вышел на первомайскую демонстрацию, под радиоактивный дождь. Знаешь, почему? Знаешь, знаешь! К тому же, Настя и Маша тоже снимали. Я буду очень удивлена, если они всё ещё не залили ролик в Ютуб!
– Светка, посмотри на Ютубе! – схватилась Рита за голову, – если это там есть, я прямо сейчас повешусь!
Света очень охотно стала искать. Нашла. Показала. Просмотров было всего лишь сто двадцать тысяч. Рита стрелой понеслась на кухню, чтоб там повеситься. Но, увидев стоявшую на столе бутылку «Джонни Уокер», она решила с самоубийством повременить. Две её подруги тщетно пытались отнять у неё бутылку.
– Нельзя тебе! – верещала Танечка, – психиатр сказал, Нельзя!
– Оставь хоть глоток! – умоляла Света, – эта бутылка стоит семь тысяч, и Петька мне её подарил! Я ему пожалуюсь на тебя!
– А я на тебя пожалуюсь дьяволу, – отлепив горлышко от губ, заявила Рита и потянулась к форточке, чтоб отдать бутылку асфальту. Она уже предвкушала, как он её разгрызёт на фонтан осколков, как будет плакать Света, как будет злиться Танечка и как дворники будут нюхать асфальт, гадая, что по нему разбрызгано – виски или коньяк, но тут телефон у неё в кармане подал сигнал эсэмэски. Она замешкалась, что позволило Танечке выхватить у неё бутылку.
– Врач правильно говорил, надо было в дурку тебя везти! – воскликнула журналистка, – Ты очень буйная!
– Я слегка эмоциональная, – возразила Рита, достав мобильник и прочитав эсэмэску. Увидев, как изменилось её лицо, Танечка и Света насторожились.
– Дай, – попросила первая. Вручив Свете бутылку и завладев мобильником, она медленно, вслух прочла, – "Риточка! Перед тем, как будете проповедовать мне в аду, наденьте другие трусики. Эти очень непрезентабельные. На них, сбоку, маленькая дыра."
Света рассмеялась, пряча бутылку в шкафчик. Однако, Таня не разделила её весёлости, ибо номер был не определён. Услышав об этом, работница Генеральной прокуратуры вмиг посерьёзнела.
– Очень мрачная шутка, – пожала она плечами, – и очень вовремя прозвучавшая. Я надеюсь, Ритка, на твоих трусиках нет дыры?
– Ещё не хватало! Я их сегодня только достала из упаковки. Две с половиной тысячи отдала за комплект! Поглядите сами.
Выйдя на середину кухни, Рита как можно выше задрала платье и приспустила колготки. Трусики были чёрные, от "Moschino". Присев на корточки, секретарша и журналистка к ним пригляделись. Дыру заметила Танечка. И дыра эта была сбоку – маленькая, как спичечная головка.
Глава седьмая
Уже под вечер перед подъездом, в котором жили Ирка и Женька, остановилась машина, равных которой богом забытый дворик ещё не видел – синее "Ламборджини". Пару минут оно владело вниманием и старушек, трепавшихся у подъезда, и ребятишек, бесившихся на площадке, и мам с колясками, и прохожих. Потом открылась правая дверь, и из «Ламборджини» выпорхнула красавица с небывалым букетом роз. На ней было платье, вызвавшее не меньшее восхищение, чем роскошный автомобиль. Это была Ирка. Коротко поприветствовав старушонок, которые бессловесно раскрыли рты, она поспешила домой, цокая высокими каблучками. Когда подъездная дверь за нею захлопнулась, "Ламборджини" сорвалось с места и повернуло за угол. Проводив его взглядами, старушонки начали вспоминать, на каких машинах раньше возили шлюх и что им дарили.
