Арчер вздохнул и только теперь подумал о Шерри.
— Я слышал, мэм, вы тоже выступали на сцене. В Нью-Йорке, да?
— Нет-нет, — пробормотала она.
— Но ведь кто-то… мистер Сторм, так? Кажется, именно он упоминал шоу-бизнес.
— Да, я пыталась, — сказала Шерри. — Но я только попробовала.
— Полагаю, не следует отчаиваться при виде духовных ценностей сегодняшнего дня, но все-таки это трудно, правда?
— Ну, в моем случае, — весело сказала Шерри, — дело было просто в том, что я оказалась слишком бестолковой.
— Да нет, что вы. — Но в голосе Арчера прозвучало сомнение.
— Послушайте, я только хотела танцевать в варьете ночного клуба. Но… На первой же репетиции обнаружила, что делала «зиг» тогда, когда от меня ожидали «заг», — все время!
Шерри рассмеялась.
Подслушивавший на лестнице Клифф отметил про себя, что до сих нор не слышал ее смеха.
— Вот такие дела! Некоторые упражнения — хуже, чем в армии.
— Возможно, я неправильно понял, — скорбным голосом заметил Арчер. — У меня сложилось впечатление, что вы были драматической актрисой.
— О Господи, — снова рассмеялась Шерри, — только не я. Даже если бы я обладала способностями, не думаю, что вынесла бы подобную жизнь.
— Могу я спросить, — произнес Арчер со зловещей учтивостью, грозящей перейти в оскорбление, — что вы имели в виду под «подобной жизнью»?
— Ну, я хотела сказать, что она очень тяжелая, не так ли? Постоянные репетиции. Постановка голоса, движений, вживание в образ. Приходится работать как собака. Хотя, — продолжала она, — я никогда не понимала, почему люди так говорят. Никогда не видела собаку, которая выполняла бы хоть какую-нибудь работу.
Шерри снова засмеялась.
Тут Клифф услышал странный звук. Это трагик попробовал вторить ей. Клифф распознал опыты с тембром, различными тональностями. Сперва это поразило его, затем показалось смешным, и он перевесился через перила.
Откуда-то снизу понеслось мурлыканье, затем шум невидимой суматохи, после чего появился Арчер, стремглав несущийся к лестнице. Следом за ним неуклюже ковыляла Элси Пибоди, обычно двигавшаяся не спеша.
Актер прыжками взбежал наверх, наскочил на Клиффа, помчался дальше, даже не задержавшись для извинения, и скрылся на втором этаже.
Подавив потребность расхохотаться, Клифф спустился вниз.
Там у опоры лестницы переминалась Элси. Девочка была послушной. Подниматься наверх ей было запрещено. Но она продолжала напевать о своем возлюбленном.
Клифф обратился к ней:
— Пойдем, Элси. Пойдем в другую комнату.
Девочка хоть и не сразу, но все же восприняла смысл сказанного, заморгала и послушно направилась в гостиную. (Творение его рук.)
Шерри сидела на краешке розовой кушетки.
— Привет, — сказала она, уже не смеясь.
Совершенно успокоившийся Клифф за спиной слабоумной девочки покачал головой.
— Не беспокойся ни о чем, Элси, — произнес он. — Шерри хочет поговорить с тобой, правда, Шерри?
— Ну разумеется, — тут же ответила Шерри. Она протянула к девочке руки, словно встречая неуверенно ковыляющего малыша. — Иди сюда, садись, расскажи мне… Где твоя мама? Где папа?
Элси, покачивая чересчур большими бедрами, подошла к Шерри.
— Они ушли, — тихо произнес Клифф, оставаясь стоять перец зеркалом. — Черт возьми, я обещал присматривать за ней. Моя вина. Я думал, она смотрит телевизор.
Но Шерри смотрела на подергивающиеся ресницы Элси. Внезапно она ощутила раздвоенное сознание девочки. Та, видимо, слышала голос Арчера. Ее слух, судя по всему, был очень острым. Но в цепи между чувствительными рецепторами и воспринимающим раздражения мозгом существовал какой-то дефект. Хотя, возможно, лишь восприятие мозгом было замедленным? Может быть, бедняжка знала больше, чем это казалось со стороны, понимала больше, чем могла выразить? Не было ли в ее сознании обостренного животного восприятия мира, скрытого, расстроенного, спутанного, неработоспособного и все же существующего, придавленного тяжелым грузом? Какая утонченная пытка, подумала она. Подобная тому, что испытывает Вард? О, несчастный! О, бедолага!
— Ты хочешь еще посмотреть телевизор, Элси? — ласково спросила Шерри. — Или ты предпочитаешь немного поговорить со мной? Давай поговорим.
Шерри похлопала по кушетке, предлагая девочке сесть рядом.
— Что ты сегодня видела по телевизору?
