даже немного забитая, я бы сказал. Кирилл очень трогательно ее оберегал. Мне нравилось за этим наблюдать. Ей тоже досталось, когда Кирилл стал чудить. Он долго отходил от смерти родителей. Но это можно понять.
– Значит, вы совсем не знали Овчинниковых? – Ужасное чувство, что я снова прохожу мимо одного и того же поворота, настигло меня.
– Мы виделись, конечно, по школьным делам, например. – Он закинул мусорные пакеты в контейнер. – Кивали друг другу, но не общались никогда. Те несколько эпизодов, когда он приходил скандалить, были самыми содержательными в плане нашего с ними общения за все время знакомства.
– А какие конкретно претензии предъявляли они к Кириллу? – Этот момент так и остался не до конца мне понятен.
– Честно говоря, я сам не понял, – сказал Александр. – Вроде бы им не понравилось, что Кирилл расстался с Ириной. Но какое им до этого дело? Я тогда не стал ничего говорить Кириллу. Ему и без этого проблем хватало. Расстались и расстались. Глупо требовать от школьников серьезных отношений. Я отцу тогда так и сказал.
– А чем занимаются родители Руслана? Они всегда жили в доме у вокзала?
– Насколько я помню, да. Отец, кажется, Петр Николаевич, он занимался ремонтом машин. У него своя мастерская была. Не знаю, как сейчас. – Мужчина закрыл калитку. – А мать, Любовь, отчества не помню, она была бухгалтером.
Какое-то время мы молча смотрели на дом.
– Вы еще не очень замерзли? – спросил меня Александр. – Попробуем спуститься к реке. Там наверняка есть дорожка, местные туда рыбачить ходят.
Мне не хотелось расставаться на печальной ноте, и я согласилась пойти смотреть окрестности. Дорога к реке начиналась сразу за домом. Небольшое поле, которое летом было отдано под картошку, теперь было надежно укрыто снегом. Его действительно пересекала наискосок протоптанная тропинка. Заморозки сделали снег ломким, но пригодным для преодоления препятствий. Дальше начинался пологий склон, где местная ребятня устроила себе горку. Вниз можно было спуститься по ней, а можно было пройти стороной, где усердные рыбаки уже протоптали что-то похожее на лестничный спуск.
– Я бы предложил вам прокатиться, – начал мужчина. – Но, боюсь, повод не подходящий.
– Думаю, нам так или иначе придется это сделать, если не хватит ловкости одолеть эту лесенку, – попыталась пошутить я.
Вид с берега открывался такой, что захватывало дух. Волга в этом месте делала поворот и в половодье растекалась, так что, уходя, оставляла глубокие заводи, в которых водились жирные караси. Зимой же из-за слабого течения здесь всегда можно было рассчитывать на удачный клев. Несколько рыбаков уже грелись над прорубями.
Расстались мы молча. Александр сегодня узнал много такого, о чем даже не подозревал. А у нас с Гариком теперь был неослабевающий интерес к семье Руслана и к нему самому. Уж слишком много Овчинниковых было в последнее время в жизни Кирилла.
Купив в булочной каких-то пирожков и ромовую бабу, я решила, что весь сегодняшний день я буду следить за родителями Руслана. Если они узнали, что их сын арестован, и если они были хоть как-то замешаны в смерти Кирилла, то непременно занервничают и наделают ошибок. А я буду рядом, чтобы их подловить.
Подъехав к бывшему речному вокзалу, я еще какое-то время выбирала место, откуда бы было удобно наблюдать за домом. Встав на приличном расстоянии, но на некоторой возвышенности, я могла без проблем видеть все, что происходило во дворе. Плюс у меня был армейский бинокль, подаренный мне Андреем много лет назад на День милиции.
Ждать пришлось недолго. Уже спустя час из дома вышел высокий мужчина и его жена, так неосмотрительно выкинувшая мусор мне на голову. Она открыла ворота, чтобы синяя «Хонда» могла выехать.
Не мешкая, я свернула на дорогу, остановившись у обочины. Уже спустя несколько минут мимо меня проехали Овчинниковы, и я устремилась следом. Проехав центр города, мы оказались в одном из спальных районов. На первом этаже одного из домов рядом с офисом нотариуса была адвокатская контора. Значит, они узнали, что их сын задержан. И теперь кинулись ему на помощь.
Гарик всегда немного тормозил события, когда нарушителем был молодой человек. Прежде чем подпустить к нему родственников и адвокатов, он предпочитал, чтобы задержанный какое-то время побыл наедине с собой в камере предварительного заключения. Старая добрая психологическая манипуляция только за редким исключением не работала, как ожидалось. И если кому-то такие приемы казались жестокими, то всегда следовало помнить, что государство обладает исключительной монополией на насилие и уже хотя бы поэтому закон нарушать не стоит. И уж тем более не стоит попадаться.
Еще через сорок минут на крыльцо вышел Петр Николаевич, тяжело опершийся о перила. Он нервно закурил, не с первого раза сумев совладать с зажигалкой. Следом появилась его жена. Она была спокойна и что-то зло выговаривала мужу.
Следующей их остановкой был торговый центр. Туда я решила идти вслед за ними. Пробираясь через торговые ряды и чуть не упустив их пару раз, я все же смогла оказаться рядом.
– Не дергайся пока, я тебе сказала! – рявкнула на мужа Любовь. – Его не поэтому задержали.
– Любонька, я руки наложу на себя, а сына вытащу, – почти проскулил Петр Николаевич.
– Вот спасибо, Петенька, удружил! – Она демонстративно остановилась посреди прохода и уперла руки в бока. – Делай, что я тебе говорю, потому что сам ты совсем соображать перестал. Не мешай мне, дурак старый!
А вот это уже было интересно! Я даже не рассчитывала так быстро найти слабое звено. Стоило присмотреться к Петру Николаевичу внимательнее.
Его жена между тем выбирала предметы гигиены, видимо, готовя передачу для сына. Опасаясь что-то пропустить, она сверялась со списком, который, по всей вероятности, получила от адвоката.
Едва не устроив аварию на парковке, я все-таки смогла продолжить свое наблюдение. Снова была адвокатская контора. Потом Петр Николаевич отвез жену домой, а затем отправился в мастерскую, расположившуюся в районе оптовых баз.
– Салон мне почистите! – тут голос Петра Николаевича был жестким, а в нем самом никак нельзя было угадать человека, еще недавно готового наложить на себя руки.
Навстречу к нему тут же выбежали двое мужчин в форменной одежде. Сам Петр Николаевич прошел внутрь гаража, видимо, к себе в кабинет. Я решила, что проверка уровня масла в машине – всегда уважительная причина для похода к мастеру. Освободив волосы от шапки и накрасив губы, я приготовилась разговаривать о стучащих штучках. Когда ты блондинка, этим нужно пользоваться.
Гараж имел стандартную начинку для такого рода заведений. Внутри находились
