уже там, проверив кабинки и убедившись, что в них никого нет, но оставаясь возле зеркал, чтобы контролировать, не войдет ли следом за ним Пожаров, позвонил Бронникову.
– Борис Михайлович, я сейчас в ресторане «Доктор Живаго» на Моховой. Пришел на встречу с инвестором Николаем Петровичем Пожаровым, – он старался говорить быстро, боясь, что потеряет сознание или вообще умрет, не успев договорить. – Пожаров пришел с женой. Так вот, эта жена – точная копия моей Ольги. Один в один. Даже прическа такая же, фигура, глаза, помада… Это она, слово даю!
Бронников, к счастью, поверил ему и посоветовал задержаться в ресторане, продолжить встречу, чтобы он успел подъехать и увидеть парочку.
– Спасибо вам, – растроганно поблагодарил адвоката Макс и вернулся в зал.
Он боялся, что призрачной пары Пожаровых не застанет. Но все были на месте. Возле столика стояла официантка в сером форменном платье с белым воротничком и в белом передничке. С белой наколкой на голове.
Макс подумал, что если он сейчас ущипнет ее и если девушка адекватно отреагирует, вскрикнет хотя бы, значит, это не сон и не галлюцинации; если же вместо серого платья его пальцы увязнут в сером густом желейном пространстве, значит, он спит и видит болезненный сон.
Но он все же не рискнул ее ущипнуть. Он слушал, как Пожаров уверенно заказывает блюда.
– Зеленый салат с авокадо…
– А мне из закусок хурму с копченой уткой, спаржей и копченым сыром… – сказала знакомым до боли голосом жена Пожарова.
Макс подумал, что не знает, оказывается, вкуса своей жены. Он всегда думал, что Ольга ненавидит хурму за ее вязкость и терпкость. Значит, это не она? Неужели сестра-близнец? Какой-то пошловатый розыгрыш получается. Но если она сестра-близнец, то неужели красит волосы тем же тоном, что и Ольга? И так же ярко красит губы?
И Макс вдруг дерзнул обойти стол и подойти очень близко к женщине, чтобы попробовать уловить исходящий от нее запах.
Это были ее духи. Он не знал их названия, вообще не разбирался в духах, знал только, что они американские, со сладковатым цветочным ароматом.
– Оля, меня же посадят… – шепнул он ей прямо в ухо. – Они думают, что это я убил тебя. Помоги.
Женщина слегка улыбнулась, похлопала его по руке и снова углубилась в изучение меню. Для чужого человека этот жест показался Максу странным.
Пожаров, проследив за действиями Макса, пожал плечами и вздохнул, как если бы его нисколько не удивило поведение душевнобольного человека, и вернулся к заказу:
– Мне печеную баранью лопатку, пожалуйста.
– А мне, – улыбнувшись явно через силу, сказала Ольга, – филе утки с кремом из цветной капусты.
– Максим Иванович, а вы что будете?
– Мне вареники с черемухой, – сказал Шахлевич, и его голос прозвучал как поминальный колокольный звон, после чего весь ресторан захлопнулся, как большая черная пыльная коробка.
Он потерял сознание.
16–17 сентября 2022 г. Тамбов
Когда Петр после разговора с братом сказал Жене, что «отпросил» ее у него, она почувствовала себя школьницей. Не замужней женщиной с беременностью в двадцать две недели, а подростком, собравшимся с подружкой в дальнее путешествие под присмотром родственника.
Безусловно, Борис перезвонил Жене, попытался отговорить ее от поездки, напомнил о ее сроке, но (как она поняла), помня историю с ее поездкой в Калину, когда она продемонстрировала ему свою независимость и свободолюбие, довольно быстро уступил, моля только об одном: беречь себя.
– Боря, повторю, я не больная, я беременная. Все будет хорошо.
– Ладно, милая, поезжай. Петр хороший, опытный водитель, да и дороги сейчас отличные, все-таки только сентябрь… Жаль, меня нет дома, я бы проводил тебя.
– Ну все! – просияла Женя, поговорив с мужем. – Теперь имею полное право отправляться в путь.
Петр, во всем спортивном, но светлом, как всегда нарядный и элегантный и тоже находясь в каком-то приподнятом настроении, укладывал в машину сумки и пакеты с едой и самым необходимым в поездке. Багажник оказался забит до самого верха.
– А я взял только пижаму и белье, и все это поместилось в маленькую дорожную сумку, – сказал он. – Но вам, дамы, конечно, виднее, что нужно в дороге.
– Просто мы не знаем, сколько дней проведем там, – сказала Женя.
Наконец они заперли дом, сели в машину и поехали.
Поначалу все было как-то весело, Петр рассказывал интересные и смешные случаи из своей жизни, о путешествиях, о том, как его чуть не съел ручной ягуар, когда он гостил у друга в Мексике, о том, как познакомился с женщиной, которая в детстве работала в кондитерской, и ее обязанностью было облизывать булочки… Зачем и почему, Петр так и не сумел ответить. Скорее всего, многое он придумал и эти свои фантазии проверял на Жене с Тоней. Тоня то и дело доставала термос, чтобы налить чаю Жене и кофе – водителю. И поскольку ехали долго, больше четырех часов, то и останавливались довольно часто, чтобы перекусить.
В Тамбов приехали вечером, заселились в гостиницу «Плес», расположенную в сосновом лесу. Это был выбор Жени. Ей казалось правильным проживать не в самом центре города, чтобы не привлекать к себе внимания. Хотя, по мнению Тони и Петра, ей просто понравилось расположение гостиницы. Заняли два номера, один для Жени с Тоней, второй, рядом, – для Петра.
Распаковав багаж, они спустились в ресторан «Марфа», где в уютной обстановке, любуясь на невероятно красивую печь из «игумновских» (как рассказали им в ресторане) изразцов цвета «сочной бирюзы», заказали борщ с пирожками, бефстроганов с пюре и разные сыры, изготовленные в собственной сыроварне.
Женя на какое-то время совершенно отвлеклась от основной цели этого путешествия (словно они втроем на самом деле приехали в Тамбов для сбора материала для несуществующего романа деверя) и просто наслаждалась вкусной едой, а потом и вечерней прогулкой вдоль соснового бора.
И только уже оказавшись в постели, она вдруг словно очнулась и принялась соображать, с чего же им завтра начать поиски всех тех, кто знал Анну Савкину, в прошлом Надежду Владимировну Финягину. Хотя вряд ли ее тогда, пятнадцать лет тому назад, звали по имени-отчеству. Просто Надя Финягина. К счастью, им был известен адрес, а это значило, что, во-первых, в той квартире могли проживать родственники Анны-Нади, во-вторых, можно было поговорить с соседями. Потом разыскать подруг.
Словом, работа предстояла интересная, и Женя долго не могла заснуть, мысленно уже побывала на улице Октябрьской (которой никогда не видела, но могла