У Элси, как и однажды до этого, слегка оживилось лицо. Девочка склонила голову; ее уши, казалось, зашевелились, прислушиваясь к какому-то неясному аккорду. Она присела рядом с Шерри.
— Ой, я пела, — сказала Элси. — Я пела.
Она задвигала руками, подражая жестам эстрадной певицы.
— Ух ты! — воскликнула Шерри, опуская голову и смеясь. — Эй! — Схватив девочку за руку, она задержала ее. Элси решила, что это игра. Ее крепкая рука напряглась.
Шерри подумала: «Чувство осязания тоже развито?»
— Как звали ту женщину, которая пела? — спросила она.
Но после того, как Шерри повторила вопрос, выяснилось, что Элси не запомнила имен. Девочка вновь опустилась на вышитое покрывало.
— Я пела, — протянула она и принялась раскачивать руку Шерри.
Молодая женщина внимательно прислушалась, стараясь определить, обладала ли девочка хорошим слухом.
— Тебе нравится петь?
— Я пела, — повторила Элси.
Клифф Сторм зачарованно смотрел на них и был настолько поглощен этим, что вздрогнул от неожиданности, когда за его спиной открылась входная дверь, и появились Норны: двигавшаяся крупной рысью миссис Кимберли, тяжело ступавшая миссис Линк и трусившая быстрой мелкой поступью миссис Моран. Их старческие глаза сразу же вспыхнули, словно дамы (ага!) застали Клиффа за чем-то непристойным.
— Милые дамы, что-то вы рановато, — вежливо заметил он.
— Мы ушли со второй серии. — Миссис Кимберли по-беличьи втянула щеки; ее ясные глаза блеснули надеждой.
— Извините меня, — сказал Клифф.
Он почему-то ощутил смутное беспокойство. Быстро подойдя к Элси, он взял ее за руку и потянул вверх.
— А теперь будь хорошей девочкой, — обратился к ней Клифф. — Будь хорошей девочкой, Элси. Хватит, тебе пора вернуться на свою половину. Вот так, хорошо. Скоро вернется твоя мама. Вернется твоя мама.
Девочка послушно подчинилась властному голосу. Молодой человек повел ее из гостиной через обеденный зал. Он услышал, как Шерри сказала:
— Бедняжка! Неужели она никогда никуда не выходит, не видит ничего интересного и не имеет никаких удовольствий?
Ответа Норн он не услышал.
Они и не отвечали. Шерри, почему-то чувствуя себя неловко, непрерывно теребила юбку. Кто-то создал в доме необъяснимо странную атмосферу.
Норны привычно заняли места за столом. Не переставая щебетать, они сняли шали.
— Определенно, без вас здесь одиноко, — сказала Шерри.
Они как-то странно посмотрели на нее.
— Вы хорошо провели время? — не отступала молодая женщина.
— Мы смотрели фильм, — промолвила миссис Моран.
— Очень увлекательный, — вздохнула миссис Линк.
— Местами, — добавила миссис Кимберли.
После этого они продолжали совами пялиться на Шерри.
Неуверенно поднявшись, молодая женщина сказала, что должна пойти заняться маникюром, и пожелала им спокойной ночи.
Она не поняла, чего они от нее ждали. Какого-то развлечения?
В этот момент вернулись Пибоди. Мистер Пибоди, по-морскому, вразвалочку, прошел прямо в обеденный зал. Проходя мимо Шерри, он бросил на нее мрачный взгляд. Миссис Пибоди казалась очень возбужденной.
— О! Чудесно! — восклицала она. — Да, замечательно! Добрый вечер.
Ее косящий взгляд не остановился ни на ком, и она удалилась.
Шерри ушла к себе в комнату и разложила свои приобретения; удалив старый лак, она остригла и обработала пилкой ногти. Однако, когда дело дошло до нанесения нового лака, выяснилось, что у нее слишком сильно тряслись руки.
Застигнутый на кухне Клифф был вынужден выслушивать полные энтузиазма разглагольствования миссис Пибоди о Доме (теперь он удостоился заглавной буквы Д). Он высказал радость по поводу того, что Дом понравился, и пообещал как можно скорее переговорить с мистером Эдвардом Рейнардом. Различные подходы к этому вопросу: миссис Пибоди горела желанием обсуждать Дом, так как он олицетворял ее финансовое будущее, Клифф же не желал больше говорить о нем, так как был удовлетворен текущим положением дел, — начали вступать в противоречие друг с другом.
Поэтому Клифф перевел разговор на Элси, сказав, что на некоторое время отлучался наверх, но внизу оставалась миссис Рейнард, так что за девочкой присматривали. Хозяйка, бросив мимолетный взгляд на торчавший над спинкой стула затылок дочери, снова забормотала о том, что ей не терпится определиться в отношении дома. Она еще несколько раз поблагодарила мистера Сторма, ей вторил готовившийся провести несколько трезвых часов мистер Пибоди.
