Ознакомительная версия.
Спокойно, даже почти равнодушно, Полина рассказала, что все-таки взяла браслет из сейфа и опять «путешествовала». Передала суть видений и таким же равнодушным тоном стала объяснять, почему подумала, что Федора могла убить Анна.
— К Федору у нее очень странное отношение. Судя по всему, она его любит, но почему-то не хочет этого признать. Анна словно запрещает себе проявлять это чувство по отношению к нему и переносит его на другого. А этот другой, Наблюдатель, — преступник. По ее мнению — да и по моему тоже — именно он виноват в том, что произошло на концерте. Этот человек способен на убийство и даже на массовое уничтожение людей. Следовательно, его нужно остановить, уничтожить. Но образ Федора Ривилиса и Наблюдателя накладываются в ее мозгу друг на друга. У нее вообще в голове страшная путаница. Прошлое и настоящее совершенно смешивается, чужих, посторонних людей она принимает за близких, совершает какие-то нелепые поступки. Вот я и подумала, что и Ривилиса в какой-то момент Анна могла принять за другого человека, за этого Наблюдателя, и убить. Тем более этот Наблюдатель был, по словам Стаховой, в тот момент в кабинете. — Полина замолчала. Как только она высказала вслух все эти доводы, они показались ей еще менее убедительными, совершенно притянутыми за уши. — Хотя нет. Все это глупости!
— Ну почему? — не согласился Виктор. — Психологически это вполне возможно. Практически, правда, трудновато осуществить убийство так, как оно было осуществлено. В школе, в кабинете директора, утром… А потом незаметно скрыться. Но в принципе и это возможно. Анна явно не в себе, а сумасшедшие часто хитры и изобретательны. А то, что в ее голове путаница, я давно понял. Смущает, правда, одно: как она могла удалить свидетелей. Ладно, охранник, может, он действительно просто попить захотел, но Зверева? Как Анна могла организовать весь этот бум в салоне сотовой связи? Хотя, — Виктор усмехнулся, — честно говоря, я все-таки не понимаю, как его кто-то другой мог организовать. Если отбросить все эти фантастические предположения, то получается, что Анне — ну, или не Анне, — убийце просто удивительно благоприятствовали обстоятельства. А насчет Анны ты не права — никакая это не глупость. Она явно играет в этом деле не последнюю роль и убить вполне могла.
— Да, но не следует забывать, что ее саму тяжело ранили. Вряд ли она до сих пор жива. Хотя, наверное, жива, раз я все еще могу входить в ее воспоминания, пусть и только посредством браслета… Нет, не знаю. Я сама совсем запуталась. Но то, что Анна убила Ривилиса — это действительно глупость.
— Может, и глупость, а может, и нет. Знаешь, как Мария Ильинична прореагировала на одно только упоминание ее имени? — Виктор подробно рассказал о том, что произошло в больнице. — Я думаю, что она тоже подозревает Анну в убийстве Федора.
— Не… знаю, — задумчиво проговорила Полина. — Мне кажется, здесь дело в чем-то другом. Если бы Мария Ильинична подозревала Анну в убийстве, она бы так и сказала. Зачем ей это скрывать? Кто такая эта Анна? В любом случае чужой ей человек. А тут муж. Марии Ильиничне выгодно, чтобы подозревали кого угодно, только не Владимира Тимофеевича. А Анна…
— Да! Кто такая эта Анна? — подхватил Виктор. — Вот это и есть ключевой вопрос. Нам о ней почти ничего не известно, а Мария Ильинична явно что-то знает и скрывает. Почему? И эта ее странная реакция, когда я спросил об Анне. И то, что рассказываешь ты. Одни неувязки и какие-то несуразности! Совершенно ясно, что с психикой у Анны нелады, а от сумасшедшей всего можно ожидать. И, знаешь, что меня еще смущает? То, как лихо она определила марку пистолета, смогла понять, что он заряжен. Вот ты, например, смогла бы с ходу в нем разобраться?
— Да нет, пожалуй. Но я — это еще не самый удачный пример. А вот мне сейчас представилось, как моя мама бы отреагировала, если бы где-нибудь в своей квартире вдруг обнаружила пистолет. — Полина рассмеялась. — Она бы к нему и прикоснуться-то побоялась. Стояла бы, парализованная ужасом, боясь пошевелиться, пока папа не пришел. И старалась бы даже на пистолет не смотреть, опасаясь, что от одного взгляда он может выстрелить.
— Ну вот, нормальная реакция нормальной женщины на оружие. Все правильно, — согласился Виктор. — А Анна спокойненько берет его в руки, определяет марку, проверяет, заряжен ли. Все это может проделать человек, знакомый с оружием. Значит в принципе выстрелить в Федора она могла, а уж по каким причинам, вопрос второй. Так что твоя версия вовсе не глупая.
