Максим хотел было сорваться с места и побежать за ним. Светлый с Ивановым схватили его за плечи и остановили.
— Спокойно, — сказал Иванов. — Все равно не догонишь. Он теперь со всех ног драть будет. Преимущество на его стороне. Найдем. Я тоже его видел. Ты его знаешь, Светлый?
— Плохо, — последовал ответ. — Но он действительно появлялся у нас. Только не мой это знакомый. Вована лучший друг. А Вован, говорят, шуток не любит. Он не студент, он в охране работает.
— Да знаю я, где Вован работает, — раздраженно бросил Иванов.
— Я не тебе, я им, — Светлый кивнул в нашу со Светиным сторону, — объясняю. Вы как хотите, а я с Вованом связываться не буду. Всякие истории про него рассказывают…
— Ничего, ребята, — усмехнулся Иванов, — пробьем темку.
— А вы можете мне показать Вована? — спросила я.
— Зачем тебе? — в один голос спросили Светлый и Иванов.
— Я затею за ним слежку. Не исключено, кстати, что и он в этом деле замешан.
— Полное безумие! — заключил Светлый. — Девушка следит за Вованом!
— Ты ж не знаешь, кто эта девушка, кем она была и какова она в бою, — заметил Максим.
— И кто эта девушка?
— Неважно.
— Ну что ж, — заключил Иванов, — если хотят безумствовать, пусть безумствуют.
— А нам это не аукнется? — опасливо спросил Светлый.
— Такой большой, а боишься того, что может натворить слабенькая девушка? — усмехнулась я.
Светлый оставил мой сарказм без ответа.
— В корпусе сейчас как раз Вован дежурит, — сказал Иванов. — Как зайдете в наш корпус, направо вахта. Только, ради бога, не вмешивайте нас в это дело!
— Не хотите — как хотите, — снова издевательски промолвила я.
— Не хотим! — в один голос ответили Иванов и Светлый.
— Ну что, пошли? — спросила я, обращаясь к Виктору Владимировичу и Максиму.
Мой клиент и старый знакомый поднялись со своих мест.
* * *
Вован важно восседал в стеклянной будке, хмуря брови. Он заметил нас сразу и обратился к нам совершенно невежливо:
— Кого надо?
— А где здесь ксерокс? — задала я первый пришедший на ум вопрос.
— По коридору направо.
— Спасибо.
— Ну вот, — сказала я Виктору Владимировичу, когда мы немного отошли. — Теперь мы знаем, как выглядит Вован.
— Мне от того не легче.
— Давай покрутимся где-нибудь здесь, а когда он будет возвращаться с работы, последим.
Виктор Владимирович тяжело вздохнул. Что он еще мог сказать?
* * *
Вован закончил работу к семи вечера. Он покинул здание, огляделся по сторонам и походкой уверенного в себе человека зашагал прочь. Мы в это время тихо-мирно сидели в укромном уголке дворика на лавочке и грызли семечки, приобретенные у старушки, торговавшей рядом с университетом. Вован и не посмотрел в нашу сторону. А если бы и посмотрел, то навряд ли бы узнал.
Когда нашей боевой группой было принято решение о слежке, я резонно предположила, что средь бела дня Вован скорее всего работу не закончит, а потому имеет смысл сбегать переодеться, загримироваться. Теперь Виктор Владимирович обзавелся бородой и париком из черных кудрявых волос и смахивал на закоренелого русского интеллигента. Сама я также надела парик, а при помощи косметики изменила до неузнаваемости свое лицо. Кроме того, я прихватила с собой маленький незаметный «жучок» с радиопередатчиком и плеер с наушниками, который мог от этого «жучка» сигналы принимать. Это так. На всякий случай.
А Максим пошел домой. Вместе мы решили, что присутствие его необязательно.
Когда наш объект удалился на расстояние, с которого его можно было контролировать, не привлекая к себе его внимания, я жестом показала Светину, что необходимо трогаться с места.
Некоторое время мы шагали по проспекту Ленина, потом повернули на Чапаева, а дальше — на проспект Кирова. Как оказалось, путь нашего объекта лежал к одному из летних кафе, сезон которых начался совсем недавно.
Вован прошел к столику, за которым восседало множество бритоголовых братков. Вована шумно поприветствовали, и он удалился к стойке за заказом. Мы также проследовали к стойке. Находясь в непосредственной близости от Вована, я опустила ему в карман «жучок», искренне сожалея о том, что это воплощение радиотехнического вдохновения больше никогда не вернется ко мне в руки. Мы с Виктором Владимировичем заказали бутылку красного вина и какие-то салаты.
