- Так если мы Островому уличающие документы вернем, у них и так ни хрена не выйдет! А Островой, между прочим, в международном розыске. Взвесьте последствия: президент банка "Авангард", вступающий в сговор с международным мошенником. Не боитесь на минуточку, что информация просочится?
- Эк куда тебя понесло! Причем тут президент? Я с ним встречаться не собираюсь. Документы ты передашь. Ты же и озаботься, чтоб огласки не произошло. Не нравится мне твое настроение, Сергей. Или запамятовал про девяносто восьмой? Когда ваш хваленый банк "Светоч" рухнул, сколько тогда сотрудников на улице оказалось? И ты бы мог среди них быть, если б я тебя не подобрал. А подобрал потому, что наслышан был о твоей супернадежности. Знал, что в любом деле на тебя опереться смогу. Так вот, не забыл пока, кому служишь?
В голосе Дашевского появилась та испытующая вкрадчивость, которая была хуже открытой холодности.
Коломнин промолчал. Скверно было у него на душе. Будто схватили эту душу за несуществующие ноги, привязали к двум коням и рвут в стороны.
- Так что? Или - другого посылать?.. - острый нос Дашевского вновь едва не ткнулся в его лицо, будто обнюхал. Что-то учуял. С тяжким вздохом возложил он руку на плечо упрямого подчиненного. Взвинченность разом спала, голос сделался тих и доверителен. - Я что, Сережа, о себе хлопочу? Вспомни про то, о чем в девяносто восьмом говорили, - какое дело делаем. Какую махину поднимаем! Сколько людей нам доверилось. Потому говорил и говорю: что выгодно банку, то для всех нас и есть истина. Что касается чинуш из прокуратуры - плюнь и забудь! Это они с виду такие правильные. На деле только и рыщут, кому бы подороже продаться. А дружка твоего Волевого, чтоб не больно переживал, давай подберем. Должностенку подыщем. Хоть приоденется. А то я обратил внимание, у него аж локти на пиджаке протерлись. Так что? По-прежнему в связке или?..
- Ладно. Раз нужно для банка, сделаю, - Коломнин поднялся.
- И - славно! А то я было обеспокоился, - Дашевский положил ладонь на напрягшуюся руку начальника УЭБ и, как прежде, доверительно похлопал. - Ни пуха ни пера. По результатам звони. - На мне еще "Нафта", - напомнил Коломнин.
- Вернешься в Томильск, как в Женеве закончишь, - безразлично отреагировал Дашевский. Мысли его в эту минуту были заняты другим. - И - вот что! Если уж совсем заупрямится, уступай до трех. Три лучше, чем ничего.
Коломнин кивнул несколько вымученно.
У двери, припомнив о чем-то, обернулся внезапно и - наткнулся на обжегший неприязненный взгляд.
В приемной Коломнина поджидала холеная сотрудница из отдела загранкомандировок. - Пожалуйста, ваши документы. Вылет завтра с утра из VIP-зала, - обычно высокомерно-сдержанная, на этот раз она просто-таки излучала приветливость, что объяснялось чрезвычайно просто: указание оформить командировку, полученное непосредственно от президента банка, было знаком особой приближенности командируемого.
Коломнин глянул на часы. Сегодня рано утром он позвонил жене. И та как-то очень споро, без эмоций согласилась встретиться в шестнадцать часов в райсуде - чтобы совместно подать заявление на развод. Следовательно, в его распоряжении оставалось вполне достаточно времени доехать до управления и проверить, как идут без него дела.
Первое, что заметил поднявшийся на этаж Коломнин, была нахохлившаяся возле его кабинета нескладная фигура. При появлении начальника УЭБ фигура подскочила над стулом и обернулась Пашенькой Маковцом.
- Сергей Викторович! А я вот вас поджидаю, - поспешно сообщил он.
- Вижу!
- Хотел бы первым доложить. Думал даже в аэропорту встретить. Тут без вас события произошли.
- Да. И какие же? - Коломнин пропустил его в кабинет.
- Я, пока вас не было, кредитные дела изучал. Как вы велели. И вдруг по одному "висяку" обнаружил просто "шоколадную" развязку. Сначала сам не поверил. Я вам сейчас покажу, - Пашенька, волнуясь, принялся дергать молнию на папке.
- Погоди, - Коломнин набрал телефон Лавренцова, пригласил зайти.
- Лавренцову я докладывал. Но он, понимаете, как обычно, - давай попозже. Ну, я раз позже, два. А там требовалось срочно. День-два потеряешь и - все. И вас нет. Пришлось к Ознобихину обратиться. Клиент-то его. Стал объяснять. Он-то как раз сразу въехал. Возбудился, потащил к Дашевскому, - Пашенька сделал виноватую паузу. - Я и то ему говорю, неудобно через голову Сергей Викторовича-то. А он...
