тридцати ярдах от нас, ближе к Девятой авеню, зажглись передние огни и заурчал двигатель какой-то машины, которая сразу же поехала следом. На переднем сиденье сидели двое мужчин. Задержавшись на крыльце и вконец продрогнув на холодном январском ветру, я проводил вторую машину взглядом. Она тоже свернула на Десятую авеню, что было ужасно смешно. И я от души рассмеялся, но, перед тем как войти в дом, снова принял серьезную мину.
Вулф сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла, на сей раз без тени улыбки на губах. Когда я подошел к письменному столу, Вулф слегка приподнял веки. Я взял со стола чек и внимательно его изучил. Мне еще не доводилось видеть чека с такой кругленькой суммой — сто тысяч, хотя я видал суммы и покрупнее. Положив обратно чек, я сел за свой стол, нацарапал на листке блокнота регистрационный номер машины сопровождения, развернул к себе телефон и позвонил одному госслужащему, которому в свое время оказал неоценимую услугу.
Когда я продиктовал номер машины, он сказал, что это, возможно, займет час, и я ответил, что буду ждать с нетерпением.
Положив трубку, я услышал голос Вулфа:
— Ну как, много шума из ничего?
Я развернулся в его сторону:
— Нет, сэр. Ей реально угрожает опасность. В квартале от нас действительно была припаркована машина, а в ней два человека. Они завели двигатель, сразу как «роллс-ройс» свернул на Десятую авеню. И практически сели ему на хвост, причем даже не особо прятались, хотя явно перестарались. Если бы «роллс» резко затормозил, они непременно в него врезались бы. Миссис Брунер на самом деле грозит опасность.
— Гррр! — проворчал Вулф.
— Да, сэр. Совершенно с вами согласен. Вопрос лишь в том, кто это такие. Если это частная инициатива, мы, возможно, сумеем заработать сто штук. Но если это действительно федералы, ей придется и дальше терпеть, как вы изволили выразиться. Мы все узнаем через час или около того.
Вулф бросил взгляд на настенные часы. Без двенадцати семь. Затем посмотрел на меня:
— Мистер Коэн у себя в редакции?
— Скорее всего, да. Он обычно уходит около семи.
— Пригласи его к нам на обед.
Очень хитро. Если я скажу, что не стоит, поскольку это абсурд, Вулф ответит, что я должен понимать необходимость поддерживать добрые отношения с мистером Коэном — я, естественно, все понимал — и что он, Вулф, не видел мистера Коэна больше года, а это было чистой правдой.
Я развернулся, пододвинул к себе телефон и набрал номер.
В девять вечера мы уже снова сидели в кабинете, Лон — в красном кожаном кресле, а мы с Вулфом — за своими письменными столами. Фриц подавал нам кофе с бренди. Полтора часа в столовой напротив по коридору прошли в теплой дружеской обстановке. На обед котлетки из моллюсков в соусе чили, говядина по-бургундски, кабачок со сметаной и укропом, авокадо с водяным крессом и черным грецким орехом и сыр «Лидеркранц». Говорили о состоянии профсоюзного движения, о состоянии женских умов, съедобности запеченных устриц, структурной лингвистике и ценах на книги. Беседа приобрела особенно жаркий характер, когда речь зашла о состоянии женских умов. Впрочем, Лон поднял эту тему специально, чтобы завести Вулфа. Глотнув бренди, Лон бросил взгляд на часы:
— Если не возражаете, давайте перейдем к делу. Мне нужно кое-куда заехать в десять вечера. Понимаю, вы не ждете платы за обед, однако я хорошо знаю, что обычно, когда вы хотите что-то дать или получить, Арчи просто звонит или заскакивает ко мне. Следовательно, у вас особый случай. Наверняка просто фантастический, раз уж вы выставили свой особый бренди.
Вулф взял со стола листок из блокнота, хмуро посмотрел на него и положил обратно. Этот листок я оставил там полчаса назад. Во время обеда позвонил мой знакомый госслужащий, чтобы сообщить нужную мне информацию, и, прежде чем вернуться в столовую, я, написав на листке: «ФБР», положил его на письменный стол Вулфа. Полученная информация, естественно, не способствовала улучшению аппетита. Если бы миссис Брунер ошибалась насчет хвоста, дело могло бы иметь неплохие перспективы лично для меня в виде чека на мое имя.
Сделав глоток кофе, Вулф поставил чашку:
— У меня осталось еще четырнадцать бутылок.
— Боже мой! — Лон втянул в себя запах бренди.
С Лоном вот какая интересная штука. Лон, с зализанными назад волосами, туго обтянутым кожей маленьким аккуратным лицом, внешне не представлял собой ничего особенного, однако везде выглядел уместно: и в своем кабинете на двенадцатом этаже здания «Газетт», через две комнаты от углового кабинета издателя, в клубе «Фламинго», танцующим с какой-нибудь куколкой, за карточным столом в квартире Сола Пензера, с которым мы играли в покер. Или нюхающим бренди пятидесятилетней выдержки.
— Все, что угодно. Любой каприз за ваши деньги.
— На самом деле, — начал Вулф, — тут явно не особый случай. И уж точно не фантастический. Итак, вопрос первый: вам известно о наличии какой-либо связи, быть может весьма отдаленной, между миссис Ллойд Брунер и Федеральным бюро расследований?
— Конечно известно. Это всем известно. Она разослала миллион экземпляров книги Фреда Кука самым разным людям, включая нашего издателя и главного редактора. В последнее время это точно признание статуса. Но я, черт бы меня побрал, не получил книги! А вы?
— Нет. Свой экземпляр я купил. А вам известно о каких-либо ответных действиях со стороны Бюро? Учтите, наш разговор сугубо частный и конфиденциальный.
— Любое действие, которое они могут предпринять, также будет частным и конфиденциальным. Вам придется спросить самого Дж. Эдгара Гувера, если вам уже что-то не известно. Вам что-то известно?
— Да.
Лон вздернул подбородок:
— Ни черта вам не известно! А иначе они там у себя в ФБР даром едят свой хлеб.
— Это, естественно, ваша точка зрения. Вы ищете информацию, чтобы ее опубликовать, а я — из личного интереса. Хотя в данный момент я ищу информацию исключительно для того, чтобы решить, в чем состоит мой личный интерес. В данный момент у меня нет ни клиента, ни принятых на себя обязательств. Но я должен внести ясность. Даже если я свяжу себя обязательствами и примусь за работу, то при любом раскладе, вероятно, не смогу снабдить вас информацией для печати. А если смогу, то непременно это сделаю. Впрочем, я сомневаюсь. Итак, мы вам что-то должны?
— Нет. Мы квиты. Скорее, я ваш должник.
— Хорошо. Тогда ловлю вас на слове. Зачем миссис Брунер разослала все эти книги?
— Без понятия. — Лон отхлебнул бренди,
