– Нет.
– В таком случае, лоты Муршуд, у нас к вам больше нет вопросов. Извините, пожалуйста, за беспокойство.
– Ничего.
Криминальный старичок поднялся с места, положил несколько купюр достоинством в тысячу манат с изображением государственного деятеля времен первого независимого азербайджанского государства под чайник и зашагал прочь.
Звали изображенного на купюрах деятеля Мамед-Амином Расул-заде, и голова его была лысой, за что и прозвали купюры в народе «мамедами» или «лысыми».
Мы с Дмитрием Анатольевичем тоже покинули чайхану.
– А сколько стоит чайник чая? – спросила я.
– Сколько оставишь, сколько совесть подскажет, – ответил Степанов. – Обычно кладут пару «мамедов».
В тот же вечер мы отправились в центральный магазин торговой сети компании «Меломан». Магазин располагался на улице Торговой.
– Название улицы – Торговая – практиковалось еще с царских времен, – рассказывал Степанов. – В советское время улицу переименовали, но народу новое название не запомнилось. Улицу продолжали величать Торговой. С распадом «совка» улицу переименовали снова, в честь какого-то азербайджанского демократа, но народ это название тем более не принял. Я понятия не имею, Евгения Максимовна, как эта улица называется теперь, для меня, как и для большинства, она по-прежнему Торговая. Кстати, так ее называют даже те, кто не может связать по-русски и двух слов.
Магазин «Меломан» занимал два этажа здания, выстроенного в незапамятные времена. Броская неоновая рекламная вывеска гласила, что в магазине «Меломан» можно отыскать любую музыку, какую только душа пожелает. В крайнем случае можно сделать заказ, и нужные вам шедевры музыкального искусства будут записаны даже с какого-нибудь древнего винила на аудиокассеты.
Мы толкнули стеклянную дверь и вошли внутрь. Помещение было заставлено дисками, пластинками и аудиокассетами. Даже не верилось, что нынешние владельцы этого преуспевающего предприятия когда-то занимались простым аудиопиратством и спекуляцией. Мы прошли к одному из прилавков, у которого скопилась очередь любителей музыки. Аудиопродукцией здесь торговал русский парень в черных очках, стриженный «под горшок», с серьгой в левом ухе. Он ловко менял диски в музыкальном центре марки «Kenwood» и производил впечатление продвинутого диджея.
– Здравствуйте, – поприветствовал продавца Дмитрий Анатольевич.
– Здорово, ребятки! – громко, словно ведущий популярной радиопередачи, откликнулся продавец. – Вам что, братцы? Поп? Дэнс? Рок? Хип-хоп? А может, вас интересует классика? Полный ассортимент классических композиторов к вашим услугам! Имеется Моцарт, Бах, Бетховен, Вивальди, Шопен, Чайковский…
Мне показалось, что продолжать в этом духе «диджей» мог бы сколько угодно долго.
– Вы давно здесь работаете? – спросил Дмитрий Анатольевич.
– Я работаю здесь больше года! – ответил продавец аудиопродукции. – Кстати, меня зовут диджей Василий! Я думаю, вы слышали мои радиопередачи на «Радио-Сара»? Если вы еще не определились, я могу подсказать вам направление в музыке, которое вы пронесете с собой через всю жизнь!
– Мы просто хотели осведомиться у вас, как нам выйти на владельцев сети магазинов «Меломан», – робко заговорил Степанов. – У нас к ним имеется конструктивное деловое предложение…
– Диджей Василий поможет вам улучшить синтаксическую конструкцию ваших предложений! – заорал, как обезумевший лунатик, продавец аудиопродукции. – Диджей Василий станет вам компасом в безбрежном лабиринте музыки…
– Диджей Василий, – подключилась к разговору я. – Может, вы все-таки поможете нам выйти на ваших хозяев? Мы все равно рано или поздно выйдем на них, заключим сделку, которой они не смогут пренебречь, и, думаю, им не понравится, узнай они, что эта сделка могла состояться раньше и была отложена только по вине какого-то диджея, который не пожелал выслушать деловых людей.
Диджей призадумался. На лбу его явственно проявились признаки интенсивной мозговой активности. Размышлял он недолго, секунд тридцать, а мы со Степановым напряженно ждали ответа. Наконец лицо Василия озарилось внутренним просветлением.
– Вы что, серьезно? – спросил он.
– Конечно, серьезно, – кивнул Степанов.
– А до меня сразу и не дошло, – протянул диджей. – Так, значит, вам нужно мое начальство? Я правильно вас понял?
