– Не-ет, – настороженно протянула Милентьева-старшая. – А что, вы считаете, что надо это сделать?
– Извините, но меня поражает ваша наивность, – чуть усмехнувшись, заметила я. – Естественно, куда же еще обращаться в таких случаях, как не в милицию?
– А я что вам говорила? – вставила Марина, с укором глядя на мать и сестру.
Надя только еще больше насупилась.
– Вы меня просто удивляете, – вздохнув, продолжила я. – Убили мужа – вы не спешите сообщать в милицию. Пропал пистолет – тоже тянете до последнего. Жених пропал – кроме истерики, никаких полезных действий! Для чего тогда милиция нужна?
– А вы? – испуганно спросила Валентина Михайловна. – Вы разве отказываетесь помочь?
– Валентина Михайловна, помочь я не отказываюсь, – четко проговорила я. – Я лишь хочу заметить, что я не царь и бог. Я могу постараться найти преступника, точнее, вычислить, и это мне раньше удавалось. Да, порой удавалось найти и пропавшего человека. Но все же данным делом должны заниматься более компетентные люди... А помочь – я помогу непременно. Я могу даже сделать звонок напрямую своему давнему знакомому в Управлении внутренних дел...
– А я против милиции! – заявила Надя. – Они ничего не найдут и только навредят. Может быть, из-за них Сергей вообще...
Она не договорила и отвернулась, снова принявшись всхлипывать.
– Позвоните, пожалуйста! – почти умоляюще воскликнула Валентина Михайловна, и на глазах ее заблестели слезы. – Надюша, ты не нервничай, Татьяна Александровна знает, что говорит. Вы позвоните, Таня?
– Не понимаю я вас! – с досадой сказала Марина. – Ты легко могла сама позвонить полчаса назад, мама, а теперь умоляешь Татьяну Александровну сделать то же самое! А ты, Надя, как маленькая, честное слово! То помогите жениха найти, то не надо милиции!
– Ох, да ладно тебе умничать, Марина! – простонала Валентина Михайловна. – Видишь, на девчонке и так лица нет.
Марина вздохнула и покрутила пальцем у виска. Мне до чертиков надоела эта перепалка, и я решительно достала мобильник.
– А может, там ничего страшного? – осторожно отозвался Кирьянов, видимо уже досыта наевшийся загадками, поступающими от меня.
– Володя, по всей видимости, что-то все же произошло, – разочаровала его я. – В его квартире разбросаны все вещи...
– О-хо-хо, – вздохнул Киря. – Какой у него адрес?
– Какой адрес у Сергея? – повернулась я к Наде.
– Улица Южная, сорок восемь, квартира тридцать четыре, – всхлипывая, ответила та.
Я продиктовала адрес Кирьянову.
– Значит, езжайте туда и ждите, я отправляю группу, – распорядился подполковник.
– Поехали, – коротко сказала я, обращаясь к Наде.
– Надюша, с тобой поехать? – кинулась к дочери Валентина Михайловна.
– Не надо, – тихо сказала та, сосредоточенно надевая на голову берет и пряча под него пряди волос. – Со мной уже все в порядке.
– Ну смотри, позвони мне оттуда обязательно, – погрозила Валентина Михайловна пальчиком.
– Ну, мое присутствие там, думаю, тем более необязательно, – поднялась Марина и, подойдя ко мне, серьезно сказала: – Я очень на вас надеюсь...
– Я и сама надеюсь, – вздохнула я, направляясь к выходу.
Мы с Надей сели в мою «девятку» и отправились на улицу Южную. Всю дорогу Надя молчала, изредка поднимая глаза на меня и словно пытаясь что-то спросить, но так и не спросила. Я радовалась этому, поскольку сказать сейчас что-либо определенное никак не могла, к тому же мне не хотелось заранее обнадеживать девушку.
К дому Сергея Лаврентьева мы подъехали минуты на три раньше милиции. Я увидела, что подполковник Кирьянов тоже прибыл собственной персоной. Он вышел из машины и, подойдя ко мне и Наде, хмуро бросил:
– Ну, пошли.
Мы трое и оперативная группа, состоявшая из четырех человек, стали подниматься по лестнице на третий этаж. Там Милентьева с надеждой нажала на кнопку звонка. Кирьянов в этот момент наблюдал за ней с ироническим скепсисом. Я подумала, как жестоко и немилосердно потом будет язвить Киря, если Сергей сейчас спокойно откроет дверь...
Однако чуда не произошло, и Надя, обреченно вздохнув, полезла в сумочку за ключами. Все вошли в квартиру. Она была однокомнатной. В прихожей, надо сказать, царил относительный порядок.
– Проходите в комнату, – пригласила Надя.
