем-то похожий на плавание – только плыву я через дождь. Очень скоро я понимаю, что мало чем управляю. Высота утягивает меня, решая, куда я попаду. Я не сопротивляюсь: лучше вверх, чем вниз. Вниз я даже не смотрю. Я пролетаю, проплываю мимо черных деревьев, сквозь длинные и холодные струи дождя, подбираюсь к облакам, застилающим небо. Я не смотрю вниз, даже когда ночь разрывает жуткий грохот. Если я не буду смотреть, если не увижу, можно притвориться, что ничего и не случилось…
Обычно люди просыпаются, когда падают. Я просыпаюсь оттого, что меня утянула высота. Но я, конечно же, не в ночном небе, я в своей кровати, раскинулась среди смятых простыней, тяжело дышу, чувствую, как пропитанная потом ночная рубашка прилипает к телу. Уже утро, но так и должно быть. Самые яркие сны я всегда вижу под утро.
Я пока не двигаюсь, даю сердцу возможность успокоиться и вернуться к нормальному ритму. Я размышляю, можно ли назвать этот сон кошмаром. Там не произошло ничего страшного – вернее, страшное произошло, но я это не увидела. Однако то, что знакомый сюжет повторился, – тревожный знак. Давненько он не заглядывал в гости!
Хотя чему удивляться? Стоило ожидать подобного после того, как Ксения подсунула мне ту проклятую газету. Странно, что мне не снится расследование… Но подсознание само решает, что волнует меня больше всего.
Горячий душ помогает смыть остатки сна. Холодный я принимаю редко. Я слишком легко мерзну, да и вообще, холодный душ был бы похож на тот самый ливень.
Дальше день идет своим чередом. Я нахожу хозяйку для розового кварца – девушку, которая уверена, что бойфренд ее недостаточно любит. Только за этот год он купил ей машину, провел с ней два месяца на Бали и вручил ей безлимитную кредитку. А недостаточная любовь выражается в том, что он не проводит с ней каждую свободную минуту. Беда в том, что оплата Бали и машины оставляет ему не так уж много свободных минут, но она не хочет понимать это. На голову бы ей этот розовый кварц нацепить… Но, надеюсь, и так поможет. Я убедила ее, что, если бойфренд ее разлюбит, камень станет голубым, а до этого момента и беспокоиться не стоит. Такая вот магия, спасающая мужиков от скандалов на ровном месте.
Она ушла чуть раньше, чем я ожидала, и у меня появился перерыв в двадцать минут до следующего сеанса. Нелепое время: ничем серьезным не займешься, зато странные мысли лезут в голову с энтузиазмом енотов, добравшихся до мусорного ведра.
Я редко чувствую себя по-настоящему одинокой, но сейчас навалилось. Причин хватает… Этот сон, разговор с Ксенией, да еще все мои размышления о любви сейчас, когда у меня была клиентка. Раз – и обостряется восприятие всего, что давно перестало быть новостью и окружает меня каждый день. У Регины тоже никого не было… Может, потому и шагнула с крыши? Может, в этом ее бывшая подруга была права?
Да ну, бред, упадническое настроение! Но опасное. Чем больше стараешься от него избавиться, тем больше его влияние, когда оно приходит снова. К счастью, я знала способ расслабиться и позабыть про все хотя бы на время.
Бывший.
Понятно, что за всю мою не самую короткую жизнь у меня было несколько мужчин, ныне подходящих под емкое определение «бывший». Но слово одно, а чувства разные. Любовь, которая заканчивается, чем-то похожа на болезнь.
Легкая влюбленность не разбивает сердце, а так – оставляет на нем паутину трещин. Проходит, как простуда, за неделю-две, и вытерпеть ее не так уж сложно, даже при самых тяжелых симптомах.
Любовь – это уже бронхит, матушка, доходилась! Можно перележать дома, но нужна помощь, нужны лекарства. Возможна тысяча побочных эффектов. В какой-то момент будет очень больно. Но, в принципе, пережить не так уж сложно.
Ну а любовь всей жизни – это уже пневмония. Кто-то может и не выжить. Сердце разбито в хлам, в труху, и ты сидишь над этой горсткой красно-розовых блесток и пытаешься понять, как это ты раньше складывала из них слово «Вечность». Если врачи будут достаточно хороши, а лекарства достаточно сильны, ты все-таки выкарабкаешься, возможно, даже без последствий. Слепишь нечто похожее на сердце в груди и заставишь его как-то дергаться. Но урок ты запомнишь, научишься беречься, надевать шапку и брать зонт, все, что угодно,
