- Вы ухватились за возможность, какую предоставила вам утиная охота. Лэнгорн поговаривал о том, чтобы уволиться из фирмы, и вы знали, что такой удобный случай уже больше может не подвернуться. И вы застрелили его. Это было совершенно очевидно. Не хватало только причины. С какой стати убивать старого друга и подставлять собственного сына? Теперь, кажется, все стало на свои места.
- Это ложь! - выкрикнул Холлэм.
- Нет. Вы сказали Лэнгорну, что собираетесь убить его. Когда он понял, что не сумеет вас отговорить, то попытался выбить у вас из рук ружье, и вы его застрелили. Честь ваша была спасена. Возможно, найдутся даже люди, которые вас оправдают за это, но никто не простит вам смерти Рут. За неё вы отправитесь в газовую камеру, Холлэм. Дневник вы, наверное, сожгли, так что Рут оставалась единственным свидетелем против вас.
Холлэм облизнул губы.
- Этой ночью я был в Вашингтоне, как вы можете...
Шейн перебил его:
- Я как раз пытаюсь понять, зачем вы вдруг отправились в Вашингтон на простое совещание, когда вам ничего не стоило уладить все вопросы по телефону. Тем более что вы, по некоторым сведениям, не прислушивались к мнению юристов.
Он вытащил из кармана круглую плоскую коробочку.
- Знаете, что это такое?
Холлэм посмотрел на коробочку, потом вновь на Шейна.
- Лекарство, что ли. Ближе к делу, пожалуйста. Меня ждут в конторе.
- Боюсь, им придется ждать очень долго.
Он резко шагнул к Холлэму. Тот отшатнулся.
- Если вы меня ударите, Шейн, - прошипел он, - то горько раскаетесь, поверьте.
- Когда Рут умерла, вы находились в тысяче миль отсюда и, я уверен, подстраховались, чтобы многие вас видели. Но дело не в этом. Для тех, кто не знает - я держу в руке коробочку с противозачаточными пилюлями. Холлэм знает. Каждая пилюля пронумерована. Сегодняшней не хватает. Вы ведь встречались с Рут, не правда ли? Осторожно, украдкой, продуманно - так, как у вас принято.
- Нет.
- Вы давали ей деньги. Вчера был десятый день её последнего цикла. В один из последних десяти дней вы с ней встретились и подменили коробочки. Такие продают в любой аптеке. Коробочки абсолютно одинаковые, с той лишь разницей, что в новой коробочке вместо гормональной пилюли под десятым номером была аналогичная пилюля, содержащая смертельную дозу барбитурата.
Холлэм, не в силах отвести глаза от лица Шейна, прерывисто и тяжело дышал. В комнате стояла почти могильная тишина, которую нарушил голос Деспарда:
- Дьявольски хитроумно!
- Да, - сказал Шейн, - простой человек, если бы и додумался до такого, не сумел бы воплотить свой замысел в жизнь. Но для главы химической фирмы это было пару пустяков. Итак, Рут приняла пилюлю одновременно со снотворным - и умерла. А вскрытие покажет лишь то, что она приняла слишком большую дозу барбитуратов.
- Потрясающе! - воскликнул Джос. - Надо же было до такого додуматься.
Шейн ждал, не спуская глаз с лица Холлэма. Все напряженно ждали. Подбородок Холлэма мелко задрожал, на лбу проступили вены.
Джос вдруг опять глупо хихикнул.
- Жена ему изменила, и он пристрелил обидчика! Это естественно. Но двадцать пять лет спустя! И ещё противозачаточная пилюля! Черт побери, Холлэм, я всегда считал, что ты чокнутый.
Слова его возымели странное действие. Холлэм слушал с закрытыми глазами, но теперь открыл глаза, и во взгляде его, устремленным на Шейна, появилось смирение.
Джос вновь заговорил:
- Я всегда обожал суды над убийцами. А этот я просто уже предвкушаю, поскольку сам буду в нем участвовать. Шейн, вы просто кудесник... без вас я бы ни за что не вспомнил. Дело в том, что однажды я допоздна засиделся в конторе, разбирая почту... Нет, вру, просто я назначил свидание... Словом, я видел его.
- Холлэма? - тихо спросил Шейн.
- Кого же еще? В лаборатории. Он возился с прибором для изготовления пилюль.
Холлэм резко отвернулся. Потом поднял голову и посмотрел на сына. На губах появилась кривая улыбка.
- Да, жаль, что он тогда засиделся. Прости меня за Рут. Она ни в чем не виновата. Если хочешь писать, Форбс, то я не против. Коль скоро ты ненавидишь бизнесменов, то не имеешь права жить на дивиденды. Понимаешь? А завещание я не менял. Времени не было. Предложи Перкинсу восемь миллионов за его фирму. Ни цента больше. Он согласится - выхода нет. И не разрешай Деспардам...
Он неожиданно развернулся и кинулся на террасу. Шейн, стоявший ближе остальных, замешкался, столкнувшись с Перкинсом, и подбежал к краю террасы, когда Холлэм уже перелез через перила.
Шейн неловко выбросил вперед руку с крюком, но промахнулся. Холлэм камнем ухнул вниз, растопырив руки и ноги. Из комнаты послышался женский крик.
Шейн отвернулся, не дожидаясь, пока тело Холлэма упадет на асфальт, пролетев двенадцать этажей.
- Вы и в самом деле видели его в лаборатории? - спросил он Деспарда, который стоял, почесывая подбородок.
Деспард горько усмехнулся.
- Не судите меня строго, Шейн, - сказал он. - Сами прекрасно знаете, что ни один суд не вынес бы обвинительный приговор без убедительных улик. Кстати, мне показалось, что вы нарочно не спешили. Я видел вас в деле. Когда нужно, вы жалите, как гремучая змея.
- Да, тяжелая выдалась ночка, - чуть подумав, ответил Шейн. - Пора вызывать полицию. Пусть теперь они поработают.
