То же средство, что и у Юлия.
Материн гражданский муж догадался позвонить в полицию, а Павел до этого не додумался.
— Полицейские хотят сейчас приехать. У меня ключи от квартиры есть, но, я думаю, ты тоже захочешь поприсутствовать.
— Захочу, — согласился Павел.
Ксения заглянула в комнату, вопросительно на него посмотрела.
— Николай, — объяснил Павел, бросив телефон на журнальный столик. — Мать отравили.
Он тяжело поднялся с дивана, пошел одеваться.
— Боже мой! — жена пошла за ним. — Я только вчера утром с ней разговаривала…
— Я поеду к Юлию. Туда сейчас должны менты приехать.
Он ожидал, что Ксения предложит поехать вместе, но она сказала другое:
— Она мне сама позвонила. Знаешь, мне показалось, она хочет встретиться, но я собиралась в бассейн…
Павел сунул в карман рубашки паспорт, менты наверняка попросят документ.
— После бассейна по бульвару гуляла… Если бы я знала!..
Если знать, кому когда упасть, можно подстелить соломки.
Ксения поняла, что ему сейчас не хочется ее слушать, замолчала.
Он торопливо ее поцеловал, вышел во двор.
Одуванчики уже побелели, газон около подъезда был утыкан пушистыми шариками.
Когда-то мать показывала ему, как плести венок из одуванчиков. Или не показывала, а просто зачем-то плела. Он приносил цветы на длинных стеблях, она скручивала их в гирлянду. Кажется, тот венок она отдала соседской девочке.
Тогда маленький Павел еще любил мать.
Когда Павел приехал, Николай уже был в квартире. Сидел в прихожей, держа сжатые кулаки на коленях.
— Где вы устроились? — спросил Павел.
— В отеле.
— Вы точно не хотите здесь пока пожить?
— Точно.
Он бы понравился Юлию, неожиданно подумал Павел.
— Я уехал утром. Пытаюсь навязать продукцию торговым сетям. Когда вернулся, Майя уже…
Павел подвинул стул и сел рядом с Николаем.
— Обычно она мне несколько раз за день звонила, а вчера ни разу. А я даже не забеспокоился.
— Она куда-нибудь собиралась? Ну… в музей? На выставку?
— Она не любила ходить одна.
Позвонили в дверь, пришли вчерашний участковый и полицейский, с которым Павел разговаривал, когда вернулся в Москву.
И Павел, и Николай мало чем могли помочь полиции.
Они не знали, куда мать выходила утром. Она выходила на пару часов, в подъезде висела камера видеонаблюдения, и полицейские уже успели просмотреть запись.
Мать принимала какие-то таблетки. Николай достал их из тумбочки, положил перед полицейскими. Никаких сильнодействующих препаратов среди них не было, все продавалось в аптеках без рецепта.
Ни Павел, ни Николай не знали, есть ли у нее здесь друзья или подруги. Николаю она о друзьях и подругах не говорила, Павлу тем более.
Вид у полицейских был тоскливый. Наверное, предчувствовали, что шансов раскрыть дело, то есть два дела, немного.
— Приходите завтра, — попросил тот, с которым Павел разговаривал раньше. — Посмотрите записи с камеры. Мало ли что… Сможете?
— Смогу, — оживился Павел. — А сегодня можно?
Полицейский покосился на часы.
— Да поздно уже сегодня.
Николай тоже пообещал посмотреть записи с камеры.
Полицейские ушли, Павел запер квартиру. Молча спустились вниз.
— Паша…
Неожиданно Павлу стало приятно, что материн гражданский муж назвал его Пашей.
— Выпить хочешь? Зайдем в ресторан?
— Выпить хочу. Но не могу, за рулем.
Николай ему кивнул и быстро, как будто ему хотелось поскорее отделаться от Павла, пошел вдоль дома.
Когда Павел ехал домой, позвонил похоронный агент. Павел договорился, что похороны организуют в субботу, запоздало пожалев, что не согласовал с Николаем.
— Левка в Армению зовет, — делилась Вероника, жмурясь на солнце.
Левка был очередным кандидатом в мужья.
— Поезжай, — посоветовала Агата.
Сидеть после обеда под кустами боярышника стало привычкой, которая Агате нравилась.
— На море хочется.
— Тогда езжайте в Мурманск.
— Тебе смешно! — Вероника вздохнула.
К отдыху подруга относилась серьезно, тщательно сравнивала цены в отелях и на билеты и успела побывать на всех континентах, кроме Австралии.
— Хочу на море!
— Езжайте в Израиль.
— Павел когда в отпуск пойдет, не знаешь?
— Не знаю.
Агата догадывалась, что начальник подруге нравится. Веронику стало жаль, разводиться Павел не собирался.
На офисную стоянку въехала машина, остановилась, из нее выбрался Павел и, глядя себе под ноги, пошел ко входу. Заметил Веронику и Агату, остановился, хмуро процедил:
— Здрассте, — посмотрел на Агату и приказал: — Зайди.
Агата, как и положено, немедленно поднялась, догнала начальника.
В лифте Павел молчал и, отперев кабинет, не сразу заговорил:
— Сядь, что ты стоишь!
Агата уселась.
Павел подошел к окну и, отвернувшись от Агаты, сказал:
— Майя умерла.
— Знаю, — тихо посочувствовала Агата. — Примите мои соболезнования.
— Откуда знаешь? — резко повернулся к ней Павел.
На лбу у него были глубокие морщины, раньше Агата их не замечала.
— Роман сказал.
Родственник снова отвернулся к окну.
— Похороны в субботу. Приходи.
— Я ее совсем не знала… — растерялась Агата.
— Ну как хочешь.
Агата поднялась, пошла к двери и, взявшись за ручку, остановилась.
— Я маме позвонила, — зачем-то сказала она.
Повел повернулся, кивнул.
— Хорошо.
Против солнца лицо его видно было плохо.
— Я твою маму помню. Смутно, но помню. Я маленький был, когда ее видел. Она мне игрушечный паровоз подарила.
Агата снова взялась за ручку двери.
— Ты бы съездила к Юлию, взяла бы, что ли, что-нибудь на память. Он тебя любил. Я иногда, знаешь, даже ревновал. — Павел подошел к столу, порылся в ящике. — Возьми ключи, у меня здесь запасная связка. Съезди, когда настроение и желание будет. Мне не нравится, что квартира совсем пустая.
Он подошел, сунул Агате связку, она вышла из кабинета.
Мелодию вызова своего телефона она услышала еще в коридоре. Пока добежала до стола, телефон умолк. Звонила Ксения.
Агата подумала и перезвонила.
— Майя Семеновна умерла, — печально вздохнула Ксения.
— Знаю. — Агата села в свое удобное кресло. — Только что разговаривала с Павлом.
— Такая чудесная женщина была! Жалко, что я мало ее знала. Ты давно ее видела?
— Совсем не видела. Никогда.
— Чудесная женщина! — Ксения опять вздохнула. — Павел уверен, что их обоих, и Майю и Юлия, убили. Его можно понять, у него тяжелый стресс, но…
— Убили! — замерла Агата. — Подожди… От чего умерла Майя Семеновна?
— Экспертиза установила отравление.
— Ничего себе!..
— Послушай, Майя пожилая женщина. Я допускаю, что какой-то препарат мог спровоцировать нежелательные процессы, но такого, чтобы кто-то намеренно хотел ее убить… Не верю!
Агата промолчала.
— Ты