- Понятно. Стало быть, силком затащили, - во всем суетливом облике Пашеньки проглядывала такая растерянность, что раздражение Коломнина как-то схлынуло. - Ладно, иногда для дела бывает необходимо и через головы вопрос порешать. Все сообщил, что хотел?
- Не-кка, - Пашенька быстро, как-то по-детски замотал головой. Массивные очки поползли по потной переносице вниз и застряли на "башмачке", венчающем кончик узкого, в прожилках носа. - Меня Дашевский в ваши замы назначил.
Он безысходно вздохнул.
- Я как бы возражал. Но с президентом разве поспоришь? Вы ж его знаете. Или, говорит, соглашайся, или выгоню. Вообще-то как скажете. Я, собственно, вас ждал. В приказе еще не расписывался. Так что если вашего одобрения не будет, откажусь. Вы не думайте, я ведь помню, кто меня сюда взял и кому чем обязан.
Коломнин склонился над ящиком стола, чтобы не выдать невольное облегчение, - худшие опасения не оправдались. Просто толковый мальчишка блестяще справился с первым же поручением. А то, что его втемную решили использовать в очередной, затеянной против Коломнина интриге, - так это вопрос не к нему.
- Лавренцов знает?
- Да, - капелька пота на носу перевалила через "башмачок" и нависла над полом.
- С приездом, Сережа, - в кабинет бодро ввалился Лавренцов. Поймав вопросительный взгляд Коломнина, усмехнулся, - Да в курсе, в курсе. И, знаешь, может оно и к лучшему. Пусть теперь пацанье побегает. Он снисходительно шлепнул по затылку поднявшегося при его появлении Маковея. - Начальник, мать твою! А мне в информационном центре даже спокойней. И работа попривычней считай, тот же штаб.
- Ну, раз штаб, то и приступай, - Коломнин кинул через стол несколько чистых листов. - До моего возвращения необходимо подготовить концепцию новой организации работы по возврату банковской задолженности. Записывай!
Он поднялся, оглаживая руки, прошелся по кабинету:
- Главная на сегодня проблема этого участка - в разобщенности служб. Каждая сама по себе. И никто ни перед кем не отвечает. Поэтому необходимо создать единый кулак. Назовем его проблемный департамент. В центре - мы. Здесь же - отдел залогов. Сюда же - изымаем из юруправления группу из трех-четырех юристов, - оформление договоров, судебные иски. Отдельно - кредитное подразделение из пяти-шести человек. И все - под одним началом. Далее: как только кредит становится проблемным... Признаки проблемности распишешь, мы их сто раз проговаривали.
Лавренцов, не отрываясь, кивнул.
- Тут же через кредитный комитет материалы забираем себе и начинаем по ним работать. Так, как считаем нужным. Главное, мы становимся самодостаточными. Никого ни о чем в банке не надо просить. Не с кем воевать. Не отвлекаясь на склоки, делаем свое дело. Как?
Последнее было обращено к Маковею, слушающему с откровенным восхищением.
- Здорово! - выдавил Пашенька. - Я тоже в этом направлении подумывал. Но пока не так детально...
- Раз в этом же, значит, сработаемся, - Коломнин ткнул пальцем в исписанный Лавренцовым лист. - Одновременно подготовишь положение, распишешь структуру. Штатную положенность. Этому штабиста учить не надо?
- Сделаю, - воодушевленно подтвердил Лавренцов. - Это дело по мне. Когда должно быть готово?
- Я опять улетаю - на полторы-две недели. Но подготовить необходимо не позже, чем через пять дней. Гляди - не заволокить. В банке начинаются конкурсы на замещение должностей. Так чтоб не опозориться.
- Считаю, последнее дополнение излишним и даже отчасти оскорбительным, Лавренцов поднялся, подняв тем и Маковея. - Когда я тебя подводил?
" А когда ты не подводил?" - подумалось Коломнину. И от этой мысли сделалось как-то тревожно. Он ткнул пальцем в Маковея.
- Если что, поможешь. Считай, первое поручение как моему заму.
- Ноу проблем, - вид у Пашеньки был возбужденно-приподнятым. Похоже, от этой встречи ждал он куда больших неприятностей.
К нарсуду Коломнин подскочил "на флажке". Паркуясь, заметил, как со стороны метро торопливо подошла жена. Стояла очередная оттепель, и тем не менее Галина была в короткой шубке, подчеркивавшей нерасплывшуюся фигуру. А вот голова оказалась прикрыта лишь тонким шарфиком, небрежно накинутом на свежую завивку. И все-таки бесчисленные ранние морщины на помятом лице проступали сквозь густой слой косметики. В этих потугах стареющей женщины выглядеть привлекательно в день развода было что-то смешное и трогательное одновременно.
При виде выходящего из машины мужа Галина демонстративно глянула на часики.
