– Здравствуйте, – вежливо сказала Надя.
– Здравствуйте, – губы Ирины кривились от беззвучных слез. – Вас он тоже шантажирует?
Да?
Повернулась к выходу, не дождавшись ответа. Спустя несколько секунд где-то внизу хлопнула дверь подъезда.
– Игорь умер, – сказала Надя.
И ушла.
Алексей взял в руки жгут и, деловито выпятив губы, стал обматывать левое предплечье.
В коробке оставалось еще восемнадцать ампул омнопона.
– А зачем вам знать, в каких номерах остановились эти господа?
Пожилой, породистый портье смотрел на Сергея с нескрываемым подозрением. Похоже, тот лесоторговец, что сбивчиво говорил ему о странном поведении бармена, оказался прав: этот незнакомый парень в малиновом пиджаке и галстуке-бабочке был либо сумасшедшим, либо…
Сергею и впрямь было сложно объяснить гостиничному портье, по какой такой причине он хотел бы повидаться с тремя лесоторговцами, только что покинувшими бар и поднявшимися в свои апартаменты. И он решил играть роль до конца, благо «следственный эксперимент» вступал в завершающую стадию. Кое-что вроде бы начинало проясняться… Он вот-вот поймает за хвост тот пресловутый ускользающий рубль!
– Видите ли… – начал Сергей, изо всех сил стараясь изобразить на лице добродушную улыбку. – Как бы вам сказать…
Краем глаза он следил за обстановкой в холле, чувство близкой опасности не покидало его. Вон бородатый мужчина покупает журнал в киоске; полная дама плывет к выходу, высокомерно глядя на швейцара; двое грузных, ленивых милиционеров развалились в креслах под пальмами, один ковыряет спичкой в зубах…
– Тут такой случай, – Сергей с ужасом осознал, что мямлит, оправдывается, тогда как надо было бы говорить спокойно и уверенно. – Я по ошибке обсчитал этих гостей и теперь хотел бы вернуть им лишние деньги. А то нехорошо получается…
Портье смотрел на него так, словно стоявший перед ним парень только что сознался в ограблении могил.
– Вы кто такой? Я вас первый раз вижу.
– Я подменяю Шурика… У него дела… Он попросил…
– Разберемся! – рубанул портье и кивком подозвал милиционеров, которые неотрывно, с бараньим интересом наблюдали за этой сценой.
– Зачем вы… Я же по-хорошему хотел, – начал было Сергей, но уже понял: эксперимент провалился.
Провалился с треском, и все – из-за неуемной бдительности этого старика за стойкой рецепшен. «Все гостиничные портье работают на КГБ. То есть на ФСБ», – почему-то пронеслось в голове. Сергей остро ощутил всю свою беспомощность и ничтожность.
Милиционеры неспешно приближались к нему, и архитектурный дизайнер-технолог в одно мгновение представил, как сейчас его задержат, доставят в отделении «до выяснения», он проторчит там как минимум до ночи! Сергей машинально глянул на электронные часы над головой портье: час дня. С копейками.
Он резко повернулся к выходу и буквально протаранил вращающуюся стеклянную дверь.
Сзади слышался топот милицейских ботинок…
Желтая «волжанка»-такси с распахнутым багажником стояла у самого входа в гостиницу «Центральная», плотно сбитый таксист выгружал на асфальт чемоданы. Из правой передней двери выкарабкался дородный мужик, стал что-то брезгливо говорить таксисту… Сергей с налета отшвырнул толстяка, пригнул голову и по-собачьи забрался на водительское сиденье. Двигатель почему-то работал…
Сергей дал по газам.
Такси с раскрытой правой передней дверцей и поднятым багажником стремительно стартовало прочь от «Центральной». Сергей ежесекундно оглядывался, но крышка багажника загораживала задний обзор. Он потянулся было к распахнутой двери – захлопнуть же надо! – и тут боковым зрением увидел девочку, вышагивающую по пешеходному переходу. Черт, он же едет на красный!
Сергей резко вывернул руль вправо, и его швырнуло лицом о лобовое стекло от плотного, сотрясшего «Волгу» удара. В первый момент он решил, что от растерянности вдавил тормоз до упора, но уже в следующую секунду осознал, что случилось непоправимое.
Девочка с остановившимися глазами и открытым ртом стояла посреди дороги, слева от бампера «Волги». А справа – по мостовой катилась к обочине какая-то женщина, невесть как угодившая под радиатор взбесившегося такси…
Сбил!
Сергей на предельной скорости вилял по каким-то переулкам и дворам, из подмышек струился пот. Может быть, в этом слепом, безумном гоне он не раз и не два проехал одно и то же место… Даже скорее всего.