Обстановка в ней была самая обычная для слоев населения, живущих ниже среднего уровня. Практически никакой бытовой техники, за исключением старенького пылесоса в углу, две деревянные кровати, комод, трельяж, стол и книжный шкаф. И еще телевизор в углу на тумбочке.
На полу и впрямь были разбросаны предметы мужской одежды, книги, оброненная расческа... Однако впечатления разгрома не было.
– Когда вы видели вашего жениха в последний раз? – повернулся к Наде Кирьянов, оглядев поверхностным взглядом комнату.
– Позавчера, – ответила та. – Позавчера вечером он ушел от нас и отправился домой. А вчера должен был прийти и не пришел... И на работе его нет.
– А где он работает? – спросил Кирьянов.
– В краеведческом музее, – сказала Надя.
– А это его квартира? – спросил Кирьянов, пока его подчиненные осматривали валявшиеся на полу вещи.
– Он вообще-то живет здесь со своей мамой, но она временно отсутствует. У Сергея есть младшая сестра, она живет с мужем в Самаре, у нее недавно родился ребенок, и мама поехала туда помогать. Но скоро уже она должна вернуться...
– Ну что ж, – обратился Володя к своим оперативникам. – Заканчивайте осмотр, составляйте протокол, потом в музей. Поговорите, выясните, может, у него какие планы были. Если завтра не появится, объявим в розыск.
– И что – на этом все? – оторопело вытаращила глаза Надя.
– Пока все, – пожал плечами Кирьянов. – Розысками у нас другой отдел ведает, передадим материалы им.
– Но ведь... Но ведь нужно его искать! – Надя недоуменно переводила взгляд с Кирьянова на меня.
– Володя, можно тебя на минутку? – Я тронула за рукав Кирьянова.
Мы вышли в кухню.
– Володя, я тебя очень прошу проявить в этом деле побольше внимания и активности, – заговорила я. – Я очень тебя прошу.
– Ну а что я могу сделать? – развел руками Кирьянов. – Ну конечно, опросим сослуживцев, друзей, соседей... Может, он у кого-то из них. В Самару позвоним, может, там с матерью что случилось и его срочно вызвали. Не волнуйся, займемся.
– Тогда я сама съезжу в музей. Можешь послать кого-то из ребят вместе со мной, можешь не посылать – как хочешь. Я потом сообщу результаты.
– А почему именно так? – не понял Киря.
– Мне хочется самой разобраться. Твоим ребятам есть кого еще опрашивать, есть чем заниматься, а мне оставь музей. Там, кстати, работает один мой давний знакомый. К тому же интуиция мне подсказывает, что это исчезновение неслучайно. Оно может быть связано с гибелью Милентьева.
– Ох, ну ты, по-моему, за уши притягиваешь, – поморщился Кирьянов. – Хотя... Как знаешь, езжай в музей одна, мне только проще, и так людей не хватает.
– Но ты позвони туда и предупреди, чтобы меня приняли, хорошо? – выдала я еще одну просьбу. – А то мало ли что, со мной могут и не посчитать нужным разговаривать.
– Ну хорошо, позвоню, – согласился Кирьянов и пошел к телефону.
После звонка в музей он кивнул мне, что вопрос улажен, после чего обратился к Наде:
– Вы сейчас поедете с нами, ответите на несколько вопросов, дадите адреса и телефоны его близких, которые вам известны. И не переживайте, делом вашим будут заниматься.
Надя, кажется, не очень поверила Кирьянову, но не стала противиться поездке в милицию. Все покинули квартиру, и Надя заперла дверь. Она села в машину вместе с группой, а я отправилась в краеведческий музей.
* * *
В краеведческом музее царили тишина и покой. Посетителей, прямо скажем, было немного.
Я, не теряя времени, обратилась к женщине, вероятно экскурсоводу, стоявшей в вестибюле, с вопросом:
– Добрый день. Скажите, пожалуйста, Иннокентий Владимирович у себя?
– Да. – Экскурсовод посмотрела на меня. – Он, как всегда, у себя в кабинете. Только он очень занят, готовит доклад...
– Я понимаю, – стараясь вложить в голос максимум уважения и почтительности, сказала я. – Но у меня к нему тоже очень важное дело, касающееся вашего сотрудника. Сергея Лаврентьева, – уточнила я.
– О-о-о! – Женщина скорбно и понимающе кивнула головой. – Да-да, я в курсе, нам звонили, и Иннокентий Владимирович крайне взволнован этой историей. Конечно, он вас примет. Пойдемте, я провожу вас...
– Спасибо, я знаю, где находится его кабинет, я там бывала, – улыбнувшись, ответила я, чем вызвала глубокое уважение со стороны многоопытной женщины-экскурсовода.
Я познакомилась с директором краеведческого музея Иннокентием Владимировичем Богоявленским в ходе расследования одного дела, он успел побывать даже в числе моих подозреваемых: убили его близкого знакомого, вернее, ученика.