Женька на кухне жарила колбасу, лопаточкой отдирая её от старой чугунной сковороды. Та злобно плевалась маслом. Вид был у Женьки вполне приличный, взгляд – раздражённый, из чего следовало, что колледж она сегодня не прогуляла. При появлении Ирки, которая от порога попёрлась прямо на кухню, к запаху жареной колбасы примешался запах духов чёрт знает какой цены. Это про него сказать можно было точно! Уголком глаза, вытянутого стрелочкой до виска, зацепив сестру, Женька повернулась к ней целиком, уронив лопаточку, и обильно пустила слюни.
– Где у нас ваза? – спросила Ирка, остановившись с букетом посреди кухни. Молча нащупав на холодильнике трёхлитровую банку с целым кладбищем мух, Женька протянула её сестрице, борясь с желанием дать ей в глаз. Не платье её, не туфли, не розы и не причёска – мега-улётная, модерновая, уязвили юную неокрепшую душу, а драгоценности. Цацок было не так уж много – старушки даже и не заметили их за розами, но у Женьки глазищи были куда пронырливее. Она мгновенно сообразила, что бриллиантовое колье, кольцо с изумрудиком и серёжки с малюсенькими сапфирами подбирались для Ирки специалистом. Они попросту царицу из неё делали! Как тут было не зарыдать? Но Женька сдержалась.
Перекрыв газ под сковородой, так как уже пахло горелым, Ирка наполнила водой банку. Ставя букет, она поинтересовалась, давно ли Женька пришла.
– А я никуда и не уходила, – соврала Женька, сама не зная зачем. По всей вероятности, для того, чтобы Ирка стала орать и началась драка. Ирка, однако, не разоралась. Водрузив банку на стол, она любовалась розами.
– А ты с этим, что ли, была? – как можно небрежнее и тупее спросила Женька, – ну, с этим… как его…
Вынув "Мальборо" и какую-то незнакомую зажигалку, студентка консерватории закурила. Глядя на Женьку сквозь дым, ответила:
– С этим, с этим. Его Серёжа зовут. На днях познакомлю.
– Ты для него исполняла приватный танец? – пролепетала Женька.
– Конечно. Это был лучший танец в его, да и в моей жизни. Я постаралась. А когда я стараюсь, передо мной бледнеет архангел!
Женька сглотнула слюну.
– Догола разделась?
– Угу.
– А зачёт сдала?
– Естественно. С блеском.
Тут только Женька заметила, что её сестричка едва стоит на ногах и прёт от неё, мягко говоря, не только парфюмом. Как можно было сразу этого не увидеть и не почувствовать? Во делишки!
– Ты нажралась!
– Женя! Нажираешься ты. А я выпиваю, когда есть повод. Зачёт-то сдан! Кстати, Ритка где?
– Откуда я знаю? Так это он подарил тебе побрякушки? Как ты ему давала? В коленно-локтевой позе? А язычком работала как? Без презика? А потом, наверное, облизнулась? Тьфу на тебя после всего этого! Тьфу, тьфу, тьфу! Вы мне не сестра, фрау Шлюхер!
Не удостоив злыдню ответом, гордость профессоров подиумной поступью увиляла задницей в комнату. Агрессивно вдавливая в себя колбасу, подсоленную слезами, которые уже было не удержать, Женька слышала, как её сестра раздевается и ложится. Вдруг донеслось хихиканье. Стало ясно, что Ирка списывается с подругами. Ох, наверное, хвастается, паскуда!
– Ты хоть бы душ приняла! – вырвалось из Женьки, – всю простыню изгваздаешь спермой и похотливыми, отвратительными слюнями самца!
– Очень поэтично, – отозвалась старшая сестрица, – вижу, не зря сходила на семинар!
– Откуда ты знаешь?
– Да Ритка утром мне написала. Женюсик, ты не могла бы сделать мне массаж ног? Пипец как болят, проклятые. Упахалась я, упахалась!
Женька схватила было сковороду, чтоб с нею подбежать к Ирке и сделать ей энергичный массаж башки, но дверной замок вдруг снова защёлкал, после чего дверь негромко хлопнула. Вошла Рита. На ней опять были джинсы, свитер, ботиночки. Поглядев на всё это, Женька решила бы, что вчерашний вечер со всеми
