Бри прильнула к его груди и прижалась лбом к его лбу. Он отпустил ее руки и обнял ее. Он был надежным и сильным, и на долгую минуту она позволила себе расслабиться.
Она чуть запрокинула голову и вгляделась в его лицо. Его глаза потемнели от напряжения.
— Я не привыкла к тому, что мне есть на кого опереться, — произнесла она. Как ни странно, поддержка заставляла ее чувствовать себя сильнее. Она ожидала противоположного.
— Знаю. — Он коснулся ладонью ее щеки. — Это честь для меня.
Она обняла его за шею и поцеловала. Как всегда, глубокая связь между ними на несколько секунд ошеломила ее. Как это могло случиться так быстро? Она вообще узнала о его существовании всего шесть месяцев назад! Бри отстранилась, уперев руки ему в грудь.
— Спасибо.
Он положил руки ей на талию.
— Обращайся в любое время.
— Я бы хотела пойти к тебе.
Он глубоко вдохнул.
— Я тоже. — Он скользнул рукой сзади под подол ее рубашки и провел пальцами по обнаженной коже ее поясницы. От его прикосновения исходил жар.
— Это нечестно. — Она снова поцеловала его, затем оттолкнула. — Увидимся утром.
Когда им придется сообщить двум семьям, что их пропавшие близкие были убиты.
Мэтт стоял рядом с Бри у основания круглой подъездной дорожки, достойной курорта, и изучал большой особняк. Парсонам принадлежало поместье площадью в сто акров, расположенное за городом. В поле зрения не было ничего, кроме сочной травы, деревьев и распустившихся цветов.
— Шарп говорил, что у Парсонов водились деньги. Он не шутил.
Главный дом был размером с гостиницу. Бри посмотрела на часы.
— Мы прибыли на несколько минут раньше, — заметил Мэтт. — Шарп скоро появится.
— Знаю. — Не отрывая глаз от дома, она спросила: — Ты смотрел досье моих родителей?
— Да.
Это неожиданно заняло не слишком много времени — не так, как должно было бы. Объем досье не сочетался с объемом расследования. Конечно, в нем имелось много фотографий с места преступления и полных отчетов о вскрытии. Но само расследование было, можно сказать, поверхностным. Он нашел душераздирающую фотографию трех детей в полицейском участке. Двое младших спали, но только не Бри: ее карие глаза, под которыми залегли глубокие темные круги, были широко открыты, словно она вообще больше никогда не собиралась спать. Несмотря на свои восемь лет, она поняла, что произошло. Эти глаза смотрели осмысленно, с осознанием, что весь ее мир рухнул.
Мэтт изучил фотографии ее покойной матери: лужа крови вокруг головы, спутанные волосы, синяки, покрывающие нежное лицо и шею. Джейк Таггерт лежал на спине в нескольких футах от жены. С пулевой дырой в виске. Его глаза были устремлены в потолок. Бри унаследовала от матери узкое лицо и густые каштановые волосы. Но карие глаза достались ей от отца. Он был мерзким существом. Просмотрев досье, Мэтт задался вопросом, как при таком отце Бри вообще могла доверять кому-либо. Сила ее духа впечатлила его.
— Нашел что-нибудь относящееся к делу? — поинтересовалась она.
— К этому делу? — Мэтт покачал головой. — Нет. — Однако он колебался.
— Что?
— Честно говоря, в деле твоих родителей было не так уж много поводов для расследования. Картина была ясна. Никаких сомнений в том, что произошло.
Она вздохнула и кивнула.
— Знаю. Я подумала, может быть, там будет дополнительная информация о моем отце?
Он покачал головой.
— Они приняли к сведению заявления твоих бабушки и дедушки и других членов семьи о том, что брак был непростым, хотя твоя мать никогда не звонила в полицию.
— Непростым?! — фыркнула она. — Бабушка с дедушкой жили в состоянии полного отрицания, а мама не звонила в полицию, потому что боялась его, и на то были веские причины.
Именно восьмилетняя Бри была той, кто в конце концов это проделал. Шериф включил в дело стенограмму звонка девочки в службу «911» и взятые с нее показания. Для ребенка она выражалась четко и невероятно красноречиво. Мэтт предположил, что она рано научилась раскладывать все по полочкам. Именно чуткость этого шерифа повлияла на решение Бри начать карьеру в правоохранительных органах.
— Ну да, это очевидно. — Он взял ее ладонь в свою и сжал. В ответ она на несколько секунд стиснула его пальцы и сразу отдернула руку, когда по гравию захрустели шины. Из подъехавшего к обочине «приуса» вышел Шарп. На нем были те же джинсы и кроссовки, он лишь сменил футболку на синюю рубашку на пуговицах.
Шарп направился к входной двери.
— Спасибо, что позволили мне пойти с вами. Я чувствую, что обязан быть здесь. Эта семья…
— Мы понимаем, — кивнула Бри.
Дверь открылась. У входа стояла горничная в униформе. Она явно узнала Шарпа.
— Мы здесь, чтобы увидеться с миссис Парсон, — сообщил он.
Она провела их через отделанное мрамором фойе, а затем по коридору на застекленную террасу. Прозрачные стены открывали вид на выложенный брусчаткой внутренний дворик и сверкающий бассейн. Температура воздуха, должно быть, достигала восьмидесяти пяти градусов по Фаренгейту. Мэтт начал потеть, едва успев сделать десяток шагов вглубь комнаты.
Три человека взирали на них. Глория Парсонс — худощавая, хорошо одетая пожилая женщина с гладко зачесанной копной седых волос. На ней был белый кардиган и темно-синие брюки. Несмотря на возраст, она сохранила великолепную осанку, а ее ясные глаза смотрели оценивающе. Мэтт знал, что ей за восемьдесят, однако выглядела она лет на десять моложе.
Мужчине было около шестидесяти: высокий и худой, с сутулыми плечами. Рядом с ним стояла женщина примерно того же возраста: миниатюрная, с темными волосами и такими же темными глазами.
— Это Глория Парсон, ее сын Брэдли и его жена Нэнси. — Шарп представил Мэтта и Бри.
Взгляд Глории скользнул по Бри и Мэтту и остановился на Шарпе. Через секунду в ее глазах появилось понимание. Она догадалась, почему они пришли. Она опустилась в мягкое уличное кресло. Когда она заговорила, ее голос звучал ровно:
— Итак, ее наконец-то нашли.
Брэдли подошел к тележке в углу, налил в стакан воды и принес его своей матери. Она взяла его, но пить не стала. Ее руки дрожали, когда она ставила стакан на стол.
— Мне очень жаль, Глория. Судебно-медицинский эксперт официально опознал ее останки. — Шарп указал на Бри и Мэтта. — Шериф Таггерт и следователь Флинн сообщат вам подробности. — Он отошел в сторону, чтобы Бри могла обратиться к матери Джейн.
— Я сожалею о вашей потере, миссис Парсон. — Бри села на стул рядом с пожилой женщиной лицом к ней.
Мэтт остался стоять, не сводя глаз с Брэдли и
