подъехала к посту ДПС в половине одиннадцатого утра.
– Мне стоит начать ревновать тебя? – Гарик внимательно оглядел меня. – Ты сегодня очаровательна. Ему повезло.
– Брось, Папазян! – Я махнула рукой. – Зато с тобой мы несколько дней ухитрились официально быть женихом и невестой. А я, знаешь ли, ни с кем из своих ухажеров так далеко не заходила.
– Не так я, Таня, привык становиться бывшим! – с досадой в голосе, тоже, впрочем, наигранной, возопил он.
– Зато у меня так больше ни с кем не было, Гарик!
Нашу обычную пикировку прервал подъехавший черный внедорожник. Оттуда вышел Александр в светлой дубленке и шапке-ушанке. Уверенная походка, тяжелый красивый взгляд, и мы с Гариком замолчали, потрясенные произведенным впечатлением.
– Нет, ну, мужик он, конечно, видный, – рискуя быть услышанным, просипел Папазян. – Утро доброе, Александр! Спасибо, что подъехали. – Он протянул ему руку.
– Доброе утро! – Александр принял приветствие. – Думаю, лучше будет поехать по основной дороге, она ровная, без заторов. Через полчаса должны быть там. Скажите, что от меня требуется на месте?
– Просто наблюдать за обстановкой и сказать нам, если что-то будет выбиваться из привычной картины. Вы, как хозяин коттеджа, в гораздо более выигрышном положении, чем мы.
– Я не был в коттедже после обыска. Ваши коллеги наверняка там бардак оставили, – заметил Александр.
– Это издержки профессии, – ничуть не смутился Папазян.
– Мы почти уверены, что Кирилл знал своего убийцу, потому и вышел к нему, – я поспешила разъяснить Александру причину, по которой мы снова заставляем его переживать эту потерю.
Мужчина сжал челюсти, посмотрел на дорогу, собираясь с мыслями и не говоря больше ни слова, только кивнул и вернулся в машину.
Мы ехали, как он и предсказывал, около получаса. За это время у меня в голове сумел сложиться план того, как именно нам стоит начать осматривать местность. Если что-то и уцелело за столько времени, то наверняка оказалось заметенным снегом или сорвано ветром. Поэтому я предложила увеличить периметр поиска.
Со времени моего визита сюда здесь почти ничего не изменилось. Место, где нашли Кирилла, до сих пор хранило остатки заградительной ленты.
– Здесь только один подъезд, – сказал Папазян. – К нему кто-то приехал по этой дороге, по которой и мы сейчас подъехали к дому. Кирилл вышел, – продолжил рассуждать Гарик. – Он мог сесть в салон, мог разговаривать на улице.
– Его нашли без верхней одежды, – напомнила я.
– Одежды его могли лишить во время драки, – возразил Папазян.
– Тогда почему на местности не обнаружили следы борьбы? – резонно заметила я. – Снегопад не был таким уж сильным. Следы шин и потертости остались.
– Значит, он дрался не на улице, – задумчиво протянул Гарик. – Давайте-ка походим здесь, посмотрим в кустах, вдруг птицы растащили что-нибудь.
Мы обошли дом. Ничего, кроме мусора, старых бутылок и каких-то тряпок, нам не попалось.
– Тогда в дом! – скомандовал Гарик. – Возможно, там Кирилл что-то оставил. Сейчас, Александр, я попрошу вас быть очень внимательным.
Коттедж был кирпичным, в два этажа. Сестра Александра построила этот дом в самом начале девяностых, еще до всех денежных реформ, удачно пустив заработанные от открытия первого кооператива деньги в стройку. Внутри действительно был беспорядок, но вызван он был скорее праздником среди подростков, чем действиями оперативников.
На столе валялись пустые бутылки. Всю снедь дети предусмотрительно отнесли в холодильник, который спустя месяц все же не сохранил ее в целости. Поэтому Александр решительно выкинул подернутые зелеными разводами майонезные корочки новогодних салатов.
– А если бы вас не выпустили? – в очередной раз, забыв о деликатности, спросила я.
– Кто-нибудь из друзей все равно бы занялся этим вопросом. Я так и не смог здесь появиться.
Гарик осматривался в главной комнате внизу. Забытые кем-то вещи так и остались лежать на диване. Низенький журнальный столик, за которым, судя по всему, и происходило пиршество, хранил остатки веселья. Сама комната, кроме полок со старыми журналами, больше не сохранила никаких артефактов, которые могли бы указать нам правильный путь.
– За дверью лестница на второй этаж, – подсказал Александр, первым устремляясь к ней.
На втором этаже была маленькая спальня со скошенным потолком и двумя кроватями с панцирными сетками. Окно было занавешено тонким ковром с лебедем, какие в изобилии продавались на каждом углу в восьмидесятые годы. Здесь было относительно чисто, видимо, ребята сюда так и не добрались, предпочитая пространство внизу.
– Когда Кирюха только родился, мы сюда приезжали каждые выходные. Летом бывало, что и жили здесь все вместе. Я, еще не женатый, и они втроем, – он тяжело оглядел комнату. – Здесь тоже ничего необычного.
– Давайте еще раз пройдемся по окружению Кирилла. – Гарик был слегка раздражен, он не любил неясностей. – Кто еще, кроме однокурсников и коллег, общался с ним настолько близко, чтобы приехать за город, в ваш семейный коттедж, в новогоднюю ночь?
Александр молчал, обдумывая услышанное.
– Он играл в покер на деньги в казино, которое устроил ваш старый знакомый, – продолжал Папазян, вызывая у Александра удивление и ужас. – Овчинников, знакомая фамилия? Пацана мы вчера задержали. Так быстро, как вам, ему вряд ли удастся выйти. Рассказывайте, что знаете. – Мне нравился этот тон Гарика, злой от нетерпения, потому что разгадка была близка.
– Руслан? – не поверил Александр. – Он же маленьким еще был, когда я видел его в последний раз. Они все в одной школе учились. Между ним и сестрой разница то ли в три, то ли в четыре года, сейчас уж не помню.
– Какие у вас были отношения с его семьей? – не отступал Гарик.
– Да почти никаких. Пару раз, правда, приходил недовольный отец, что, мол, дочь его Кирилл обидел. Они тогда расстались как раз. Ну, я как мог успокаивал. Им всего по пятнадцать было, под венец их сразу толкать, что ли? Вообще, неприятный он тип, душный. И жена у него поскандалить любит, – закончил Александр.
– Не знаете, они общались после того, что случилось? – глупо с моей стороны было задавать этот вопрос, все-таки в телефоне Кирилла нашли координаты Руслана и его отца, но за этим могло стоять что-то еще.
– Сомневаюсь, – честно признался Александр. – Мне Кирилл ничего об этом не говорил. А мы хорошо с ним ладили.
Гарик уехал первым. Я еще какое-то время помогала Александру приводить дом в порядок. Он собрал весь мусор, не особенно заботясь об остальном, отключил электричество и приготовился навсегда проститься с местом, с которым были связаны счастливые воспоминания. Теперь их навсегда перечеркнула смерть Кирилла.
– Знаете, я разговаривала с Ириной, – поделилась я. – Летом она выходит замуж.
– Рад за нее. – Мужчина рассеянно смотрел вдаль. – Она мне нравилась. Тихая, скромная,
