- Ну ты, в натуре, видимо русского языка не понимаешь, - покачал головой Борман, - ты знаешь, что таких как ты баб у меня несколько сотен работало пять лет назад и я не обязан был вас всех подстилок помнить. Достаточно и того было, что я с вас деньги собирал. Но теперь у меня другой бизнес и шалавами я больше не занимаюсь. Могу дать бесплатный совет. Проедь на Тверскую, скажи, что от меня, там тебя без испытательного срока «оформят».
Последняя фраза Бормана вызвала дружный гогот толпы братков. Он сам едва улыбнулся кончиками губ, потому что он был крутой и суровый, а оттого улыбаться ему не пристало.
- А ты свой новый бизнес, если не ошибаюсь, на подставах открыл? – спросила Даша. – Заставлял девчонок расплачиваться за вещи, которые они не крали. Яйцо Фаберже помнишь?
Борман наконец развернул к ней свой массивный корпус. По желвакам, заходившим на его скулах, было видно, что он сильно рассердился.
- Чего тебе надо, шалава? – сквозь зубы спросил он. – Ты чего мне тут предъявы кидаешь? Какое яйцо, че ты гонишь?
- Яйцо Фаберже, за которое ты меня оставил и без денег, и без квартиры, даже трусы все отобрал, - пояснила Даша.
- Но «поднялась» же ведь опять, не сдохла же, вон на «БМВ» прикатила. Вы, шалавы себе деньги быстро зарабатываете, так что не скули, езжай отсюда! И кто тебя, такую старую бабу Ягу трахает-то только? Молодых что ли нет?
Братки опять преданно заржали шутке шефа, дружно повернувшись чтобы посмотреть на реакцию женщины. Но она и сама широко улыбнулась, хотя одного зуба у нее с правой стороны не было. Выбили братки Бормана тогда, когда яйцо искали. Вставить пока было негде, да и не на что.
- Точно баба Яга! – сказал кто-то из бандитов, увидев щербатую улыбку Даши.
- А я в лесу и жила в избушке на курьих ножках, козу пасла, - сказала Даша, одевая на глаза очки от солнца, - все ждала своего Кащея Бессмертного, когда он придет за мной.
Братки загоготали впокатуху, крутя у виска пальцами.
- Дождалась Кощея-то? – спросил Борман, зло улыбаясь одной половиной рта.
- Дождалась, - подтвердила Даша.
- Ну, вот теперь проваливай отсюда, двинутая, - с презрением сказал Борман, - ты мне и правда, сильно надоела уже.
- Че ты, Борман, пусть посмешит нас еще, - предложил один из братков, - клевая старушка, двинутая по черепу. Давай, старая, ляпни что-нибудь еще, посмеши!
- Посмешить? – переспросила Даша, мстительно прищурив глаза под очками.
Никто этого не заметил.
- Валяй, - добродушно махнул рукой Борман.
- Что ж, посмейтесь, - спокойно произнесла Даша высунула в открытое окно машины ствол автомата.
Моментально опустилось и второе окно автомобиля, откуда высунул и свой автомат сгоравший от злости и нетерпения Слива. Бандиты слишком поздно поняли свою ошибку – свинцовый град пуль обрушился на них, разрывая кожаные куртки и их собственные тела, круша пластиковые столы, разбивая витрины и кроша стену дома. Даша и Слива стреляли грамотно – по очереди, когда один перезаряжал, второй не давал бандитам опомниться. Выпустили оба по три рожка. Из братков не уцелел никто. Трупы лежали друг на друге, кровь их смешивалась и растекалась на асфальте. Борман лежал на спине, раскинув руки с открытым от удивления ртом из которого текла струйка крови.
- Они все были у меня в квартире тогда, - сказала Даша, - и никто меня не узнал. Потому что мы были для них, как куклы надувные – все на одно лицо.
- Поехали, давай уже, - торопливо сказал Слива.
Но уехать они не успели – узкий проулок перегородил автомобиль ДПС. Милиционеры выскочили из машины, спрятались за капотом и нацелили пистолеты на зеркальное лобовое стекло «БМВ».
- Стоять на месте, не двигаться, иначе откроем огонь на поражение! – закричали они.
Никто не ответил им из машины, но автомобиль из которого положили столько бандитов и не попытался уехать с места преступления. Милиционеры восприняли это как сигнал того, что преступники хотят сдаться, но пока не решаются выйти из машины. Тем временем со всех сторон начало уже подтягиваться подкрепление, закрывая даже малейшие пути к отступлению.
- Выходите по одному с поднятыми руками! – снова громко приказал милиционер.