– Угу, – в один голос подтвердили мы.
– Я могу вам дать адрес и телефон офиса компании «Меломан», – сказал он и опять принялся скороговоркой тараторить: – Сеть магазинов «Меломан» может снабдить вас любой аудиопродукцией, какую вы пожелаете! Высокое качество гарантировано! Кроме того…
Дмитрий Анатольевич вынул из кармана записную книжку.
– Так вы дадите нам адрес?
– Конечно! Если возникнут вопросы, вы можете обратиться…
Степанов благополучно все записал, и мы оставили полоумного Васю – пусть себе рекламирует и продает неповторимые по качеству аудиокассеты.
Офис компании, создавшей торговую сеть магазинов «Меломан», располагался не очень далеко от центрального магазина с сумасшедшим диджеем – на той же улице Торговой. Мы добрались до него минут за пятнадцать. Офис занимал весь третий этаж четырехэтажного здания. Чтобы добраться туда, нам пришлось подниматься по сконструированной в советские времена винтовой лестнице. На двери, сработанной из дерева дорогих пород, висел лист бумаги формата А-4, отпечатанный при помощи принтера, с надписью: «АО „Меломан“. Посторонним вход воспрещен». Мы постучались.
– Войдите! – услышали мы в ответ.
Дмитрий Анатольевич повернул ручку, и мы очутились в помещении, отделанном в европейском стиле. За широким письменным столом восседал мужчина лет сорока, с уложенными гелем иссиня-черными волосами. Здоровый румянец возвещал о его полном материальном благополучии и процветании. Мы поздоровались и представились. Румяный красавец ответил тем же:
– Рамилев Фарид Огтаевич. Генеральный директор акционерного общества «Меломан».
– Фарид Огтаевич, мы журналисты, пишем статью о двух приятелях, – соврала я. – О Берцмане Эрике Иосифовиче и Чумакове Иване Васильевиче. Они ведь когда-то работали с вами? Мы хотим рассказать о судьбе двух простых парней из народа, которым, благодаря восторжествовавшей по всему бывшему Советскому Союзу демократии, удалось выбиться в люди.
Фарид Огтаевич оказался необычайно словоохотливым, что нам шло только на пользу.
– Да-да, работали со мной когда-то такие люди, – живо согласился он. – Теперь они, говорят, преуспевающие предприниматели города Баку. Компания, владельцами акций которой они являются, сотрудничает с российскими агентами. Если не ошибаюсь, главный офис компании находится в Тарасове.
– Совершенно верно.
– Но вы забыли упомянуть Алика Кулиева. Если бы не он, Берцман и Чумаков так далеко бы не пошли.
– Это почему?
Фарид Огтаевич засмеялся и пояснил:
– Потому… Длинная история. Могу поделиться, только если без протокола!
– Конечно, без протокола.
– Дело в том, что Кулиев, Берцман и Чумаков – старые друзья. Идеи свободного предпринимательства жили в них еще в те времена, когда рыночные отношения были запрещены.
«Конечно, тогда это называлось спекуляцией», – подумала я. А Рамилев тем временем продолжал:
– Только благодаря их вкладу в наши совместные предприятия сеть магазинов «Меломан» сейчас функционирует и процветает. Жаль, конечно, что эти талантливые люди нас покинули. Но Кулиеву однажды жутко подфартило…
– Это как же?
– Еще когда шла перестройка, Алик Кулиев проходил в суде по делу о спекуляции и изготовлении пиратских копий аудиопродукции. На самом деле, как вы понимаете, Алик пытался донести музыкальное искусство до народных масс. Я тогда очень хорошо его знал, так как нам приходилось заниматься общим делом. Так вот, дело в суде тогда рассматривалось прокурором Мамедом Расуловичем Ильясовым, выпускником юридического факультета Бакинского государственного университета, а ныне – первым заместителем гендиректора той компании, в которой сейчас делают деньги и Кулиев, и Берцман, и Чумаков.
Это заявление меня, честно говоря, очень удивило. Я и не подозревала, что Мамед Расулович когда-то работал в прокуратуре!
– И что дальше? – спросил Степанов.
– Дальше? Это знакомство впоследствии Алику очень помогло. Конечно, в тот период, когда слушалось дело, Алик ненавидел Ильясова, а Ильясов делал все, чтобы отправить Алика за решетку. И после суда, когда исход судебного процесса обозначился в пользу Кулиева, у Алика и Мамеда Расуловича сложились друг о друге негативные впечатления. Самое интересное произошло позже.
