Книги, статьи. Заберешь?
— Заберу, — обрадовалась Агата. — Когда можно приехать?
— Да хоть сегодня. Я буду на кафедре после двенадцати.
— Сегодня приеду.
— Возьми паспорт, я выпишу тебе пропуск.
Антонина объяснила, как найти кафедру.
Агата приехала в начале первого. Во дворе университета кучками толпились студенты, а в коридорах было пусто. Коридоры петляли, кафедру она нашла с трудом.
Приоткрыв тяжелую дубовую дверь, Агата заглянула внутрь.
— Вам кого? — строго спросила у нее девушка, сидевшая за компьютером рядом с дверью.
Девушка была не старше Агаты. В ушах массивные серьги, под короткими рукавами кофточки на обеих руках татуировки.
— Антонину Александровну, — отчиталась Агата.
— По какому вопросу?
— По личному, — девушка Агате не понравилась.
— Антонина Александровна вышла. — Девушка неожиданно смягчилась и с любопытством спросила: — Вы ее племянница, да?
— Нет, — сказала Агата. — Я племянница Юлия Семеновича Ревицкого.
Она не была настоящей племянницей, но не объяснять же дальнее родство незнакомой собеседнице.
— Ой! — ахнула девушка. — Такой хороший дядечка был! Ужасно его жалко, правда?
— Правда.
— Да вы заходите. Заходите, садитесь.
Агата села за стол напротив девушки. Кроме них, в помещении никого не было.
— Веселый был дядечка, шутил все время. И студенты его любили. Я это точно знаю, у меня подруга у него училась. — Девушка задумчиво потерла нос. — Недавно Юлий Семеныч просил меня про один выпуск узнать, я сразу все сделала. В тот же день.
Видимо, немедленно делать то, что просят преподаватели, правилом для девушки-секретаря не было.
— Про какой выпуск? — насторожилась Агата.
— Он просил список выпускников нашего факультета за какой-то старый год, не помню точно, за какой. Лет пятнадцать назад. Я ему и список дала, и даже фотки. У нас на сайте выпускников нашла. Юлий Семеныч очень обрадовался.
— Можете переслать мне это список? — попросила Агата. — Я хочу сохранить все, с чем Юлий Семеныч работал. Просто на память. Список у вас цел?
Внезапно ей показалось, что она обманывает ребенка. Строгая секретарь очень походила на наивное дитя. Агата такой была лет в пять.
— Цел, — кивнула девушка. — Я никогда ничего не удаляю. Все когда-нибудь может пригодиться, правда?
— Правда.
Агата продиктовала электронный адрес, девушка отправила ей письмо.
Открылась дверь, вошла Антонина Александровна со стопкой бумаг в руке. Дядина подруга, как всегда, была элегантна, темно-синий шелковый костюм ей шел.
— Приехала? — увидев Агату, улыбнулась Антонина.
Дядина подруга убрала бумаги в один из шкафов, тянущихся вдоль стены, достала оттуда целлофановую сумку.
Девушка-секретарь с интересом за ней наблюдала.
— Пойдем, я тебя провожу, — поставив перед Агатой сумку, позвала ее Антонина.
В сумке лежали книги.
— До свидания, — поднимая сумку, попрощалась Агата с секретарем.
Девушка ей покивала и, снова сделавшись строгой, уставилась в экран компьютера.
— Что-нибудь новое есть? — спросила Антонина.
— Нет, — покачала головой Агата.
Захотелось рассказать про то странное, что с ней случилось, про сдвинутый провод, пропавшую флешку. Агата себя сдержала, рассказ едва ли мог выглядеть правдоподобно.
— Павел поддерживает контакт с полицией?
— Наверное.
Она понятия не имеет, чем занят Павел. Она Павлу никто, и он ей тоже.
— Я все время думаю, что могло произойти с Юлием… — вздохнула Антонина. — И не понимаю. Здесь у него видимых врагов не было. Да и откуда им взяться! На кафедре одни пенсионеры, а они редко друг с другом воюют.
Коридор закончился, Антонина остановилась перед выходом во двор и с грустью призналась:
— Мне очень не хватает твоего дяди.
— Мне тоже, — невесело улыбнулась Агата.
О том, появились ли у Антонины Александровны какие-то версии, Агата спрашивать не стала. Ясно, что не появились.
Дядина подруга заспешила назад, Агата вышла во двор. В старом здании было холодно, она успела замерзнуть в своем открытом платье.
Все лавочки были заняты. Она остановилась у стены, поставила сумку с книгами на землю, достала телефон и торопливо открыла электронное письмо от девушки-секретаря.
В списке выпускников было почти девяносто фамилий. Выпускники учились в трех группах, выпускные фотографии этих групп прилагались. Агата сразу узнала ту, что была в компьютере Юлия Семеновича.
На остальные можно не обращать внимания.
Агата внимательно прочитала список. Знакомых фамилий в списке не нашлось.
На солнце было тепло, даже жарко. Пока она дошла до метро, озноб прошел.
* * *
Павел, как обычно по вечерам, просмотрел новости, постоял около книжных полок и заглянул к жене.
Ксения, уютно устроившись в кресле, смотрела в планшет.
— Детектив, — улыбнулась она, вынув наушник из уха.
Она не только постоянно читала детективы, она их еще и смотрела.
— Интересно?
— Интересно, — кивнула Ксения.
Он подошел, посмотрел в экран и неожиданно сел на подлокотник. Ксения включила воспроизведение. На экране красавец мужчина стоял около тела убитой женщины. Мужчина оказался полицейским.
Фильм был глупый и скучный, но уходить от жены Павлу не хотелось.
Звонок его мобильного услышала Ксения. На экране в этот момент красавец полицейский проводил время в баре, где гремела музыка.
Ксения остановила просмотр, он сходил в свою комнату за телефоном.
Звонила мать.
Захотелось сбросить вызов, но он ответил.
— Мама умерла, — сказал ему усталый мужской голос.
В первый момент Павел голос не узнал.
— Я жду полицию и «Скорую».
— Понял, — помолчав, сказал Павел.
В трубке щелкнуло. Он сжал телефон в руке, вернулся к жене.
Ксения что-то прочитала по его лицу, перестала улыбаться.
— Мама умерла, — как только что Николай, сказал Павел, впервые за много лет назвав мать мамой.
Пока он одевался, Ксения вызвала такси. Боялась, что он, разнервничавшись, попадет в аварию, если сам поведет машину. Это было глупо, но он не стал спорить, такси так такси.
Дверь в квартиру была не заперта. Женщина-врач что-то писала, сидя за столом Юлия. Полицейский в форме хмуро оглядывал книжные полки.
Николай стоял у окна и молча смотрел на лежащую на диване мать.
— Она была уже мертва, когда я приехал, — сказал Николай после того, как в квартире не стало ни врача, ни полицейского, ни матери.
Он прошел на кухню, включил чайник. Пальцы у него подрагивали, он сжал их в кулак.
Павел молча сел за стол.
Чайник закипел. Николай тронул чайник, помедлил и налил в стакан холодной воды из крана. Перед тем как выпить, он посмотрел на стакан, как будто пил водку.
— Я найду того, кто это сделал.
— Вы уверены, что… Что она не сама умерла?
Матери в прошлом году исполнилось шестьдесят. По европейским меркам не возраст, но у нас многие не доживают до пенсии.
Впрочем, мать в последние годы жила в Европе. Ее трудно считать вполне нашей.
Николай поморщился, на глупый вопрос отвечать не стал.
Юлий