Но из «БМВ» никто не вышел. И тогда страж закона решил дать предупредительный выстрел по фаре, чтобы показать серьезность своих намерений. И он прицельно выстрелил из своего табельного оружия. Но как так вышло – то ли пуля в бензобак попала, то ли в какую-то еще взрывоопасную деталь, да только автомобиль вдруг как взорвался! Разлетелся на куски! Еле-еле успели милиционеры свои головы попрятать от взрывной волны, как на головы им посыпались стекла из разбившихся окон домов. «БМВ» преступников полыхнуло ярким пламенем и загорелось, как чучело зимы на масленицу.
18
Антон Сергеевич и Арбуз сидели в СИЗО. Не в самой камере под следствием, а в коридоре СИЗО в ожидании когда им приведут на свидание Дизеля. Эта их встреча с подследственным стала возможной только лишь благодаря обширным связям Арбуза и мощной финансовой поддержке Антона. Арбуз читал газету, которую ему всучил накануне Антон Сергеевич и бурно выражал свое в общем-то необоснованное веселье.
- Ну и черта ты из табакерки выпустил! – говорил он. – Ты хоть сам-то понимаешь что натворил, когда помог Сливе бежать?
- Понимаю, - хмуро соглашался Антон, - сам тоже к этому причастен.
- Я твое поручение выполнял, - ответил Арбуз, - инициатива от тебя исходила. И вот что из этого вышло. Этот чертяка Слива известного депутата захватил в заложники, - комментировал статью в газете Арбуз, - взял за него выкуп миллион и смылся так, что его никто не смог выследить. Как он так умудрился развести спецов, ума не приложу? Ты знаешь, я начинаю сомневаться, что он не Сливянский, а Ермишкин. По-моему он все-таки сын профессоров.
- Мне кажется он был не один, - ответил Антон, - Слива хитрый, изворотливый, притворщик, лгун и психопат. Но не интеллектуал. Так хитро выскочить из кольца после получения денег – вряд ли бы он смог все просчитать.
Но Слива уже не слушал, а читал дальше и снова захохотал:
- Ой, не могу, что пишут эти журналюги! Читал, Слива депутату этому перед освобождением нос накрутил! Ну, «сливу», помнишь, двумя пальцами нос крутишь и он синеет, в детдоме мы делали. Это «слива» называется. Вот он депутату нос так накрутил, типа, это его фирменный знак. Ты читал?
- Читал я, - безрадостно ответил Антон, - газете этой три дня.
- Как теперь этот хмырь-депутат в телевизоре покажется после такой истории? – сам у себя спросил Арбуз и отложил газету. – Ему ведь теперь в народе погонялово прицепят Сизый Нос или что-нибудь типа этого.
- А ему наплевать, как его зовут, лишь бы на слуху быть подольше, а эта история ему популярности только прибавила, - ответил Антон Сергеевич.
- А ты слышал как тут на днях недавно расстреляли человек семь братков прямо в центре Москвы? – спросил Арбуз.
- Краем уха что-то слыхал, - ответил Антон.
История с расстрелом братков его совсем не интересовала, поэтому он слушал Арбуза скорее из вежливости. Но Арбуз не успел рассказать эту историю до конца, потому что Дизеля уже вели по коридору под конвоем. У Антона Сергеевича было два варианта узнать правду о смерти Сливянских. Первый вариант заключался в том, чтобы Дизеля хорошенько отбуцкать и потом допросить, но в условиях следственного изолятора этот вариант не подходил. Второй вариант заключался в том, чтобы ввести Дизеля в заблуждение, то есть, попросту говоря, обмануть и потом выведать у него правду. Этим вариантом Антон Сергеевич с Арбузом и решили воспользоваться. Дизель с опаской покосился на незнакомые ему лица, с особенной боязнью он скользнул взглядом по явно бандитскому лицу Арбуза.
- Я ваш новый адвокат, - представился Антон, помахав перед носом подследственного какими-то красными корочками, - моя фамилия Пекарский. Я буду представлять ваши интересы в суде и защищать вас. А это мой помощник – господин Иванов.
«Господин Иванов» многозначительно кашлянул и для солидности нахмурил густые брови.
- А где мой старый адвокат? – спросил Дизель, втягивая голову в плечи, как черепаха в панцирь.
- Ему пришлось срочно уехать в Воркуту, - ответил Антон Сергеевич, присаживаясь за стол и открывая папочку, - у него появились срочные дела. Ну, что ж давайте приступим к нашему с вами делу. Я вас хочу предупредить, что в ваших интересах говорить мне правду, только правду и ничего кроме правды. Иначе, если вы какие-то факты от меня скроете, прокурор на суде может поставить нас в тупик каким-нибудь неожиданным вопросом. Вы это понимаете?
- Да, - сдавленно кивнул Дизель.
- Вы должны еще осознать, что дело по которому вас привлекли к ответственности получило громкую огласку в средствах массовой информации, поэтому увидеть вас за решеткой мечтают многие. Но (тут Антон доверительно склонился к уху Дизеля и прошептал) некоторые ваши друзья желают вам помочь и не хотят видеть вас в тюрьме, поэтому я и появился здесь вместо вашего старого адвоката.