Потом мы со Светиным уселись за столик. Пригубив вина, я вынула из кармана плеер и вставила наушники в уши. Между бритоголовыми братками происходила дружеская беседа:
— Надо ж было тому фраеру так лохануться! — с восторгом рассуждал один из братков. — Отстегнул нам три штуки за такую ерунду! Вот что значит правильно человека припугнуть!
— Ты, Санек, поосторожней, — качал головой другой браток. — Этот, может быть, и лохом оказался, а другой, может, дело так просто не оставит.
Я слушала истории про лохов и кидалово добрых полчаса, и лишь потом началось кое-что интересное.
— Ладно, — сказал Вован. — Я тут с вами поговорить серьезно хотел. Тема есть.
— Это насчет Лешки твоего, что ли? — спросил кто-то.
— Да. Что-то никак фраера наши не могут ему помочь. Лох этот как разгуливал свободно, так и разгуливает с этой своей шлюхой драчливой. И еще до Лешки добраться собирается. Что-то плохо работают ребята. Надо бы с ними побеседовать. По понятиям. А то еще, чего доброго, сядет парень…
— Поговорим. Не боись, Вован!
— Надо с этой дрянью заканчивать.
— Закончим, не боись!
— «Не боись», «не боись»! Заколебало меня все это!
— Ты что, не веришь мне?
— Да верю, верю, — Вован махнул рукой.
— Давай лучше о бабах поговорим.
Зря мы не ушли, когда разговор пошел на другую тему! Ибо я успела заметить, что в том кармане, куда я подкинула «жучок», у Вована хранились сигареты, и рано или поздно это должно было случиться. А случилось то, о чем вы, наверное, догадались. Вован обнаружил у себя в кармане «жучок».
— Херня какая-то… — сказал он, вынув неизвестный предмет из собственного кармана заодно с пачкой сигарет.
Я лихорадочно размышляла, что делать, — оставаться на месте, дабы не вызвать подозрений, или скорее бежать отсюда. Я склонилась к последнему. Может, такое решение было моей ошибкой. Так или иначе, теперь этого не узнать.
— Пойдемте, Виктор Владимирович, — сказала я — оплатим счет. Мне кажется, наше дальнейшее пребывание в данном месте небезопасно.
Мы отправились к стойке, где принимались заказы и производилась оплата счетов. В наушниках я слышала продолжение беседы бандитов.
— И правда, херня какая-то, — услышала я грубый мужской голос, судя по всему, принадлежащий не очень умному человеку.
— Интересно, что это?
— Дай-ка посмотрю… Какая забавная штучка!
— Пацаны, да ведь это «жучок»!
Я нервно наблюдала, как Светин расплачивается с работницей кафе.
— Кто бы его тут тебе подбросить мог?
Виктор Владимирович оплатил счет и развернулся, намереваясь уйти.
— Смотри, вот та парочка подозрительно себя вела.
— Я тоже их заметил.
— И у бабы наушники…
— И встали они с места сразу, как мы нашли «жучок»!
— Идиоты! — заорал Вован. — Так ведь это они! Скорее всего это те, с кем Колька дело имеет!
Я схватила Виктора Владимировича за руку.
— Бежим!
Мы помчались прочь со всех ног. Бандиты за нами. Хорошо, что у них хватило ума не открывать огонь! Мы неслись по проспекту. Прохожие в шоке разбегались в стороны, освобождая нам дорогу. Я слышала за спиной недовольные возгласы. Не знаю, откуда в нас взялись силы бежать, но мы добежали до самых Дубков.
Там нам повезло — как раз собирался отъезжать от остановки второй троллейбус. Мы с Виктором Владимировичем запрыгнули в него, створки дверей за нами сомкнулись, и мы поехали. Бандиты остались позади. Мы шумно переводили дыхание.
* * *
Дома я позвонила Жене Басенкову.
— Женя, — сказала я. — Мне снова срочно требуются твои услуги.
— Я слушаю, — сказал мой приятель.
— В первом корпусе ТГУ работает охранником мужчина характерной бандитской внешности по имени Владимир. У него должен быть родственник или знакомый по имени Алексей. Мне нужна информация по их поводу.
— Попробую сделать, что в моих силах.
— Спасибо, Жень. Я всегда знала, что ты хороший друг.
Я повесила трубку.
— По крайней мере, теперь нам известно имя главного вашего врага, — заявила я Виктору Владимировичу. — Оно ничего вам не говорит?
Светин покачал головой:
— Абсолютно. Мало ли Алексеев на свете.
— Теперь, похоже, противник возьмется за нас серьезно, — заметила я. — Они так просто этого не оставят.
— Я уже догадался.
— Ничего, все будет хорошо.
