Нет, не думайте, своих кисок я не забросил, не такой я охальник. Нет, я исправно водил Глорию в кино; с Самантой мы плавали на пароме в Нью-Брайтон; Хелен и Крис я навестил и принес каждой по букету цветов; с Милли же я даже сходил в театр.
Я вовсе не хочу сказать, что каждая из этих встреч носила чисто платонический характер - вы бы все равно не поверили в такой вздор, - но состоялись они только во внерабочее время, то есть никак не были связаны с продажей швейных машинок. Что касается последнего, то я превзошел сам себя. К концу сентября я вышел на первое место по числу продаж и выплатил последний взнос за машину. Более того, за все это время я не соблазнил ни одной клиентки, тогда как сам отбился от нескольких дюжин атак с применением артподготовки и тяжелой бронетехники. Словом, жизнь виделась мне в самых розовых красках и, казалось, ничто уже не омрачит моего горизонта, как вдруг меня угораздило встретить Питера и Френсиса. Крайне неприятный случай, скажу я вам.
Очаровательный домик, стоявший особняком в зеленом предместье, встретил меня свежей краской, розовыми петуниями и желтым львиным зевом. Над дверью покачивался старинный медный фонарь, весело поблескивавший на дневном солнце.
Идиллическое уединенное любовное гнездышко для какой-то счастливой парочки.
Постучав в дверь, я ещё раз оглянулся по сторонам и вздохнул с завистью. Совсем рядом с городом, и такое чудо!
Дверь открылась, и в проеме возник голубоглазый и белокурый молодой человек очень приятной наружности. Посмотрев на меня с некоторым испугом, он вдруг улыбнулся и пропел:
- Приветик!
В голосе прозвучало столь откровенное и неприкрытое приглашение, что такому искусству позавидовала бы даже Саманта.
В подобных случаях есть лишь один выход - нужно принять свирепый вид и вообще прикинуться распоследним сукиным сыном. Если вы хоть разок улыбнетесь - пиши пропало.
- Здравствуйте. Мистер Томас? - прорычал я.
Вместо ответа, он, грациозно изогнув стан, широким жестом пригласил меня войти.
Разодет он был, как и положено голубым, в светло-синие тона. Тонюсенький голубой свитер с глубоким вырезом и обтягивающие переливающиеся брючки, столь тесные, что был виден весь десерт и три четверти мясного блюда; тонкие холеные пальцы разукрашены золотыми кольцами такой толщины, что я даже не поверил, сможет ли Аполлончик поднять руку.
- Как вас зовут, милый? - пропел педик.
- Тобин! - рявкнул я.
- Ах, как восхитительно. А имя?
- Просто Тобин. Рассел Тобин.
- Ну надо же. Проходите в гостиную, мистер Тобин.
- После вас, мистер Томас.
Я предпочитаю видеть, что делают эти мальчики.
Радостно взвизгнув, красавчик, виляя бедрами, поплыл в гостиную.
Я последовал за ним. Прихожая и коридор сверкали чистотой и были прекрасно обставлены. На стенах красовались картины в стиле модерн, а растений было больше, чем в бирманских джунглях. Воздух благоухал, как дамская косметичка.
В гостиной можно было без труда летать на самолете. Пол от стены до стены устилал белоснежный пушистый ковер, посреди залы торчала стойка с роскошным темносиним костюмом-тройкой, а на стенах были развешаны бесчисленные картины и рисунки.
За небольшим столиком в углу гостиной сидел ещё один образчик, который рассматривал разбросанные по столу скетчи. Примерно тех же лет, что и Томас, худощавый и такой смуглый, что мог без труда сойти за испанца; а может, только что вернулся из отпуска в Блэкпуле. На первый взгляд, он мог сойти за мужчину, но уже в следующий миг все испортил, повернувшись ко мне и пропищав тонюсеньким фальцетом:
- Доо-о-обрый день!
- Френсис, познакомься с мистером Тобином, - сказал Томас. - Впрочем, давайте отбросим формальности. Меня зовут Питер, это Френсис, а вы Рассел. Поставьте машинку на стол, Рассел, вам, должно быть, ужасно тяжело её держать.
Он лихо смахнул со столика кипу скетчей.
- Вот сюда, лапик. Сейчас мы на неё полюбуемся. Розетка нужна?
Я уже не был в этом уверен, но не усмотрел в его вопросе подвоха, и кивнул.
- Да.
Он взял провод с вилкой и исчез под столом, выпятив обтянутый брючками задик. Я с трудом удержал правую ногу от естественного порыва влепить ему пинка. Справа послышалось учащенное дыхание. Я повернулся и увидел, как Френсис с разгоревшимися глазами созерцает извивающиеся формы Питера, то и дело облизывая пухлые губы.
Перехватив мой взгляд, он потупил взор, порозовел и хихикнул.
- Ну вот! - победоносно провозгласил Питер. - Расставь стулья, Френсис.
Они расселись вокруг стола, а я снял с "мини" футляр.