Сергей очнулся возле мусорных ящиков и сознание зафиксировало, что он лихорадочно скидывает с себя малиновый пиджак и галстук-бабочку… Рука уже тянулась к брючному ремню… Стоп. Это безусловно лишнее.
Потом он зигзагами бежал по лужам между серыми хрущевками, не замечая, как из носу течет кровь. На него не особенно обращали внимание: к подобным персонажам в рабочем квартале привыкли. Правда, этот нализавшийся гражданин был в отутюженных черных брюках и крахмальной рубашке, видно, на свадьбе подгулял. А что за свадьба без драки?..
– Идиот! Ты хоть понимаешь, что натворил?
Шурик нервно расхаживал по гостиной, брал в руки то один предмет, то другой, ставил обратно на место.
Сергей понуро сидел на диване, уткнув лицо в ладони. Кровь с лица он уже смыл, и только на рубашке остались бурые пятна.
Ноги сами, на автопилоте, принесли его сюда, в квартиру Шурика, где он и был-то до этого всего один раз, и то несколько лет назад. А в подсознании адрес, оказывается, отложился прочно, конкретно.
– Понимаю, Шурик, – глухо отозвался Сергей. – Я убил женщину. Прямо перед глазами стоит, как она покатилась…
Шурик остановился над приятелем, наклонился.
– Ты зачем от ментов-то рванул? А? – вкрадчиво проговорил бармен. – Ты мне позвонить не мог? Я же сказал: если что, звони. Я бы приехал и все объяснил.
Объяснил бы он! Может быть, может быть… Но как Сергею объяснить Шурику, что для него любая потеря времени – смерти подобна!
Сергей уже понял, что проиграл гонку за миллион фунтов стерлингов. Но вдруг еще не поздно вернуть свое, кровное – рвануть в Венецию на архитектурно-дизайнерскую выставку? И катитесь вы все к лешему!
Как он вообще позволил втянуть себя в эту авантюру с разгадыванием каких-то дурацких загадок? Бред! И он чуть было не погубил все свои труды и надежды, свое будущее, ради химеры, коварно подложенной дьяволом в лице Виктора Петровича.
Боже мой! Теперь он, выдающийся архитектор, стал убийцей, его ищет милиция, как тех двух беглых уголовников, от которых когда-то спас его Шурик…
– Шурик, спаси меня! Не выдавай! – взмолился Сергей.
– Да? – издевательски посмотрел на него бармен. – Это каким же образом, любезный друг, мне, по-твоему, удастся сохранить твое инкогнито? Выходит, я доверил свое место в баре неизвестно кому? Первому встречному? Так, что ли? Кассу доверил, випивки на три штуки баксов…
А может, еще прикажешь сесть в тюрьму вместо тебя? Благородно, конечно – спасти для человечества такого гения архитектуры, но, знаешь ли, я не в дворянской семье вырос. Не благородных кровей. Твои проблемы – это твои проблемы.
Чем больше Шурик разглагольствовал о неразрешимости ситуации, в которую попал его приятель, тем отчетливее Сергей понимал: бармен может и хочет спасти его от ареста. И все это ерничество – лишь прелюдия к чему-то еще. Шурик просто набивает цену…
– Выход есть, Шурик, – решительно заговорил Сергей. – Через два, максимум – два с половиной часа мне нужно быть в Москве, на Полянке. Там канцелярия итальянского генерального консульства.
– Уже интересно, – буркнул бармен.
– Билет забронирован, виза будет. Ночью я окажусь в Италии.
– И больше сюда не вернешься, так?
– Скорее всего… Я позвоню тебе из Венеции, ты скажешь, какие тут дела и можно ли возвращаться. Все твои дружеские услуги будут щедро оплачены, обещаю.
– Ну что ж, это вариант… А насчет оплаты услуг – это ты, брат…
Сергей вдруг застонал и обессилено откинулся на спинку дивана.
– Черт, черт! – провыл он.
– Ну что еще?
– Черт! У тебя в подсобке…
– Что в подсобке?
– Осталась моя ветровка! Там мой паспорт!
– Заграничный, что ли?
– Обычный! С именем, отчеством, фамилией и пропиской! Менты уже у меня на квартире, ждут-поджидают. Я не могу поехать домой за загранпаспортом! Какая к лешему Италия!
– Н-да, ситуевина… – бармен покачал головой. – Ты круто попал, братишка.
– Что же делать? Что делать, Шурик? – истерично выкрикнул Сергей.
Шурик подошел к окну, какое-то время задумчиво смотрел вниз.
– Тебе, Серега, надо залечь на дно, – отвесил он, как приговорил. – Только так, и не иначе.
Бармен подсел к приятелю, приобнял его за плечи.
– В общем, слушай. Я тебя вытащу из этого дерьма. Через три часа тебе сделают новый паспорт. На другую фамилию. Сейчас приедет фотограф, щелкнет тебя.
