которое затрещало под её весом. Потом подняла взгляд на супруга и изрекла:
— Дуй на кухню, ставь чайник.
— А как же, — открыл, было, он рот, как она не дала закончить и поторопила:
— Иди! Всё равно вставать скоро, а сон эта веселушка уже весь прогнала.
— Вы что, даже не выгоните меня? — спросила я расстроенно удивлённо.
А расстроилась я потому, что поняла, зря попыталась обидеть людей. Более того, по меньшей мере выгляжу теперь глупо. Произнесла здесь речь, достойную ушей психиатра, а не взрослого человека и жду похожей, ответной реакции. А ведь людям, в отличие от меня, на работу не свет не заря. Они нечета мне — трудяги. И хоть я сама работу не уважаю, понимаю её значения для общества.
— Простите меня! — пробормотала я, опускаясь на диван.
— Кто хоть за тобой гнался? — скучно спросила женщина.
— Так, в клубе пристали, — соврала я. — Повода не давала, а пошли следом…
— Полицию позвать? — поинтересовалась женщина.
— Уже не актуально, — проговорила я, уверенная, что с этой историей надо заканчивать.
Глава 19. На правах клиента
Я первый раз в жизни была в офисе детективного агентства.
Юлия сидела за столом и разбирала какие-то бумаги. Я листала журнал мод. Мы обе ждали, когда её специалист выведет на экран монитора картинку. Мишка маялся в кафе напротив. Накануне он снова перебрал и сейчас наотрез отказался идти со мной из-за запаха перегара. С утра на него нельзя было смотреть без слёз. Бледный, с взъерошенными волосами он трясся, словно от холода и с трудом говорил. Запустить мыслительный процесс мне удалось только влив в него несколько бутылок пива, за которыми сходил Бармалей. Лишь после этого Мишка перестал трястись и смог снять с компьютера жёсткий диск. Я в свою очередь, отправила все «папки» по почте на электронный адрес детективного агентства. Сейчас Мишка потягивал красное вино, купленное за мой счёт.
— Собственно я уже просмотрела материал, — наконец заговорила Юлия. — И могу предположить, кто ищет архив Сохотского.
— И кто же? — Я отложила журнал на столик.
В дверь постучали, и на пороге возник детектив.
— Всё готово, — доложил он тихо.
Юлия взяла пульт и надавила на кнопку, включив висевший на стене телевизор.
Я увидела кабинет. На фоне письменного стола о чём-то спорят двое мужчин. Один машет руками, второй оправдывается.
— Тот, что толстый, это директор горно-обогатительного комбината по фамилии Горлов Иннокентий Петрович, — стала объяснять Юля. — На него кричит Стариков Геннадий Петрович, в прошлом криминальный авторитет по кличке Старик…
— Вспомнила! — воскликнула я. — Тогда, в лесу, у такси… В общем этот самый Таран, ну который главный был среди всех, сказал, что если они не найдут, то Старик им вечером устроит.
— Кто бы сомневался, — произнесла Труфанова и продолжила: — Сейчас Стариков числится добропорядочным гражданином. Он меценат и уважаемый человек, занимающий кресло председателя совета директоров одного из известных банков.
— Что это за банк? — спросила я больше из-за того, что Юля странным образом и как-то витиевато обошла его название. Хотя, на самом деле, я знала лишь несколько банков и то, только потому, что все они были на слуху, а от одного мне Антон дарил карту. Мне было непонятным, что такое совет директоров, равно как и то, чем эти самые банки занимаются, кроме как хранят деньги.
— В твоих интересах не знать деталей, — сказала она. — Незачем. Ведь ещё не известно, чем закончится наша работа.
— А что вы собираетесь предпринять?
— Пока думаю, как быть со всем этим, — призналась она. — Хотя, согласно закона о частной сыскной деятельности, такого содержания информация должна быть немедленно передана в правоохранительные органы, а её сокрытие является преступлением.
— Где же здесь криминал? — недоумевала я, вновь устремив свой взор в экран телевизора. — Ругаются, машут руками…
— Не торопись, будет, — заверила Юля.
Тем временем Старик схватил Горлова за отвороты пиджака и встряхнул. Тот оттолкнул его. Снова стали ругаться. Вернее кричал один, Старик, а Горлов оправдывался и виновато отводил взгляд в сторону. Неожиданно Старик толкнул Горлова. Тот полетел на спину и ударился головой о стену. Хотя, я пригляделась и увидела в том месте часть трубы и кран. Всё сделалось красным. Ноги лежавшего на полу Горлова затряслись. Старик бросился к нему и стал шлёпать ладошками по лицу. Потом выпрямился и устремился к столу. Схватил графин с водой и вернулся к уже застывшему неподвижно Горлову. Он вылил на него воду, отбросил графин и попытался усадить. Тщетно. После того, как стало ясно, что Горлов умер, Старик стал кому-то звонить и метаться по кабинету. Вот он бросился к дверям и закрыл их на замок. Снова прижал трубку к уху и стал ходить из угла в угол, с кем-то разговаривая и оживлённо размахивая руками. Наконец в кабинете стали поваляться люди. Это были крепкие парни. С собой они принесли мешок.
— Здесь не интересно, — прокомментировала Юлия и перемотала запись до того момента, как в кабинете зажегся электрический свет а Старик исчез. Парни, которые укладывали труп Горлова в мешок, слонялись без дела или играли в карты. Наконец появился высокий и нескладный мужчина. Он что-то сказал парням. Они схватили мешок и потащили к выходу. Появился какой-то коротышка. Он принёс ведро с водой и сумку, из которой достал странную одежду. Это было что-то вроде дождевика, в которых ходят в ненастье старушки. Он был из прозрачного полиэтилена. Коротышка украсил голову шапочкой, похожей на ту, что надевают хирурги во время операций. Мне ничего не резали и я даже мысленно сплюнула через левое плечо, но видела такие в кино, да в свои редкие визиты в больницы.
— Это уборщик Старика, — прокомментировала Юля. — И то, как он обстоятельно подготавливается, наводит на мысль, что его умение ликвидировать следы преступлений в команде Старика востребовано.
Тем временем, с головы до ног облачённый в полиэтилен уборщик залил весь пол и стену, у которой лежал несчастный пеной. Потом взял какой-то скребок и стал её убирать.
— Это рутина, — пробормотала Юлия и картинку сменила другая. На этот раз изображение шло с видеокамеры, установленной во дворе. Было видно не только как парни укладывали мешок с телом в багажник, но и номера машин.
— Теперь поняла? — спросила Юлия.
— Поняла, — подтвердила я. — А почему без звука?
— А он нам незачем, — сказала она. — Налицо факт убийства…
— Но ведь он его случайно убил, — проговорила я.
— За случайно бьют отчаянно, — произнесла Юлия. — Ко всему труп спрятал.
— И что мне теперь делать?
Неожиданно меня словно ударило током. Я вдруг представила этого самого уборщика в своей съёмной квартире. Причём