- Но она ужасно маленькая, Рассел, - прогнусавил Питер.
- Но жутко клевая, - тявкнул Френсис.
- Смотря для чего она вам нужна, - пожал плечами я.
- А вот посмотри, миленочек, - гордо пропел Питер, протягивая мне наброски. - Это Френсис придумал. Потрясающе, да?
Я перелистал несколько альбомных листов с невероятно вычурными и расфуфыренными костюмчиками, разукрашенными кружевами и виньетками, как викторианский сервант.
- Ну как? - с придыханием спросил Питер.
- Клево, - сказал я. Френсис хихикнул.
- Мы держим в городе магазинчик мужской одежды, - пояснил Питер, - но до сих пор продавали готовое платье. Теперь же мы решили сами заняться дизайном, а для этого нужна машинка.
- Замечательная идея! - сказал я.
- Да, - произнес Френсис, с сомнением воззрившись на "мини". - Но все-таки, мой утеночек...
- Вам кажется, что она маловата, - перебил я.
- Да, милый. Может, у тебя есть что-нибудь покрупнее?
- Есть, - кивнул я. - Но она и стоит подороже.
- Ну естественно, - отмахнулся Френсис. - Тащи сюда, и мы полюбуемся.
- Не задерживайся, цыпочка! - подпел Питер.
Вы не поверите, но эта парочка начала мне чем-то нравиться. Была в них какая-то легкость и искренность.
Выбравшись к машине, я позволил себе посмеяться. Никогда я ещё так тесно не общался с двумя гомиками, а ведь прежде я их на дух не переносил. Теперь же я даже получал удовольствие от общения.
Когда я вошел в гостиную, оба засуетились, помогая мне устанавливать и подключать "макси". На этот раз под стол влезли оба, получая, должно быть, море удовольствия, от столь тесной близости.
- Ну вот, красавчик, - промурлыкал Питер. - Теперь твоя очередь.
Я снял с "макси" футляр.
- Ух ты! - выпучил глаза Френсис.
- Ой, какая прелесть! - залился Питер. - Совсем другое дело.
- Она дорогая, - предупредил я.
Френсис бережно погладил машинку, словно перед ним была фарфоровая ваза эпохи Минг.
- Сколько она стоит? - спросил он.
- Сорок девять фунтов и десять шиллингов, - выпалил я.
Я ждал хоть какого-то проявления чувств, но гомики просто молча стояли и любовались машинкой. Я даже испугался, не вогнал ли их в транс.
- Разумеется, - быстро сказал я, - мы торгуем в рассрочку.
Питер потряс головой.
- Нет, киска, мы в такие игры не играем. "Деньги на бочку" - вот наш девиз. Правда, Френсис?
- Да, ангел. Деньги на бочку. - Он повернулся ко мне. - Расси, душка, а что она умеет? Покажи, будь ласков.
- С превеликим удовольствием, - улыбнулся я.
Я лихо прострочил кусок ткани, а Питер вдруг сказал:
- Слушай, Френсис, а давай спросим Рассика, что он думает насчет... сам знаешь чего. - Он кивнул в сторону кухни.
- А что, - расхохотался Френсис. - Давай. Принеси три стаканчика, дорогой.
Я озадаченно посмотрел на них, но мне ничего не объяснили.
Питер отчалил на кухню, и я услышал, как там звякают стаканы и льется жидкость. Минуту спустя он вернулся с тремя полными стаканами на подносе.
- Рассел! - торжественно произнес он. - Нам важно услышать твое мнение. Этот рецепт придумал сам Френсис, и лично мне напиток кажется просто божественным. Скажи, что ты о нем думаешь.
Он раздал стаканы и провозгласил:
- За осуществление наших замыслов!
Я не большой любитель пунша. Мне кажется, что смешивать разные спиртные напитки с яблочным соком, значит просто убить их вкус. Я предпочел бы выпить все по отдельности, а потом запить яблочным соком. Однако, чтобы не рисковать сделкой, я решил уважить хозяев, и залпом осушил стакан.
Как я и ожидал: похоже на яблочный сок, но слегка пощипывает горло.
- Восхитительно! - похвалил я.
Гомики запрыгали от восторга.
- Правда? Ты и в самом деле так думаешь, Рассик?
- Угу, - проурчал я, приканчивая пунш.
- Осторожней, - захихикал Френсис. - Он очень крепкий.
- Да что вы - он мягкий, как компот, - возразил я.
- Еще стаканчик? - игриво предложил Питер.
Я пожал плечами.
- Почему бы и нет.
Они допили, и Питер помчался на кухню.
- У нас сегодня ожидается маленький междусобойчик, - вкрадчиво произнес Френсис. - Соберется несколько самых близких друзей. Сегодня у нас годовщина.
Он не уточнил, что за годовщина, а я не стал проявлять излишнее любопытство.
Вернулся Питер.
- А вот и я. Я так рад, что тебе понравился наш напиток, Расси.
