типичная жертва домашнего тирана. Плачет, пытается уйти, а потом возвращается, потому что без него плохо. Допускаю, что она могла стукнуть в порыве отчаяния ненаглядного Андрея камешком по макушке, может быть, даже бросить умирать и сбежать с места преступления. Но сейчас она тогда бы рыдала, писала у Рядкиной признательное и молилась об искуплении греха.
– Может быть, и молится, просто у тебя в офисе обошлась без признания. Ты место преступления сама осматривала?
– Не успела, весь день прокаталась, опросила любовницу и отца, Венчика заслала в фонд. А то в офисе «Благо» все глухо, только замки висят на дверях.
– Эх, Татьяна, ну ты же знаешь, что осмотр места преступления – самое первое оперативное мероприятие. Утром заедем в эти гаражи, посмотрим, вдруг что наши пропустили. Хотя Рядкина такого не допустит, ух, она настоящая ищейка. Если что заподозрит, так просто не отвяжется. Тебе сыр класть?
– Сыр в пельмени? – изумилась я.
– Ага, вкусно-о-о-о, сверху еще майонез и сметана. Жена дома такое готовить запрещает, фигуру бережет. Хоть у тебя оторваться. Вот держи! – довольный Кирьянов подсунул мне под нос гигантскую порцию сваренных пельменей в щедрой посыпке из сыра и белом озере из соуса. Не дожидаясь моего восторга, он принялся за ужин, в процессе покряхтывая и постанывая от удовольствия. Сквозь чавканье и охи спросил:
– А чего мы полезем в гараж, если у Жогина-старшего алиби? Думаешь, что сфабриковал?
– Нет, Рядкина все по камерам проверила, не врет. Есть у него алиби, но ведь мог нанять киллера.
– Киллер, который стукнул камнем и потом еще отпинал. Но до конца не добил, бросил на полпути?
На это возражение ответа у меня не было, так что я принялась за ужин. Вот так иногда приходится работать, вслепую, нащупывая одну за другой ниточку в спутанном клубке событий, отбрасывая лишние версии с досадой. Особенно в таких сложных историях, когда у каждого по паре секретов припрятано за спиной.
После ужина Кирьянов вытянулся на кушетке в большой комнате со словами:
– Ну, вот теперь полчасика полежу, и можно выдвигаться.
Глаза у него закрывались от усталости, и, чтобы не задремать окончательно, он принялся рассуждать:
– Ну, хорошо, вот ты всех проверишь близких, кто заинтересован явно. Из мести его любовница грохнула, жена от отчаяния или отец нанял киллера. На работе никаких зацепок. Но если все они невиновны, тогда что?
– Тогда маньяк! – буркнула я в ответ. Как же любит Киря задавать сложные вопросы, чтобы я рыла носом в поиске ответов. – Или сам шел, споткнулся и об камень ударился. Если кто-то умер, то это из-за любви или денег. Ты же знаешь.
– Знаю, – Киря недовольно сощурился. – Еще знаю, что если ты вот так смотришь и брови хмуришь, то пора шевелиться и топать на задание.
– Пора, я уже готова к покорению вершин, а точнее, заборов.
Со стоном Кирьянов покинул мягкое гнездышко и пошел усаживаться в машину.
За забор мы проникли уже без помощи крюка. Еще днем я смогла из-за плеча Жогина подсмотреть код на цифровом замке. Так что прыгать через заборы после плотного ужина подполковнику полиции не пришлось, но вот с замком гаража повозиться понадобилось. Он пыхтел над ним не меньше часа. Я уже собиралась отнять у него набор отмычек и показать мастер-класс, как дверь тихонько чавкнула и приоткрылась. Внутри мы включили мощный фонарь и установили рядом с потрепанным «Мерседесом» четы Жогиных. Я полезла внутрь салона, одной из отмычек ловко поддев замок. Сигнализация на авто, к счастью, была отключена, и не пришлось с ней возиться.
Кирьянов ушел с головой в изучение механизмов под капотом, а я начала тщательный осмотр салона. Чистые сиденья, никаких забытых вещей или документов, даже мусора на полу или в багажнике не завалялось. Но вот у Володи улов был получше. Он присвистнул и полез на водительское сиденье.
– Что? Что ты нашел? – Я оторвалась от простукивания обшивки дверей.
– Сейчас, сейчас, кое-что проверить надо, – Киря аккуратно вытянул провода зажигания, замкнул их, чтобы завести автомобиль. «Мерседес» ровно загудел. Мой помощник выпрямился и начал нажимать поочередно на педали.
– Таня, иди сюда, садись. Нажимай на тормоз, а я посмотрю, как там внутри идет реакция.
Я уселась на мягкое кресло, нажала несколько раз на тугую педаль. Мерное гудение не изменилось. Я поняла все и сама: педаль тормоза не срабатывала. Если бы не предусмотрительно выставленная нейтральная передача, то сейчас машина со всей скорости бы въехала прямо в металлические ворота.
– Странно… ничего не пойму. Иди сюда, – Киря чесал затылок возле распахнутой пасти капота.
Он ткнул в пучок проводов:
– Смотри, тормоз перерезан, а потом зачем-то обратно склеен, причем очень аккуратно, постарались, так чтобы это было незаметно. Но сделали непрофессионально, обычной изолентой. Поэтому система торможения то работает, то нет.
– Может, Анна сама пыталась отремонтировать автомобиль? Она для экономии расходов старалась все делать сама.
Кирьянов помотал отрицательно головой. Он зажал в зубах фонарик и подсветил в глубину механизмов, где краем ножа отогнул синюю обмотку и показал под ним поверхность толстого троса.
– Видишь, какой ровный срез? Тросик не лопнул, а был обрезан специально. Его не надо было чинить, потому что тормоз был целым, пока его не перерезали. А вот уже после попытались все исправить. Но очень по-глупому, перевязав изолентой, словно это проводок в игрушечной машинке.
– Это Жогин-старший, – я уже сделала выводы. – Он испортил тормозную систему, а когда я пришла вчера днем в гараж, испугался и попытался все починить. Но он не смыслит в автомобилях, поэтому так и налепил, что в голову пришло. На изоленте должны были остаться его отпечатки и на других деталях, он был без перчаток, это я точно помню!
– Хорошо, что я в них, – Киря поднял вверх ладони в резиновых перчатках, которыми пользуются в больницах врачи. – А то потом от Рядкиной бы не спасся.
– Думаешь, что надо Людмиле сообщить о нашей находке?
– Уверен, – кивнул подполковник и захлопнул капот. – Какое отношение к смерти Андрея Жогина это имеет, непонятно, но факт налицо. Жогин-старший пытался кого-то за рулем этой машины отправить на тот