— Может быть. Только непонятно, почему для убийства Ривилиса она выбрала такое неподходящее место — кабинет директора школы.
— Ну как для чего? Для того чтобы убийство списали на Хавронина. Анна его подставила.
— Не сходится! — Полина усмехнулась. — Если следовать моей версии, у Анны с головой полная несуразица, она не ведает, что творит. Значит, действовать так расчетливо не может. Сумасшедшие действительно зачастую хитры и изворотливы, ты это верно заметил, но такой выстроенный план им не по силам. Они действуют по порыву. Да и что-то слишком много народу собралось в этот ранний утренний час в кабинете директора: сам Хавронин, Ривилис, Наблюдатель и Анна. И никто из школьного коллектива это сборище не заметил? Не может такого быть! А что происходит потом? Анну похищает Наблюдатель, завозит в какой-то выселенный дом и стреляет в нее? Полная ерунда!
— Да, действительно, — немного подумав, согласился Виктор. — А жаль! Мне эта версия с Анной нравилась.
— И в Ривилиса, и в Анну стрелял Наблюдатель, это же очевидно!
— А вот эта версия мне совсем не нравится. О Наблюдателе мы вообще ничего не знаем. И потом, этот Наблюдатель, как ни крути, связан с воскресшим Кирюхиным, о котором нам тоже не удалось собрать никаких сведений.
— Есть простой способ их всех прояснить.
— Это какой же? — Виктор в неподдельном удивлении посмотрел на Полину — она почувствовала на себе его взгляд.
— Ну это же элементарно! — Она рассмеялась. — Ты просто даешь мне возможность пройти весь путь воспоминаний Анны до конца.
— Об этом не может быть и речи! — твердо проговорил Виктор.
— Ну почему…
— Нет! — Он немного помолчал. — Лучше давай сделаем вот что. Обобщим всю имеющуюся у нас информацию и попытаемся еще раз выстроить удобоваримую версию.
— Обобщай, — обиженно сказала Полина, — выстраивай.
— Итак, — бодро начал Виктор, не обращая внимания на ее обиду, — в кабинете директора школы Хавронина в начале девятого утра тремя выстрелами убивают учителя информатики Федора Ривилиса. Хавронина арестовывают по подозрению в убийстве. Все улики против него. Но Федор, который появляется у тебя в видении, утверждает, что убийца не тот, кого в этом обвинят, а другой человек. Потом…
— Подожди минутку, — прервала его Полина, — мне сейчас в голову пришла одна вещь. Федор, когда я его видела, был на берегу того самого озера, по которому Анна совершала свои странные прогулки и где наставила на Наблюдателя пистолет. Я тогда не обратила на это внимания, но, наверное, подсознательно что-то такое почувствовала, потому и подумала, что Анна выстрелила в Федора.
— Да? — заинтересовался Виктор. — Это очень важная деталь. То, что ты встретила Ривилиса именно там, должно что-то означать. Не понимаю, правда, пока, что.
— У нас слишком мало информации, — тут же подхватила Полина. — Я же тебе говорю, мне нужно…
— Ладно, об этом потом, — перебил Виктор, тема Полининых путешествий действовала на него угнетающе. — Так вот, в Ривилиса стреляют, Хавронина арестовывают. Убийство тщательно подготовлено и хорошо спланировано. Два человека, которые могли помешать преступлению или увидеть убийцу, как раз в этот момент отсутствовали. У охранника внезапно возникла какая-то непреодолимая жажда, секретарша задержалась в очереди в салоне сотовой связи, потому что там, по необъяснимым причинам, возник какой-то неправдоподобный ажиотаж вокруг нового тарифа. Вывод? Свидетелей попросту нейтрализовали: одного завлекли в кафе, другую — в салон. Но каким образом убийца смог все это осуществить, остается непонятным. Потому что, как мы посмотрели, гипноз в данном случае невозможен. Для этого нужно по меньшей мере присутствие самого гипнотизера, а быть в трех местах одновременно он просто физически не мог.
— У него могли быть сообщники, — вяло проговорила Полина, — этот анализ событий казался ей совершенно бесполезным.
— Могли быть. Но эту версию мы с тобой тоже отвергли.
— Да, да, я помню, — она нетерпеливо махнула рукой.
— Этим же утром, — продолжал Виктор, — похищают Анну, и, вероятно, в тот момент, когда она собирается зайти к нам в агентство, в процессе борьбы ломается застежка браслета, Мария Ильинична находит его на ступеньках и приносит тебе.
— Ну, это твоя версия, — возразила Полина.
Ознакомительная версия.
